Из-за поворота выскочили двое в форме, принялись с ходу стрелять из винтовок. Но из мельчайших отверстий на поруче уже выскочили тонкие паутинки, развернулись в полупрозрачный щит, и пули срикошетили, желтыми шмелями впились в стены. Над ухом законника низко рявкнуло, лицо обожгло пороховыми газами. Один из нападающих схватился за ногу, второй ловко упал и укатился в распахнутую невдалеке дверь. Ошибся, так как попал не в просторную комнату, а в обычную тесную подсобку.
Безжалостно добив раненого, Рус отшвырнул опустошенный пистолет и подобрал винтовку, кивнул Миронову. Тот понял, прикрыл проем кинетическим щитом, и преступник расстрелял заблокированного вояку в упор.
– А ведь поначалу жалел, что отсыпал тебе столько вкусных игрушек, – глухо проворчал старик. – Хотя и думал, что вернешь, когда набегаешься за призраками. Чертова жизнь! Никогда не предугадаешь, где найдешь, а где потеряешь…
Комментировать Игорь не стал слишком занятый тем, чтобы не потерять сознание. Короткая пробежка далась нелегко, в груди клокотало и сипело, а по лицу градом катился пот. Кроме того, позади слышались громкие проклятия, возня. Артур появился в коридоре спустя секунду: бледный от ярости, с кровоточащим ухом. Законник неуклюже развернулся, прикрываясь щитом от возможных пуль. Но резидент ПСБ и не подумал тянуться к кобуре, просто вскинул правую ладонь.
Жест показался нелепым, боевых имплантатов агент у него не заметил. Но интуитивно отступил и спрятался за углом, задвинул туда же хозяина «Берлоги». И в последний момент заметил, что с руки безопасника сорвалось облачко пара, оставляя тонкий след, помчалось вперед.
Для газовых имплантатов дистанция великовата, да и действуют не так. На что он надеется?..
Раздался сухой треск и шипение, ярчайший всполох озарил коридор. Лицо Миронова обожгло волной раскаленного воздуха, глаза резануло, и он на секунду ослеп, отшатнулся изумленный и устрашенный. А когда зрение вернулось, увидел на полу россыпь дымящихся обломков и пыли, глубокую воронку в стене напротив кабинета.
– Твою мать! – выругался бандит. Высунулся из укрытия и пустил длинную очередь по врагу. Попал или нет, проверять не стал, подставил плечо оглушенному Игорю, поволок вниз по ступенькам. Через пару уровней затащил в боковой проход, услышал топот позади, яростный крик, и торопливо повернул за угол.
Вспышка, хлопок. Стены коридора отразили свет, глаза резануло. В спины толкнуло волной жара, осыпало горячим пеплом и жгучими каплями расплавленного стекла – разрядом разметало стеклянную перегородку. Но из зоны поражения успели выскочить, буквально проломились сквозь очередную дверь и скатились по ржавой винтовой лестнице прямиком к бронированной створке арсенала. Рус нетерпеливо ударил ладонью по ДНК-сенсору, затравленно прохрипел:
– Ну, давай! Открывайся!
Створка послушалась, медленно отъехала в сторону. Но пролетом выше появился Геринг: оскалился, вскинул руки. И полумертвый от слабости Игорь сообразил – не успеют… просто не успеют.
Рус избрал единственно верный вариант, отшвырнул Миронова в сторону, а сам рыбкой нырнул внутрь помещения. Струя плазмы угодила в то место, где только что стоял преступник. Взорвала плитку, обдала агента осколками, искрами. Щит смягчил и отразил удар, но не выдержал запредельной температуры и сгорел.
Острая боль в руке привела в чувство лучше всяких стимуляторов. Законник понял, что для следующего удара Артуру нужно какое-то время. Поднялся, стряхнул полыхающий щиток и, прикрыв лицо руками, кинулся в облако раскаленного газа. Почувствовал, что волосы вот-вот вспыхнут, взвыл, когда перед носом проскочила яркая дуга разряда, споткнулся о порог, рухнул и откатился к столу.
Шипение закрывающейся створки прозвучало как ангельский хор. Бронированная дверь с лязганьем перекрыла проход, и наступила тишина. Запах оружейной смазки потерялся в вони паленого коралла и пластика, в воздухе клубились нити дыма.
Взгляды Руса и Игоря скрестились, бандит пожаловался:
– Эта тварь громит мой клуб!
– Ты сейчас можешь думать только о собственности? – прохрипел агент. С усилием перекатился и встал на ноги, вперил в преступника тяжелый взгляд.
– А о чем мне думать? – огрызнулся старик, сидя у стены. – Ты вообще понял, что у него за моды?
– Гром…
– Зевс! Он Зевс! Лупит далеко не молниями, а газовыми разрядами. Но суть в том, что мерзавец может выковырять нас и отсюда.
Словно в подтверждение слов, свет в оружейной моргнул, снаружи раздался удар, а дверь содрогнулась, с потолка посыпалась пыль. Хозяин «Берлоги» поежился и угрюмо закусил губу, затравленно огляделся. Миронов же подумал, что преступник прав – Артур попросту прожжет дверь. Или позовет саперов. Отсидеться не получится, и смерть – вопрос времени.
– Где Алекс?
– Что? – переспросил Рус, покачал головой. – До сих пор не оставил безумной идеи выследить брата? Должен понимать, что даже если приведешь Лешку в цепях, в покое тебя не оставят.
– Посмотрим, – хмуро ответил Игорь. Но мысленно сыпанул проклятиями. Нет, с позиции Закона он невиновен. Но Герингу наплевать на правила, у него во главе угла безопасность планеты. И если почует угрозу, удавит и грудного младенца. Хотя небольшой шанс все-таки есть.
– Кретин! – презрительно бросил бандит. – Я знал, ты идиот.
– Ты высказал все, что мог, – перебил агент. – Не трудись.
Поперхнувшись словами, хозяин клуба отвел глаза и помрачнел.
Дверь дрогнула. Гладкая полированная поверхность осталась безупречной, но от выхода как-то разом повеяло теплом. Свет погас, включились аварийные лампы. В призрачном красном свете Рус показался выходцем из Ада: обожженный уродливый демон.
– Ты тоже молодец, – проворчал старик. – Скажи… там, в кабинете, хитрил или действительно хотел сдать брата? Нет, можешь не отвечать.
Миронов промолчал. Впрочем, четко помнил – готов был продать и душу лишь за призрачный шанс вернуть былую жизнь. А сейчас… он не знал. Но чувствовал себя отвратительно. Потому что уже не понимал, кому и во что верить.
– Где Алекс?
– Упрямец, – вздохнул Рус, устало смахнул пот со лба. – Что это даст? Твоего брата арестуют, как и хотел, выгоды никакой.
– Во-первых, хуже точно не будет, – предельно холодно произнес Игорь. – Во-вторых, приоритеты изменились. И если уж не могу вернуть утерянное, разберусь в происходящем. Алекс сможет просветить.
– Тебе придется столкнуться с ПСБ, – осторожно заметил старый негодяй. – Возможно, убивать.
Осекшись, преступник внимательно посмотрел на агента. Но лицо того в алом полумраке выглядело страшноватой маской, казалось равнодушным. И лишь глаза лихорадочно поблескивали, отражали эмоции: опаску, задумчивость, мрачную решимость.
– Что-нибудь придумаю.
– Не сомневаюсь. А как насчет в-третьих?