- Наверняка Зенодот из их числа, - без колебаний заметил Фемистокл.
- Нет, ты ошибаешься. - Дамонид отрицательно качнул головой.
Фемистокл назвал ещё несколько имён, пытливо вглядываясь в лицо Дамонида, гладко выбритое и напудренное, как у девушки.
Дамонид лишь отрицательно мотал головой.
- Ты пришёл, чтобы сообщить мне имена изменников? - нетерпеливо спросил Фемистокл.
- Да, но только за определённую плату.
- Сколько ты хочешь? - поинтересовался Фемистокл, полагая, что речь идёт о деньгах.
- Это скорее не плата, а услуга, - сделал оговорку Дамонид. - Я хочу, чтобы Аполлония стала моей женой.
- Ты с ума сошёл! - воскликнул Фемистокл. - Агелай мой друг и Аполлония любит его! Нет, это невозможно.
- Тогда я ухожу. - Дамонид поднялся со стула. - И кто знает, что может случиться в дальнейшем. Сегодня у Писистратидов мало сторонников в Афинах, но со временем их может стать больше, ведь золото способно творить чудеса. Если тайные друзья Писистратидов поделятся этим золотом с народом, то одерживать победы в экклесии тебе станет гораздо труднее. Ведь даже среди твоих друзей…
- Ну, хорошо, хорошо! - досадливо бросил Фемистокл. - Я согласен с этим условием. Только мне нужно доказательство правдивости твоих слов.
- Но и мне нужны гарантии того, что ты не обманешь меня, - сказал Дамонид, вновь усаживаясь на стул.
Фемистокл задумался.
- Скоро Агелай отправится на остров Эвбею по каким-то делам. Я устрою так, что он не вернётся оттуда живым. На него нападут грабители по дороге и убьют. После этого ты сможешь взять овдовевшую Аполлонию в жены. Устраивает тебя такой оборот?
- Вполне! - улыбнулся Дамонид. - Ас тобой можно иметь дело.
- Теперь мне хотелось бы узнать, можно ли иметь дело с тобой? - Фемистокл с ожиданием взглянул на Дамонида. - Назови мне имя хотя бы одного изменника.
- И что ты сделаешь? - опасливо спросил Дамонид.
- Я отниму у него золото Писистратидов, - сказал Фемистокл. - Мне это золото нужнее.
- А самого изменника ты… убьёшь? - Голос Дамонида дрогнул.
- Нет, не трону я его. - Фемистокл усмехнулся. - Я заставлю его и дальше выпрашивать деньги, но для меня. Я знаю, Писистратиды необычайно богаты! Они ведь не обеднеют, если часть их золота уйдёт не туда, куда нужно.
- Как ты хитёр, Фемистокл! - восхитился Дамонид. - Я, пожалуй, назову тебе одного из тайных друзей Писистратидов. Дело в том, что этот человек задолжал мне двадцать мин и явно не спешит вернуть долг. Когда ты отнимешь у него золото Писистратидов, то, будь добр, отсчитай из этих денег мои двадцать мин. По рукам?
- По рукам.
- Так вот, - вновь понизил голос Дамонид, - этот человек - Геликаон, сын Филоктета. А золото он прячет на женской половине своего дома, это я знаю точно.
- Ещё бы! - улыбнулся Фемистокл. - Ведь ты же одно время был любовником Хионы, жены Геликаона. Неужели ваша тайная связь опять возобновилась?
Дамонид слегка смутился.
- Это к делу не относится, - пробормотал он.
- Наоборот, - возразил, Фемистокл. - Очень даже относится! Так это Хиона разболтала тебе про золото, которое якобы появилось у её супруга? Так?
- Положим, так, - поджав губы, ответил Дамонид. - Что из этого?
- Ничего хорошего, - проворчал Фемистокл. - Женской болтовне нельзя доверять.
- Хиона сама показывала мне золотые персидские дарики , - воскликнул Дамонид. - Разве это ни о чём не говорит?
- Эка невидаль! Персидские деньги уже лет тридцать имеют хождение по всей Элладе. Это не доказательство!
- А человек от Писистратидов, который привёз Геликаону эти деньги и письмо? Хиона своими глазами видела этого гонца! Это не доказательство?
- А письмо она видела? - Фемистокл так и впился взглядом в лицо Дамонида. - Где оно?
- Видела. Она даже читала его! Хиона такая любопытная! - Дамонид засмеялся.
- Где же это письмо?
- Там же, где и золото.
- Вот это уже кое-что! - Фемистокл поднялся со стула и прошёлся по комнате, поглаживая бороду. - Благодарю тебя, Дамонид. Ты станешь мужем Аполлонии, я позабочусь об этом.
- Поклянись.
- Клянусь богами света и тьмы! - торжественно произнёс Фемистокл, остановившись перед своим гостем.
- Нет, ты поклянись перед алтарём, - попросил Дамонид.
- Хорошо, - Фемистокл пожал плечами. - Идём!
Он привёл гостя во внутренний дворик, где стоял домашний алтарь. И там, во мраке летней ночи, Фемистокл повторил свою клятву, положив ладонь правой руки на край мраморного алтаря.
После этого Дамонид попрощался и ушёл. По его лицу было видно, как он доволен.
Не дожидаясь рассвета, Фемистокл, взяв с собой Сикинна, отправился к Эвмелу, одному из своих друзей. Брат его не брезговал разного рода поручениями, когда нужно было кого-то припугнуть или избить. Да и сам Эвмел часто затевал потасовки с эвпатридами на агоре или Пниксе: ему было всё равно, где размахивать кулаками.
Отец Эвмела был известнейшим в Афинах кулачным бойцом, не раз побеждавшим на Олимпийских играх. Своих сыновей он также обучил искусству кулачного боя.
Эвмел, как и Фемистокл, в молодости участвовал в Истмийских состязаниях. Но если Фемистоклу удалось в борьбе завоевать победный венок, то Эвмел проиграл кулачный поединок более ловкому сопернику. Но дружба с той поры только окрепла.
Эвмел нисколько не удивился, когда увидел Фемистокла у дверей своего дома посреди ночи. Он уже привык ко всяким неожиданностям с его стороны.
- Мне нужен ты и твой брат.
- Когда?
- Немедленно! Знаешь, где живёт Геликаон, сын Филоктета?
Эвмел молча кивнул.
- Встречаемся возле его дома через час.
- Кинжалы брать? - поинтересовался Эвмел.
- Обойдёмся без кровопролития.
Фемистокл и Сикинн, держа горящий факел, направились по тёмной узкой улице к центру Афин.
Эвмел послал раба за своим братом, который жил неподалёку на этой же улице, и живо собрался сам, облачившись в тёмный плащ, короткие сапоги и шляпу с широкими полями.
Жена Эвмела, знавшая буйный нрав мужа, даже не спросила, куда он уходит на ночь глядя, ибо знала: ответа на этот вопрос не получит, а вот зуботычину может получить запросто.
Эвмел и его брат Динарх довольно быстро добрались по спящему ночному городу до квартала, где жили аристократы. Квартал этот утопал в садах, раскинувшись между холмом Ареопага и холмом Муз. Дом богача Геликаона стоял на пологом склоне холма Муз в окружении стройных кипарисов. Здесь не было улиц и переулков, а дома из-за неровностей почвы стояли как попало.