Book.

Но вслух я ничего этого не произношу. Просто шмыгаю носом.

– Анна говорит, ты сказала Магде, что я не разрешаю тебе с ней встречаться сегодня. Элли, я совсем не это имел в виду. Ради бога, гуляй со своими подругами.

Я пожимаю плечами и удаляюсь к себе в комнату.

Но от Магды и Надин так просто не отделаться. Через десять минут слышится стук в дверь. Это Магда. И Надин. Отец выходит в переднюю и отпирает замок.

– Здравствуйте, мистер Аллард! Мы пришли к вам с просьбой, – доносится до меня голос Магды.

– Мы знаем, что вы сердитесь на Элли. Простите, что сразу вам все не объяснила. Это отчасти моя вина, – говорит Надин.

Они трещат без умолку, кокетничают и разводят всяческую суету. Папе явно это нравится, и он позволяет спектаклю длиться целую вечность. В конце концов он делает вид, что сдается:

– Ладно, девочки. Не хочу портить вам день. Считайте, что вы меня убедили. Берите с собой Элли и идите гулять.

Девчонки визжат от радости и несутся наверх. Магда громыхает по лестнице своими платформами, Надин в кроссовках бежит вприпрыжку. Они врываются ко мне в комнату точно двое рыцарей в доспехах, спасающих принцессу. Но я-то чувствую себя омерзительным чудовищем.

Они хвастаются своей мнимой победой, и я стараюсь быть благодарной.

– На самом деле мне не очень хочется гулять, – слабо отбиваюсь я.

Я притворяюсь, будто плохо себя чувствую из-за месячных. Но Магду и Надин на мякине не проведешь. По своей подозрительности они не далеко ушли от миссис Хендерсон. Пристально разглядывают мои опухшие от слез глаза и лицо в красных пятнах.

– Ну же, Элли, расскажи нам про Рассела, – просит Магда. – Он что, не пришел?

– Вот именно, – я опять всхлипываю.

– Какая гнусная подлость. Ты его долго ждала? – спрашивает Надин.

– Целый час! – Из моей груди вырывается стон.

Я выкладываю им все, что у меня накипело на сердце. Магда обнимает меня за шею, Надин – за талию, и обе сочувственно меня поглаживают. Надин говорит, что сразу заметила – глаза у него слишком близко посажены и вообще вид какой-то стремный, и это само по себе уже настораживает. Чья бы корова мычала… Магда говорит, что он сопляк и вообще много выпендривается. А сама гуляла с Грегом, который по своему умственному развитию дотягивает разве что до Денниса-мучителя [4] .

И все-таки на душе у меня становится чуточку легче. Надин идет в ванную, возвращается с влажным полотенцем и прикладывает его мне к глазам. Магда извлекает из сумки новенькую косметичку, красит мне веки серыми тенями и подводит глаза черным карандашом. С новыми глазами и старыми подругами я чувствую себя гораздо лучше.

– Пойдем? – зовет Магда.

Надин подхватывает мою куртку, и мы втроем выходим на улицу. И чего я так убивалась из-за этого Рассела? Парни – это, конечно, здорово, но они и рядом не стоят с верными и заботливыми подругами.

Мы направляемся через весь город во «Флауэрфилдс», и мне удается даже сострить по поводу маленького печального призрака Элли, все еще маячившего перед торговым центром. Мы бродим по магазинам одежды, примеряем всякие шмотки и покатываемся от хохота.

– Ну вот. Я знала, что прогулка с нами тебя встряхнет, – говорит Магда. – Выкинь Рассела из головы, и других мальчишек тоже. Они не стоят твоего мизинца.

Она говорит, а сама глазеет на трех парней в узких джинсах. Те топчутся у дверей в «HMV» [5] , а затем исчезают внутри.

– Я все думаю, не купить ли сборник «Лучшие песни о любви», – произносит Магда. – Давайте зайдем, я послушаю его еще раз.

Надин перехватывает мой взгляд, и мы обе хихикаем.

Неторопливо входим в магазин. Магда сразу же находит глазами парней в джинсах, а мы с Надин перебираем наши любимые диски и играем в игру «Если бы у меня была свободная сотня фунтов». Альбом Клоди Коулмен занимает одно из первых мест в наших списках.

– Смотри-ка! – Надин показывает пальцем на плакат над прилавком с изображением Клоди Коулмен. – В следующем месяце она выступает в Алберт-Холле [6] .

– Ой, здорово, давайте пойдем! – Магда отвлекается от парней. – Очень хочется посмотреть на нее живьем. Что скажете?

– Билеты, наверное, стоят кучу денег, – говорю я осторожно и жалею, что опять приходится скаредничать. – Может, Анна выручит.

– Если надо, я тебе что-нибудь подкину, и тебе тоже, Надин, – говорит Магда. – Мы втроем просто обязаны увидеть Клоди. Верно?

Она записывает телефон билетной кассы.

– Как только вернусь домой, сразу же попрошу папу, чтобы он заказал нам билеты по своей кредитной карте.

Мы по очереди надеваем наушники и подпеваем Клоди. Особенно мне нравится одна песня. Кажется, ее можно слушать бесконечно. Клоди поет близко-близко, у нее мягкий хрипловатый голос, который словно шепчет на ухо:

Я поплачу, посмеюсь,

И забуду, и забуду.

Без него я обойдусь,

Без него счастливой буду.

Я ставлю эту песню до тех пор, пока не выучиваю ее наизусть, и мы поем хором, переходя из магазина в магазин. В автобусе мы исполняем ее дуэтом с Надин. Везет ей, она купила альбом, но обещала мне его переписать. По дороге от ее дома к моему я мурлычу песню себе под нос.

Нужен мне этот Рассел!

Без него я обойдусь.

– Элли, попробуй догадайся, кто сегодня к тебе приходил?

Я останавливаюсь как вкопанная и чего-то жду.

– Ну, кто? – спрашивает папа.

– Понятия не имею, – я пожимаю плечами.

– Некий молодой человек.

Я слегка теряюсь:

– Какой еще молодой человек?

– Лохматый. Довольно самоуверенный. С альбомом для рисования под мышкой.

– Рассел!

– Он самый.

– Но как он узнал, где я живу?

– Я тоже его об этом спросил. Ответ был весьма впечатляющим. Он примерно знал, в каком районе ты живешь, и обошел несколько улиц, описывая юную леди по имени Элли, – кто-то узнал тебя и направил в наш дом.

– О боже. Ты это серьезно? Рассел правда приходил?