– Видимо, и это тоже. Но почему? Возможно, какой-нибудь пациент желает держать свое местонахождение в тайне? И кто это может быть? Кто-то, кого я могу узнать? Кто-то, кого не ожидаешь там встретить?
– Вы имеете в виду члена Братства, – выпалил я, прежде чем мисс Хелспай успела заговорить.
– Быть может, я излишне подозрителен, однако, сдается мне, сумасшедший дом – самое подходящее место для того, кто скрывается от наказания. С безумцев взятки гладки, и большинство людей стараются их не замечать. – Холмс потер подбородок и посмотрел вдаль невидящим взглядом. – Я надеялся, что Золотая Ложа может пролить свет на эти обстоятельства.
– Вы считаете, что между сэром Мармионом и Братством существует какая-то связь? – спросила мисс Хелспай.
– Да. Что-то в этом роде. – Холмс выпустил из пальцев цепочку от часов и покачал головой. – Мне хочется добиться хоть какой-то ясности в этом странном деле, – вздохнул он. – Знаете, это как дьявольская русская матрешка: открываешь одну куклу за другой, пока не доберешься до самой сути.
– Вы смешали метафоры, сэр, – отважился заметить я, желая подбодрить его.
– Дорогой Гатри, я отнюдь не расположен шутить, когда дело касается преступников и врагов Британии, – высокомерно ответил он.
Мисс Хелспай его поддержала:
– Я понимаю ваши опасения. Возможно, вам удалось разглядеть то, что мы, – под «мы» она имела в виду Золотую Ложу, – не заметили. Если хотите, я попрошу кого-нибудь из наших проверить эту версию.
– Да, хорошо бы, но торопитесь: это надо сделать в течение одного, максимум двух дней. После, боюсь, будет уже поздно. У меня… опять разнылся палец, как у макбетовской ведьмы: затевается что-то дурное, и время уже на исходе. Только не говорите, что я поддался суеверию, – это другое. Надеюсь, у меня хватает ума этого не делать. – Холмс встал и начал расхаживать по комнате. – Стоит только леди Макмиллан добраться до Лондона, джинн будет выпущен из бутылки, если опять прибегнуть к смешению метафор.
– В чем же заключается смешение? – спросила мисс Хелспай, и на щеках у нее показались ямочки.
– Разнывшийся палец не имеет ничего общего с джиннами, – объяснил Холмс, нетерпеливым жестом отмахиваясь от вопроса. – Отстаньте вы со своей чепухой. Мне нужно серьезно поразмыслить. – Он говорил учтиво, но рассеянно. – И не надо напоминать мне, что́ я говорил, – я и сам помню. Когда голова забита разными вещами, мысли скачут, как мартовские зайцы. И умоляю, не заводите речь об очаровательной сатире профессора Доджсона [27] .
– Все, молчу, молчу, – покладисто согласилась мисс Хелспай и встала с кресла.
Я тоже поднялся.
– Если мы закончили, я удаляюсь. Надо послать начальству сообщение о том, что вам требуются сведения о сэре Мармионе. Быть может, вы хотите узнать о нем что-либо еще, кроме его предполагаемых связей с Братством?
Холмс несколько секунд молчал, а затем проговорил:
– Да. Если можете, просмотрите названия опубликованных трудов сэра Мармиона. Возможно, мы что-нибудь упустили.
– Хорошо, просмотрю, – пообещала она. – Не знаю, для чего вам это понадобилось, но выполню вашу просьбу. До завтра, господа, – добавила она, направляясь к выходу. – Не беспокойтесь, меня проводит Тьерс.
Я посмотрел, как дверь за ней закрылась, а потом прислушался к ее затихающим шагам, удалявшимся по коридору в направлении прихожей. Только после того, как она покинула квартиру, я снова сел.
– Весьма поучительная беседа, – заметил Холмс. – Если бы все мои коллеги были столь же лаконичны. Я рад получить от нее помощь, при условии, что она действительно поможет, вместо того чтобы водить за нос.
– Но для чего ей предоставлять вам неверные сведения? – спросил я, не в силах поверить, что мисс Хелспай способна на что-то предосудительное в столь непростых обстоятельствах.
– Понятия не имею. Но это не означает, что она не может так поступить, особенно если начальство ей прикажет. Она служит им, а не нам, и должна отвечать перед ними, а не перед нами. – Холмс подошел к занавешенному окну и сквозь узкую щель в шторах стал разглядывать улицу. – Курьер. Турок. Полиция. Сэр Камерон. Барон фон Шаттенберг. Герр Криде. «Дядюшки» леди Макмиллан. Сэр Мармион. Настоящий хаос, причем созданный умышленно.
– Не удивительно, что голова идет кругом, – заметил я. – Еще бы, такая неразбериха.
– Но во всем этом обязательно должен быть смысл, – твердо сказал Холмс. – Зная, какое коварство присуще Братству, я убежден, что все это звенья одной цепи. Я осведомлен о методах этой организации и узнаю́ их теперь. Чего я не понимаю – и оттого прихожу в бешенство, – так это чего они добиваются. Я уверен, что вскоре на нас обрушится основная тяжесть их махинаций.
– Опять разнылся палец? – предположил я.
– Нет. Вернее, не совсем. Я воюю с ними более двадцати лет, – резко промолвил он. – Им известно: если они вновь хотят водвориться в Англии, им придется перехитрить и запутать меня, чтобы я не учуял их присутствия. Вся эта мешанина из разнообразных происшествий и сведений явно их работа, призванная помочь Браатену и Викерсу беспрепятственно проникнуть в страну. А когда прибудет подкрепление в виде «дядюшек» леди Макмиллан, выставить их за пределы государства станет мудреным делом. Не знаешь, как и подступиться к этому. Однако я не желаю, чтобы они опять начали действовать. В следующий раз они могут задумать кое-что похуже того нападения, которому вы подверглись в Грин-парке. – Он вздохнул. – Если бы в тот раз использовали венгерский охотничий револьвер, я бы знал, чего ожидать.
– Безусловно. Но все это могло кончиться куда хуже, если бы мисс Хелспай не… – начал я, но Холмс меня перебил:
– Я не сомневаюсь в ее отваге и самообладании, Гатри. Вам нет необходимости грудью вставать на ее защиту. – Он указал на папку с анонимными письмами: – Когда будете читать, обратите внимание на используемые обороты. Они могут указать нам дорогу к противнику.
– Вы предполагали, что письма написаны Викерсом под диктовку Браатена, – вспомнил я.
– Я и сейчас считаю, что это вполне вероятно. Но пока у меня нет доказательств, приходится там, где возможно, применять дедукцию и логику. – Он взял еще один листок и очинил перо. – Надо послать записки Фезерстоуну и Прайсу и еще инспектору Стренджу. Во всем этом деле слишком много полицейских, и кто-то из них, безусловно, лжет. Но кто? С какой целью? И в чем?
– У вас есть какие-то версии? – спросил я, понимая, что на него навалилось слишком много дел.
– Есть одна-две, но пока что они не находят достаточного подтверждения, а потому придется выкинуть их из головы. – Он окунул перо в чернильницу и стал быстро писать. – Велю Тьерсу их доставить. Гастингс его отвезет.