Дилан почесал подбородок, размышляя над этими словами. Похоже, за ними скрывалась какая-то история. Услышит ли он ее от Дженны когда-нибудь? Хотелось на это надеяться.
– Справедливое замечание, – сказал он, ставя на край пледа корзинку с продуктами и небольшую сумку-холодильник. – Запомню на будущее.
– Ты на меня сердишься?
– Нет. Скорее разочарован, что ты не готова принять от меня в подарок автомобиль. Но я большой мальчик. Переживу.
«И однажды найду способ пробиться сквозь окружающую тебя стену», – добавил он мысленно.
Дилан достал из сумки-холодильника бутылку минеральной воды для спутницы, а затем еще одну – для себя.
– Итальянская? – спросила Дженна, взглянув на этикетку. – Ты хоть что-нибудь делаешь нормально?
– Что ты имеешь в виду под словом «нормально»?
– Ну, недорого.
– А почему бы мне не покупать дорогие вещи?
– Например, потому, что однажды ты можешь об этом пожалеть. А что, если посещаемость ресторанов, предлагающих говяжьи стейки, резко упадет и корпорация «Гриль Ласситер» пойдет ко дну вместе с конкурентами?
Дилан с улыбкой покачал головой:
– Этого никогда не случится. Люди любят еду. Особенно хорошую еду. Говядина, которую подают в моих ресторанах, – лучшая в стране, а может, и во всем мире. И поверь, наш персонал и наши блюда оправдывают это обещание.
– Ты очень самоуверенный.
Дилан помолчал немного, обдумывая ее замечание.
– Да, думаю, ты права. Но я не всегда был таким. Меня сильно изменило воспитание моего приемного отца, хотя на это и ушло немало времени.
– Ты потерял родителей еще в детстве?
– Сэйджу было шесть, а мне четыре. Я не очень хорошо помню мать и отца, но Сэйдж тяжело переживал их потерю. – Дилан вздохнул. – С самого начала он принимал в штыки все, что говорил или предлагал Джей Ди.
– А я всегда мечтала иметь брата или сестру, – задумчиво произнесла Дженна и отпила немного воды.
Взгляд Дилана задержался на ее стройной шее.
– Ты была единственным ребенком в семье?
– Единственным и одиноким.
– Где ты росла?
– Повсюду. Я родилась в Новой Зеландии и жила там, пока мои родители не расстались.
– Значит, в Новой Зеландии? То-то мне показалось, что у тебя легкий акцент.
– Едва ли. – Она фыркнула. – Когда до нас дошла весть о смерти моей мамы, отец собрал вещи, и мы с ним вернулись в Штаты. Я быстро избавилась от акцента, потому что из-за него меня дразнили в школе.
– Вернулись в Штаты?
– Мой отец – американец. Мы немного попутешествовали, и наконец я осела тут, в Шайенне. А остальное, как говорится, уже история.
И похоже, история довольно болезненная, подумал Дилан. То, о чем она не рассказала, прозвучало явственнее, чем сказанное вслух. В попытке развеять охватившее их мрачное настроение он повернулся к корзинке с едой и вынул пару пластиковых контейнеров. Когда он снял с них крышки, в одном обнаружились бутерброды со свежеиспеченным зерновым хлебом, а в другом – нарезанное фруктовое ассорти.
– Даю слово, что приготовил все сам, внимательно изучив, что тебе можно есть во время беременности, а что нельзя, – пояснил он, ставя тарелки на плед между ними.
Дженна взяла один сэндвич и рассмотрела его.
– Хочешь сказать, что сам вымыл и высушил эти листья салата?
– Своими собственными руками, – уверил Дилан, ухмыляясь. – Но не говори об этом никому из моего кухонного персонала, а то они захотят, чтобы я всем занимался сам.
Они поели в дружелюбном молчании, и после Дилан так же молча убрал посуду.
– Расскажи мне, почему ты никогда раньше не была на пикнике? – обратился он к Дженне, задумчиво созерцавшей красивое озеро.
Ответом было молчание, и даже на мгновение показалось, что она не расслышала вопрос.
– Думаю, у меня просто не было такой возможности, – наконец ответила Дженна. – Хотя пикник – это здорово. Спасибо.
Дилан подумал, что, похоже, за таким кратким банальным ответом кроется очень многое. Но пришлось удовольствоваться им и заполнить возникшую в разговоре паузу своими рассказами о тех временах, когда они с Сэйджем совершали набеги на кухню своей тетки, чтобы затем устроить пикник на улице. Так приятно было видеть, как Дженна смеется! В такие моменты из ее глаз исчезала печаль, и эта девушка, постоянно встречавшая его в штыки и пресекавшая попытки побаловать ее, вдруг открывалась другой стороной своей натуры.
Чуть позже Дженна прилегла на солнышке, закрыла глаза, и через пару секунд ее сморил сон. Хоть день и был довольно теплым, но дул сильный ветер, поэтому Дилан принес из «кадиллака» свой свитер и осторожно ее укрыл.
Потом он растянулся рядом с ней, жалея, что их отношения пока не позволяют ему обнять ее и согреть теплом своего тела.
«Всему свое время, – мысленно заверил он себя. – Всему свое время».
Дженна проснулась, почувствовав озноб. Открыв глаза, она увидела, что на солнце набежало облако. И тут обнаружила, что чем-то укрыта. Свитер Дилана? Когда он успел о ней позаботиться? Ее охватило теплое чувство.
Пару минут она просто лежала, прислушиваясь к жужжанию насекомых и щебету птиц, наслаждаясь покоем, а потом внезапно осознала, что сбоку доносится чье-то ровное дыхание. Повернув голову, Дженна увидела рядом Дилана, лежащего на спине. «Что ж, – мелькнуло в голове, – теперь я знаю ответ на один вопрос. Этот мужчина не храпит».
Он спал, подложив под голову руки, и даже сейчас, во сне, была очевидна сила, таящаяся в его бицепсах. Дженна наблюдала, как мерно поднимается и опускается его грудь.
Задравшаяся над ремнем джинсов футболка открывала взору небольшой кусочек живота. При виде голого тела Дилана Дженну охватила дрожь, а пальцы начало покалывать от желания прикоснуться к этой полоске кожи, покрытой редкими темными волосками. Но Дженна не рискнула поддаться искушению. Ситуация между ней и Диланом и так уже была огнеопасной, не было нужды ее усложнять. А любовная связь с ним обязательно создала бы сложности. «Лучше избегать таких отношений», – подумала Дженна.
Она взглянула на «кадиллак», стоящий под деревьями во всей своей сияющей красе.
«Какой мужчина так поступил бы?» – спросила она себя.
Кто, подчиняясь внезапному порыву, купил бы дорогой автомобиль для малознакомой женщины лишь потому, что она о таком мечтала?
Эти мысли вызвали воспоминания о тех днях, когда они жили в Сиэтле. Однажды ее отец приехал забрать дочь из школы на новеньком «БМВ» пятой серии, лучась довольством, словно кот, наевшийся сливок.
Вскоре Дженна узнала, откуда взялась эта машина. Ее купила отцу его новая пассия, увидев, как он восхищался этой «БМВ», проходя мимо автосалона. «Это плата за предоставленные услуги», – небрежно бросил отец.