— Карсон?
— Знаешь, ведь ты могла бы выбрать более удобное место для прогулки. Я не уверен, что здесь ты в полной безопасности.
Мне потребовалось несколько секунд на то, чтобы найти в себе силы произнести хоть что-то, кроме его имени.
— Я не собиралась сидеть здесь так долго.
— По-моему, ты здесь уже давно.
Он наклонил ко мне голову, глаза его при этом оставались в тени. Я потерла глаза, подавила зевок.
— А сколько сейчас времени?
— Почти половина десятого. — Карсон сделал паузу. — Все тебя ищут. Твои родители, Скотт и Дел. Они прочесывают город.
— А нашел меня ты?
Карсон рассмеялся. Мне нравился звук его смеха — глубокий и теплый. Я сразу же подумала, почему мне раньше не представлялось возможности слышать его смех.
— Я знаю. Тебя это шокировало, верно? Я тоже немало удивился тому, что ты оказалась в этой хижине на дереве. Никому в голову не придет искать тебя здесь. А с моей стороны это была по-настоящему отчаянная последняя попытка.
Я всматривалась в его лицо, наполовину скрытое тенью, и чувствовала, как мне становится теплее. А когда наши взгляды встретились, прилив пьянящего жара распространился дальше по моему телу.
— А почему ты искал меня? Ведь я даже тебе…
— …не нравлюсь? — подсказал он.
— Ты же ненавидишь меня.
Его брови взметнулись вверх.
— Вот уж нет, я не ненавижу тебя. И никогда не мог. Просто ты была такой… что просто не могла нравиться, — подняв голову к ночному небу, он тихо вздохнул. — А почему ты пришла сюда? Ты вспомнила это место?
Я сцепила холодные пальцы рук, радуясь тому, что он, по крайней мере, хотя бы не ненавидит меня. Это, пожалуй, самая приятная новость за сегодняшний день.
— Даже не знаю. Я не помню этого места, но, наверное, ноги сами привели меня сюда.
— Мы втроем играли здесь, когда были маленькими, — пояснил Карсон. — А когда тебе грозило наказание за то, что прогуляла урок игры на пианино или танцев, ты пряталась здесь. Готов держать пари, что ты и близко не подходила к этому домику на дереве с тех пор, как тебе исполнилось одиннадцать.
Игра на пианино, танцы? Так вот почему у меня музыкальная шкатулка, но сейчас это было не столь важно. Я подумала о том, как мы пили кофе сегодня утром.
— Тебе так много известно обо мне.
— Мы же росли вместе. — Помолчав немного, Карсон продолжил: — Ты проводила здесь много времени. Скотт любил держать тебя за руки и, спустив вниз, качать.
Я засмеялась.
— Веселые воспоминания.
Карсон слегка толкнул меня рукой.
— Тебе очень нравилось это. Тебе казалось, что ты летишь по воздуху. Однажды ты действительно отправилась в полет. Твой брат поймал тебя. И сломал себе руку.
Продолжая улыбаться, я вытянула ноги и пошевелила пальцами в кроссовках.
— Он, наверное, на меня разозлился?
— Нет, — хохотнул Карсон. — Он до смерти перепугался, ты же могла сломать себе шею. Я даже боюсь вспоминать о тех фокусах, что ты проделывала, стоя на вершине навеса над бассейном. Я уже говорил, что тебе очень хотелось летать, а это требовало дьявольской смелости. В тебе и сейчас это осталось. Несколько недель назад Скотт рассказывал мне, что ты ходила прыгать с «тарзанки», отчего Дел едва не наделал в штаны.
Вместо того чтобы снова рассмеяться, я вдруг почувствовала тяжесть в груди и обернулась: черное небо было затянуто облаками. Звезд не было, только слабый проблеск луны освещал землю.
Карсон сел, его плечо упиралось в мою спину.
— Что там?
Я обернулась к нему — наши лица разделяли всего несколько сантиметров. Мной овладело внезапное неудержимое любопытство. Мне захотелось выяснить: его губы такие же мягкие, какими кажутся? Я готова была спорить, что они плотные, чувственные. Борясь с желанием, я опустила глаза. То, что Карсон не ненавидит меня, еще не значит, что он захочет общаться со мной.
— Я спросила Дела, какой я была.
— И? — Его теплое дыхание подвергало мою щеку танталовым мукам.
— Он рассказал мне только то, что я любила делать покупки и ходить на вечеринки. — Я вздохнула. — Но после десяти минут, проведенных с тобой, я обнаружила, что меня вполне можно назвать адреналинщицей. А это, наверное, лучше, чем девушка для вечеринок, как ты считаешь?
Карсон отклонился назад, чуть увеличив расстояние между нами.
— Нет, Сэм, ты гораздо больше, чем девушка для вечеринок. Ты умная и толковая — необычайно толковая. Не будь я твоим партнером по биологии, я бы давно провалился. А проваливаться мне никак нельзя, если я хочу получить эту стипендию. И знаешь, ведь ты еще и сильная. Я хочу сказать, ты подумай, сколько людей, полностью потерявших память, могли бы полноценно вернуться в прежнюю жизнь? Ты еще и цепкая.
Я покраснела.
— Цепкая?
— Да, это мое слово на сегодняшний день. [18]
Снова развернувшись в сторону Карсона, я улыбнулась ему.
— А что за стипендия? Куда ты надумал поступать?
— В Пенсильванский университет, — ответил он. — Если, конечно, у меня будет достаточно баллов, чтобы получить полную стипендию.
— Это потрясно.
Карсон посмотрел на меня в упор, затем рассмеялся и покачал головой.
— А ты решила учиться в Йеле. Вот это действительно потрясно.
Моя улыбка сошла на нет.
— А что, если я сейчас уже не хочу ехать в Йель?
Он снова засмеялся.
— Сэм, твои родители сойдут с ума. А если говорить серьезно, это такая возможность, которой ты не должна пренебрегать только потому, что сейчас… кое-что изменилось.
Скрестив ноги по-турецки, я уселась поудобнее. Карсон был прав, но я задумалась: действительно ли я мечтала о Йеле или это было желание родителей направить меня по их стопам?
— А ты до сих пор приходишь в этот домик на дереве?
— Да, это хорошее место, чтобы уединиться и подумать.
— Может быть, поэтому я и пришла сюда, — сказала я, пожимая плечами.
— Позволь задать тебе один вопрос? — Когда я подняла глаза, он снова был совсем близко. Я согласно кивнула, и он, протянув руку, поймал прядь моих волос, которую порыв ветра бросил в лицо, и заправил ее мне за ухо, на долю секунды задержав свою руку. И это прикосновение почувствовала каждая клетка моего тела. — Что произошло во время обеда?