Холмс внимательно посмотрел на нее, и в его серых глазах вспыхнули какие-то зловещие огоньки.
– Говорите, – промолвил он.
Мисс Хелспай охотно объяснила:
– Вы уже назвались братом мистера Холмса. Мы знаем, что сэра Мармиона в лечебнице нет, а еще знаем, что чем дольше мы ждем, тем больше вероятность того, что нас разоблачат.
– И? – подбодрил ее Холмс.
– Что, если нам пойти прямо сейчас? Скажем, что Гатри – адвокат мистера Холмса, то есть Саттона, и должен немедленно его забрать. Если они станут возражать, мы устроим скандал. Я назовусь невестой мистера Холмса и заявлю, что меня заботит его состояние. – Она алчно оскалила зубы – ни дать ни взять лиса, завидевшая цыплят.
– Боже мой! – задумчиво проговорил Холмс, слегка выпятив губы, что свидетельствовало о его волнении. – Боже мой!
Я видел, что оба увлеченно обдумывают эту безумную идею.
– Нам понадобятся револьверы, – заметил я, надеясь угомонить их разыгравшееся воображение.
– Мой револьвер при мне, Гастингс тоже вооружен, – сказал Холмс, отметая мои сомнения. – Мисс Хелспай? Мистер Бери?
– У меня есть револьвер, – ответила мисс Хелспай. – И у Бери тоже. Я знаю, что у вас в саквояже имеется оружие, Гатри, – добавила она.
– Это безрассудная, необдуманная затея, – весело произнес Холмс.
– А значит, они к такому совсем не готовы. В Братстве считают, что вы у них в руках. Возможно, они ждут от Гатри некоторых усилий по вашему спасению, но вовсе не дерзкого нападения, – заявила мисс Хелспай. – Риск будет куда значительнее, чем если мы последуем первоначальному плану, но и шансы на успех неизмеримо выше. Бери останется здесь на случай, если потребуется прикрывать наше отступление. – Взглянув в сторону коллеги, она уловила его полуутвердительный жест и добавила: – Нам больше не представится возможность для внезапного нападения.
– Вы очень убедительны, – кивнул Холмс. – Хорошо. Как вы предполагаете провернуть все это?
– Подойдем к воротам и вызовем надзирателя, – объяснила мисс Хелспай. – Нашим орудием станет негодование. Вы должны ясно дать понять, что без брата не уйдете. Если понадобится – пригрозите послать за полицией.
– Идет, – ответил Холмс. – Но мы должны закончить до половины шестого. – Он совершенно избавился как от уныния, так и от видимых опасений. – Надо поторопиться, – объявил он, забираясь в кэб. – Поезжайте снова к воротам, Гастингс! Опять на приступ!
Мисс Хелспай, фыркнув, вывела коляску на дорогу и пустила лошадь проворной рысью. Нас не могли удержать ни дождь, ни сгустившиеся сумерки.
– Достаньте свой револьвер, Гатри. Надо удостовериться, что вы захватили его с собой.
– Хорошо, – подчинился я.
Теперь, когда мы решились на авантюру, я не видел причин не использовать любое оружие, какое имелось в нашем распоряжении. Я вынул из-под сиденья саквояж, открыл его и стал искать свое оружие, стараясь соблюдать осторожность, так как оно было заряжено. Найдя револьвер, я сунул его в карман.
– А где ваш револьвер, мисс Хелспай? – спросил я, когда мы подъехали к воротам.
– В муфте, разумеется, – ответила она, словно это было самое подходящее для него место.
– А… – промолвил я, снова убирая саквояж под сиденье.
В этот самый миг мы остановились.
Холмс вышел из кэба, двинулся к воротам и громко крикнул:
– Если мне придется вызывать полицию, вы за это ответите!
Я разглядел по ту сторону ограды человека с фонарем в руке. Он приблизился к воротам.
– Это против наших правил. Мы никого не впускаем после того, как сэр Мармион уходит домой, – сообщил он Холмсу, как будто это разумелось само собой.
– Эй, погодите-ка, – надменно проговорил Холмс. – Здесь у вас мой брат, его забрали без согласия семьи, не объяснив причин. Мы с его невестой и адвокатом явились сюда, чтобы выяснить, правомерно ли его содержание здесь. Я знаю своего брата, сэр, и не могу поверить в то, что это необходимо. Кроме того, мне не представили рапорт врача или судебного исполнителя о том, что брат не способен позаботиться о себе. Я и мои спутники настаиваем, чтобы нас впустили. Если вы этого не сделаете, я буду вынужден обратиться в полицию и…
Надзиратель отступил назад, собираясь ретироваться.
– Я… – пробормотал он.
– Вы не уйдете, сэр. Пустите нас, или я привлеку вас к суду! – объявил Холмс. – Вашему начальству тоже придется ответить за ваше бездействие.
Последние угрозы наконец произвели желаемый эффект. Надзиратель вернулся к воротам.
– Это против правил, – посетовал он и повернул ключ в массивном замке.
– Беспричинно сажать людей под замок тоже против правил, – возразил Холмс и толкнул створку ворот, как только надзиратель вытащил ключ из замка. – Входите! – Он жестом пригласил нас внутрь. – Гастингс, вы побудете у экипажей. Остальные должны держаться вместе, когда мы окажемся в лечебнице. Не разбредайтесь. Мы ведь не хотим наделать тут шуму.
Надзиратель, шедший рядом с кэбом, внезапно рассмеялся:
– Уже наделали!
– Ничуть, – ответил Холмс. – Если бы мне вернули брата, этого бы не понадобилось.
Он повел нас прямо к дверям красивого кирпичного дома, когда-то служившего укромным пристанищем монарху, а ныне превратившегося в приют для душевнобольных. Это было большое здание в благородных пропорциях эпохи Регентства, ухоженное и элегантное. Парадная дверь была полуоткрыта. Надзиратель встал на пороге, словно надеясь задержать нас мирным образом. Холмс отнесся к подобной тактике с заслуженным презрением.
Помогая мисс Хелспай выйти из коляски (от чего она обычно отказывалась), я сказал:
– Будьте начеку.
– Разумеется, – ответила она и сунула руки в муфту.
Мы направились к распахнутой двери.
Я не мог сдержать трепета, когда мы переступили порог и вошли в обшитый деревянными панелями вестибюль с изящной двухмаршевой лестницей, ведущей на галерею и в оба крыла здания. Воздух наполнился стонами, воплями и другими звуками, мало похожими на те, что издает человек. Сливаясь воедино, они напоминали гул морской бури.
Надзиратель поставил ногу на нижнюю ступень, намереваясь подняться на второй этаж. Внезапно раздался приглушенный хлопок, и мужчина осел, схватившись за грудь, из которой хлестала кровь, орошавшая алыми струями деревянные панели, лестницу, а когда надзиратель повернулся к нам, обрызгавшая и нас. Из-под лестницы послышались быстро удаляюшиеся шаги: это спасался бегством убийца.
Из дневника Филипа Тьерса
Старший инспектор Прайс только что сообщил, что инспектор Фезерстоун найден мертвым на своем рабочем месте. Он застрелился. Мне сказали, что он оставил весьма прискорбный отчет о том, что привело его к подобной развязке. Старший инспектор Прайс поражен тем, насколько глубоко Фезерстоун был вовлечен в незаконную подрывную деятельность. Прайс обещал к завтрашнему дню прислать М. Х. полную копию этого документа. Судя по всему, среди прочего Фезерстоун устроил похищение трупа из морга, передал его м-ру Керему и помог тому покинуть страну. Кроме того, он был связан с Браатеном и Викерсом и имел отношение к их приезду в Лондон. «Можете сказать мистеру Холмсу, что он сам все прочтет, – заверил меня Прайс. – Я предоставлю ему не жалкие выжимки из текста. Он получит в свое распоряжение весь отчет целиком, ибо я знаю, что мистер Холмс – человек осмотрительный и правительство безоговорочно ему доверяет».