– Ты видел, что было вокруг?
– Храм… Нет, не храм. Это было похоже на пещеру… Плясал огонь факела… Под нами было что-то, накрытое шкурами… От них пахло полынью… Сухими травами, степью…
Увы, можно было не продолжать. Оба спутника халифа видели как бы один и тот же сон: и женщина была одна и та же, и мысли друзей похожие. И оба они вместо наслаждения испытали стыд и горечь…
Возле шатра показался халиф. Глаза его горели, и более всего он был похож на мальчишку, нашедшего удивительную вещь…
– Что за сон я видел сегодня! Прекраснейшая из женщин учила меня любви! Словно я уже отведал эликсира. Сейчас я вижу мир совсем другим: будто вытерли зеркало и теперь в нем отражается не серая стена, а радужный шар…
Синдбад с Фарухом переглянулись. Сон, похоже, был непростым. Это и в самом деле было испытанием. Кто-то неведомый, тот, кто наслал это странное сновидение, пытался найти душу, готовую очиститься, увидеть мир новыми глазами. Душу, уставшую от серости и жаждущую новых впечатлений.
– Знаешь, Синдбад, – нарушил молчание Фарух, – похоже, мне не нужно идти за проводником. Я чувствую, что мы уже совсем близко к цели.
– Думаю, друг мой, ты прав, – согласился мудрый купец. – Но надо в этом все же убедиться окончательно. Давай останемся здесь, у ручья, еще на день. А завтра утром подумаем, что делать дальше.
О, сколь хотелось Синдбаду побеседовать с визирем! Теперь, когда мудрый Абу-Аллам был далеко, купцу Синдбаду как никогда оказался нужен совет этого удивительного человека.
«Можешь ли ты поговорить со мной, о мудрый визирь?» – послал Мореход зов своему далекому другу. (О да, купец и визирь сумели сдружиться в дни странствий, что совершали во славу халифа Гарун-аль-Рашида и по его повелению.)
«Да, Синдбад, я готов отвечать на твои вопросы. Что-то мне подсказывало, что сегодня тебе понадобится если не мой совет, то мое сочувствие».
«Скажи мне, Абу-Аллам, ты слышал об эликсире любви? Знаешь ли ты хоть что-то о колдунье, которую мы пытаемся найти?»
«Да, я об этом слышал… Для знаний древней Атлантиды это слишком… слишком неинтересно. Тайны человеческих чувств они изучили намного глубже. А тут просто колдунья, которой ведомы пути возрождения радости жизни…»
«Значит, она существует на самом деле? Значит, наши сны – это ее рук дело? Она искала среди нас кого-то?»
«Искала и нашла. Ведь ты сам видел, каким вышел из шатра наш повелитель…»
«Тогда подскажи, как нам добраться до жилища колдуньи? Как найти ее обиталище?»
«Я могу дать тебе только самый простой совет: никуда не ходите. Думаю, очень скоро вам будет подан знак, и тогда путь к ее дому откроется сам…»
«И еще одно скажи мне, мудрый визирь. Ожидать ли нам опасности, готовиться ли отразить ее?»
«Ты рассмешил меня, Синдбад! – Купцу показалось, что он слышит смешок далекого визиря. – С вами же Фарух! Этот человек всегда готов сразиться, своим телом защитить друзей от любого врага. Я думаю, что опасность будет исходить не от колдуньи или ее охраны, а от вас самих. Не бойтесь, но и не нападайте. Любое неверное движение превратит эликсир жизни в яд, вызывающий отвращение к миру».
«Спасибо тебе, мудрый друг. Как жаль, что мы так далеки сейчас…»
«Мы не дальше, чем были в Багдаде. Я, друг мой, все время в какой-то мере чувствую вас. Аллах всемилостивый даровал мне возможность видеть твоими глазами и слышать твоими ушами. Для этого надо только сосредоточиться. Поэтому, если захочешь, чтобы я оказался рядом, просто подумай обо мне… А сейчас прощай. Я жду твоего зова. Да хранит тебя небесный свод! Да будет день ваш светлее ночи!»
И голос визиря пропал, но вселились в Морехода спокойствие и уверенность.
Весь день Синдбад и Фарух беседовали, пользуясь вынужденной остановкой. Годы юности и общие воспоминания вернули их на много лет назад. А нынешняя мудрость позволила во многом увидеть смешное и нелепое. Ведь в юности многие вещи казались страшнее и трагичнее…
Халиф же размышлял, сидя у шатра. Ветерок играл краем его чалмы и полами шелкового халата.
Увидев приближающихся спутников, он поднялся и сказал:
– Я думаю, мы достигли цели нашего путешествия.
– Да, халиф, мы тоже так думаем. И визирь склоняется к той же мысли. Мне была дарована возможность побеседовать с ним сегодня в полдень.
– И что же он советует нам делать?
– Визирь не знает. Он сказал, что будет разумно не делать ничего. И враг, и друг себя покажут. А потому мы с Фарухом обошли окрестности и осмотрелись. Раз наш временный лагерь будет здесь хотя бы несколько дней, неплохо бы изучить каждый кустик или дерево.
– Это мудрые слова и осмотрительный поступок.
Тихо спускался вечер. Путники беседовали вполголоса, а Фарух осматривался по сторонам. Больше всего он напоминал хищника, который слушает мир вокруг и читает его, как книгу. Внезапно он привстал и сделал несколько крадущихся шагов в сторону от костра. Тишину нарушили звуки чьего-то покашливания. И вот уже у костра показался мальчишка, черноволосый и чернокожий, и заговорил бойко и смело:
– Да хранит Аллах всемилостивейший и милосердный уважаемых странников! Да пролетят ваши дни в достатке и спокойствии!
– Здравствуй и ты, юноша! – Халиф оказался самым уравновешенным. Синдбад же не мог сказать и слова, так поразило его появление этого чернокожего ребенка.
– Присядь у огня, вкуси наш хлеб и отдохни. Что привело тебя к нашим шатрам?
Спокойствие халифа было кажущимся. За долгие дни странствия Мореход смог изучить каждую его черту и теперь видел, что он напряжен. Но показать посторонним недоумение, страх или нетерпение халиф не мог – не зря же его чтил весь правоверный мир, как образец сдержанности и царственности.
– Благодарю вас, уважаемые! Но я прислан к вам моей госпожой, ведуньей здешних мест, какую люди зовут Махаббат, что значит Любовь. Моя госпожа приглашает вас к себе.
– Благодарю тебя, юноша! Нам следует отправиться прямо сейчас?
– Она ждет вас в любое время. Особенно тебя, царственный! – Мальчишка указал на халифа.
– Ты ошибаешься, юноша! Я вовсе не царь. Такой же купец, как и мои спутники…
– Ты можешь обмануть кого угодно, но не мою госпожу. Она отлично знает, кто есть кто. И для этого ей не нужны глаза или уши. Она слышит мысли человека так же ясно, как я слышу слова.
– Что ж, отрок, тогда веди нас.
И вот Синдбад, Фарух и халиф, отдав распоряжения спутникам, втроем отправились за мальчишкой в сумерки. Вскоре наступила ночь. Но трое путников все шли и шли.
– Как же ты видишь дорогу, юноша? – спросил Гарун-аль-Рашид.
– Госпожа даровала мне зрение, равно острое и днем, и ночью. Она говорит, что так видят дикие кошки наших гор. Вы зовете их каракалами…