— Ах, Полиевкт Петрович! — запричитала она. — Горе-то у нас какое, прям напасть! И могло же такое случиться, кто бы мог подумать, а я-то и вообще не могла предположить, что такая беда придет…
— Да уймись ты, — остановил ее недовольный директор. — Раскудахталась, тысячу слов наговорила, а по сути — ничего! Объясни кратко и доходчиво: что произошло?
— Умер! — выпалила Нелли и замолчала.
— Правильно, одним словом и сразу доходчиво, — принялся было рассуждать он. — Постой, а кто умер?…
— Я и предположить не могла, кто бы мог подумать… — начала опять причитать секретарша.
— Да остановись ты со своими бабьими штучками — плакать будешь потом! Скажи мне только одним словом: кто умер?
— Он! И в своей постели.
— Да, черт тебя подери, кто он?
— Г-г-г-лавный инженер, жена позвонила.
От услышанного лицо директора стало походить на хмурый осенний день. На нем отражалось все: и ураган путающихся мыслей, и поток эмоций, то недоумевающих, то скорбящих, то растерянных. Наконец, собравшись с мыслями, он вымолвил:
— Так, в случае смерти полагается венок заказать, соболезнования выразить. Впрочем, соболезнования ты сочини, а я потом подпишу. Так, что еще? Да, главное — не забыть материальную помощь родственникам. Ладно, это я улажу. А ты сейчас пригласи ко мне в кабинет Плешивцева — надо уладить вопрос со строительством фонтана.
Широко раскрыв глаза, Нелли смотрела на начальника, не моргая и больше не всхлипывая. Она пыталась воспринять всю сказанную информацию целиком. А после того, как Полиевкт Петрович закончил и повернулся спиной, собираясь проследовать дальше по коридору, Нелли тихо, почти шепотом произнесла:
— Но ведь он же умер?…
— Кто? — обернувшись, раздраженно спросил директор.
— Плешивцев…
— Когда это случилось? Неужели и он тоже умер?
— Только он один…
— А все остальные?
— Живы, — облегченно вздохнула Нелли.
— Что же ты мне раньше об этом не сказала? — принялся было от растерянности из-за негаданно свалившейся неприятности ругаться директор, но тут же осекся и спокойным голосом добавил: — А умер-то он как? Отчего? Известно тебе?
— Точно не знаю, — пожала плечами Нелли. — Жена позвонила и сказала, что он решил умереть и умер!
— Лучше бы вы так работали: решили сделать и сделали, а то… — запнулся Полиевкт Петрович, поняв, что говорит что-то не то. — Ну ладно, ты иди на место, а я сам обо всем распоряжусь.
Медленно, все еще переваривая услышанное, директор пошел к своему кабинету. «Как же он так мог поступить, — размышлял он вслух, — не сдав проект, умереть? И что это значит: захотел умереть, даже не посоветовавшись с коллегами. Прямо беспредел какой-то!»
Нелли, тихо шедшая за Полиевктом Петровичем, на цыпочках прошмыгнула мимо своего рабочего места и помчалась к кабинету технологов. Ведь какая-никакая, а все же новость, и она главная, кто в курсе.
Кабинет технологов представлял собой другой мир, здесь текла своя неторопливая и размеренная жизнь. В атмосфере витала сонливость и умиротворенность. От стола к столу переходила пухленькая Антонина. В руках у нее был кофейник с горячим кофе. Подходя к столику, она придвигала к себе пустую чашку сослуживца и заполняла ее горячим напитком, после чего медленно шествовала дальше.
Вдоль окна с кувшином, полным воды, прогуливалась Галина Ивановна, увлажняя подсохшую землю в горшках с цветами. Изредка она останавливалась и замирала, глядя в окно, погрузившись в известные лишь ей одной размышления.
В углу, укрывшись за кульманом, притаилась Вилена, тщательно крася свои длинные ногти. Во всем отделе рабочее настроение слегка просматривалось лишь в действиях Федора Степановича. Облокотившись на стол, он одной рукой подпирал грозившую упасть в глубоком сне голову, другой же рукой перелистывал страницы нового проекта, не уделяя при этом внимания ни малейшему слову в нем. Во время этой процедуры он парил в лучах удовлетворения от своей работы, которое приносили ему не только смена мелькавших разнообразных схем и табличек, но и легкий ветерок, исходящий при перелистывании.
В следующее мгновение аура покоя и безмятежности была взорвана. И произошло это с появлением Нелли, которая подобно урагану ворвалась в комнату.
— Вы здесь сидите, дремлете, — едва войдя, воскликнула она, — а за порогом вашего бюро такие вещи происходят! Ужас берет!
— Вещи? Какие там вещи, Нелли? Торгаши опять пришли? — выглядывая из-за кульмана, спросила Вилена.
— «Торгаши, вещи»! — все также драматично продолжила Нелли. — Мелкая у тебя душонка, Виленочка, низкие желания в жизни и глаза дальше трюмо не видят. А там люди гибнут!
— Неужто опять авария под окном?! — всплеснула руками сентиментальная Галина Ивановна.
— Авария? Ездить надо медленно! — пробился в разговор Федор Степанович. — А то все спешат куда-то…
— Какая авария! Проснитесь! К нам смерть пришла в управление!
— Ой, Нелечка, сколько шума от тебя одной, — невозмутимо продолжила Вилена. — Вечно ты какие-то проблемы находишь, а сейчас и вообще страхи пришла рассказывать!
— Да подожди ты, Вилюш, — остановила Антонина. — Может, человек дельное говорит, а ты перебиваешь.
— Ну не ногти же я к вам красить пришла да анекдоты рассказывать! — обиделась Нелли. — Я, между прочим, печальное известие пришла вам сообщить: наш Влас Власович умер!
— Как умер?… — в один голос переспросили присутствующие.
— Так и умер. Ночью и на глазах у своей жены.
— А он ничем не болел в последние дни? — спросила Галина Ивановна.
— Да что вы, какая болезнь? — возмутилась Антонина. — Он ведь единственный в нашем коллективе спортсмен. А таких, как он, ни одна болезнь не свалит. Я вот еще о чем подумала: может, его убили? Мафии-то сейчас сколько развелось. Только и слышишь: там убили, здесь кровавые разборки…
— Ха! Мафиозу нашли, — послышался голос за кульманом. — Он же у нас настолько был порядочным — жене не изменял, а вы его к какой-то мафии примеряете!
— Вы еще не все знаете, — продолжила Нелли. — Ведь он не просто умер. Он захотел умереть, лег в постель и умер!
— Ну, уж это что-то из разряда мистики, — засомневалась Вилена.
В эту минуту дверь в бюро технологов открылась, и на пороге показался Семен Семенович Грач.
— О какой это вы тут мистике разговор ведете? — ничего не зная о случившемся, смеясь, спросил он.
— Мистика это или не мистика, не знаю. А смерть нашего Власа подозрительна! — поспешила сообщить Антонина.
— О чем ты говоришь, какая еще смерть?… — не понял Грач.
— Самая обычная — умер наш Влас Власович.