– Двадцать четвертого.
Она перевела дух. Согласно ее плану, они должны добраться до тети Мары не позже двадцать второго. Он не опоздает.
– Мне надо помочь с приготовлениями, ведь праздник будет грандиозный. Я сам уговорил их, надеясь как-то отвлечь.
Куин спросила себя: какую жертву готов принести Эйден ради своих родителей? Как он сам перенес эту трагедию?
– Эйден, я соболезную вашему горю.
– Спасибо.
Оба молчали, пока тишина не стала мучительной.
– Можно мне сказать кое-что, касающееся вашей матери? – прошептала Куин.
Он замер, пожал плечами:
– Если только очень деликатно.
Деликатно? У Куин колотилось сердце. Она посмотрела на площадку, где, весело смеясь, играли ее дети.
– Не могу представить, что было бы со мной, если бы я потеряла одного из моих мальчиков. Нет ничего страшнее. У меня в голове подобное не укладывается – на мое счастье, хоть это звучит эгоистично.
Он пожал ее руку.
– Нет, не эгоистично, Куин.
– Ваша мама – несчастная женщина, Эйден. – Она сжала его пальцы. – Но если, не дай бог, что-то случится с Робби, мне кажется, я не стала бы кутать Чейза в вату. Это одинаково плохо и для него, и для меня.
– Мама не может справиться с горем.
– Понимаю, – кивнула Куин. – Обещаю, что вы вернетесь домой целым и невредимым.
Возможно, заявление прозвучало глупо, поскольку никто не мог этого гарантировать, но Куин не знала, что еще сказать.
– Конечно.
– А пока вы ничем не поможете матери, кроме ежедневных разговоров по телефону. Вы готовы смириться?
– У меня нет выбора.
– А знаете, – осторожно предположила Куин, – может, все к лучшему. Хлопоты по подготовке праздника заставят ее отвлечься от горя и беспочвенных страхов за вас.
Его лицо просветлело.
– Вы так думаете?
Господи, она вселила в него надежду…
– Допускаю.
Эйден долго смотрел на нее, потом улыбнулся:
– Знаете, кого вы мне напоминаете? Дэниела, моего брата.
Утром следующего дня Эйден впервые сменил Куин за рулем универсала. Он ожидал возражений, но Куин устроила ему жесткий экзамен, после чего отдала ключи и скользнула на пассажирское место. Эйдену показалось, что она немного бледна и выглядит усталой.
– Готовы, мальчики? – Она повернулась к Робби и Чейзу. – Даю вам час на электронные игры. – Те радостно завопили и полезли в свои рюкзачки. Куин поймала взгляд Эйдена. – Конечно, было бы удобнее и спокойнее, а главное, тише, если бы я разрешила им играть целый день, но, думаю, это вредно.
– Согласен.
Она удивленно подняла брови.
У Эйдена не было ни своих детей, ни знакомых, но кое-что он знал об их воспитании.
– Имею небольшой опыт. Правительство обеспокоено проблемой поведения подростков. Мне довелось работать в комиссии, которая разрабатывала стратегию борьбы с асоциальным поведением.
– Хорошая новость, – протянула Куин. Вчера она бы подробно расспросила его о программе, но сегодня лишь подавила зевок и, глядя в окно, пробормотала: – Значит, наши налоги идут на благое дело.
Эйден выехал на главное восточное шоссе, и ландшафт начал быстро меняться, становясь все более пустынным и унылым с каждой милей. Вдоль дороги тянулась бесконечная равнина с серой травой и низким кустарником.
– Плохо спали? – спросил он.
– Кровать была жесткая, как скала, – улыбнулась Куин, но кривоватая улыбка не убедила Эйдена.
Возможно, у Куин оставались сомнения по поводу ее плана пересечь страну на автомобиле, но она явно не желала обсуждать этот вопрос, а он не имел права спрашивать.
– Зато на следующую ночь уж точно отосплюсь.
– Включить радио? – Эйден надеялся, что Куин подремлет, но она продолжала смотреть в окно на бескрайнюю серую степь.
Ровно через час она велела мальчикам убрать приставки. Поворчав, они послушались. Куин стала задавать вопросы и получила подробный отчет о всех перипетиях игры. Она говорила с мальчиками на их языке и понимала их с полуслова, вызвав у Эйдена уважение и восхищение. Работающая мать-одиночка, она находила время заниматься с детьми и выстраивать отношения. Без сомнения, это было тяжело и требовало жертв, но Куин не жаловалась.
Робби потянулся:
– Как долго тетя Мара пробудет в больнице?
– Всего пару дней, потом она несколько недель вряд ли сможет ходить.
– Я буду читать ей книги.
– Ей наверняка понравится.
– А я буду играть с ней в машинки, – пискнул Чейз.
– Отлично. С вашей помощью она быстро встанет на ноги.
Робби коснулся пальцами потолка:
– На чем мы будем ездить, когда вернем в агентство эту машину?
– Сначала одолжим у тети Мары, а потом купим свою. Какую вы бы хотели?
Началась оживленная дискуссия, вызвавшая улыбку у Эйдена. Потом он вспомнил разговор с Куин и понял, что должен принять участие в беседе.
– Как насчет мини-вэна? – предложил он. – Туда войдет целая футбольная команда.
Мальчики сочли идею блестящей, а Куин упрекнула его в том, что он внушает им несбыточные надежды.
– Скажите честно, – спросил он ребят, – вы одобряете переезд?
– Да, – без колебаний ответил Чейз.
В зеркальце заднего вида Эйден увидел, что Робби нахмурил лоб.
– Я буду скучать по друзьям, Люку и Джексону.
Куин нервно сцепила пальцы.
– Конечно, ничто не заменит личного общения, но ведь ты можешь пользоваться Скайпом, – заметил Эйден.
– Что это? – сдвинул брови Робби.
– Телефон в компьютере. Можно говорить и видеть друг друга.
– Правда? – Его лицо просветлело. – Ух ты! Можно мне, мама?
Пальцы Куин разжались.
– Конечно, можно, милый.
Она посмотрела на Эйдена, и от ее улыбки у него стало теплее на душе. Кажется, она оценила его дружелюбие.
– Значит, я смогу увидеть по скайпу папу?
Эйден мог поклясться, что у Куин перехватило дыхание.
– Я… – Она поперхнулась. – Почему нет?
У нее был такой взгляд, что Эйдену немедленно захотелось как-то ее утешить, но он лишь крепче сжал руль, глядя прямо перед собой.
– Сам спросишь, когда папа позвонит в следующий раз.
– Смотрите, кенгуру. – Эйден указал направо, благодаря судьбу за прекрасный отвлекающий маневр.