– Расы Чужих раздроблены. У всех есть счеты друг к другу.
– Можешь не сомневаться, на время их забудут. Эбен, его идеология и политика были причиной напряженности для всей Галактики. Даже безумные Брауни не ставили целью полностью очистить космос от чуждых форм жизни. Эбен в составе Империи – это сигнал тревоги для всех!
– Значит, ты считаешь, что целый мир, по силе не уступающий Земле и Эдему вместе взятым, должен навечно остаться в изоляции? – Джанет говорила спокойно, лишь глухая горечь пробивалась в голосе. – Да, я хочу его свободы! Я мечтаю посмотреть на своего первенца. Я хотела бы прийти на могилу родителей и отдать им положенные почести. Увидеть свой старый дом… навестить первую учительницу… проведать первого мужчину… Все вы считаете Эбен средоточием зла, а ведь мы сотни лет были щитом человечества! Кузницей оружия, военной академией, заводом, базой… всем, что требовалось Империи. Ты знаешь, как красив Эбен? Там, где еще сохранилась природа… конечно. Мы изнасиловали родную планету, превратили себя в солдат… и все для человечества! Потому что Империи нужны были корабли, корабли, еще раз корабли! И солдаты, канальные станции, новые виды оружия…
Спецы не склонны к истерике. Но, видимо, пять специализаций – это слишком много для человеческого разума. Алекс почувствовал, что Джанет готова разрыдаться.
Как странно и нелепо – он стоял рядом с женщиной, чьей планетой пугали детей, чья профессия – пытать Чужих, – и не мог испытать предписанного обществом снисходительного сочувствия. Не мог – потому что готов был подписаться под каждым ее словом.
Вот только если Эбен станет свободным – в Галактике вспыхнет война.
– Мы стали такими, как требовало человечество, – продолжила Джанет. – Мы были щитом и мечом Империи. А когда оказались не нужны… нас просто засунули в чулан. До лучших времен.
– До худших.
– Какая разница? Нас списали из состава человечества. Да, мы вели самостоятельную политику, но ведь все произошло не вдруг! А нас… нас предали, едва Чужие подняли вой!
– Вы не захотели измениться, Джанет. Когда войны остались в прошлом – вы не захотели пойти вперед.
– А нам предложили? – Чернокожая женщина откинула со лба волосы, вызывающе посмотрела на Алекса. – Да кто дал нам хотя бы малейший шанс? Ультиматум – и объединенный флот, двинувшийся к Эбену. Все. Не было времени искать компромиссы. Так что… прости, Алекс, но я рада войне! Моя родина станет свободной.
Алекс помолчал. Спросил:
– Но все-таки – это не ты?
– Не я.
– Кто же?
Тень улыбки пробежала по ее лицу.
– Я догадываюсь кто. Но я не скажу, Алекс.
– Ты должна сказать!
– Нет. Делиться подозрениями – это не входит в мой контракт. На борту есть следователь, пусть он и ломает голову.
– Ты давала мне клятву… – напомнил Алекс.
– Клятву не убивать Цзыгу. Но искать их убийцу я не обещала.
– Если я потребую новую клятву…
– Нет.
Алекс развел руками. Голос Джанет был опасно тонок, она по-прежнему балансировала на грани истерики. Но уступкой эта истерика не закончится, в этом он был уверен.
– Джанет, ты не права. Поверь, все закончится бедой для Эбена… и для всего человечества.
– Может быть, – мгновенно отозвалась женщина. – Но все-таки это шанс.
– Спасибо хотя бы за то, что сказала правду о себе.
– Сузила круг подозреваемых? – Джанет засмеялась, успокаиваясь. – Алекс… не затевай собственного расследования. Ты можешь поговорить со всеми, и каждый скажет, что не убивал Цзыгу.
– Почему?
– Потому. – Джанет встала. – Я пойду в свою каюту, капитан. Если хочешь – навести меня. Поиграем в «Сладкий сахарок и горькую шоколадку».
Алекс не помнил подобной игры. Впрочем, Джанет наверняка оказалась бы хорошим инструктором, а игра – забавным времяпровождением.
Если бы только у него было хоть малейшее желание заниматься сексом…
– Я подумаю, – уклончиво сказал он.
По мере того как Шерлок Холмс со своей верной спутницей продвигался от каюты к каюте, у Алекса появлялись новые визитеры. Психолог сказал бы, что подсознательно экипаж все-таки воспринимает его как отца. Строгого, сильного и обязанного защитить.
Это радовало.
После Джанет зашла Ким. Девочка была вне себя от ярости – ей тоже сообщили, что она главная подозреваемая. Кажется, больше всего Ким оскорбило то, что герой любимых книжек оказался таким недоверчивым сухарем. Она неумело, но очень старательно ругалась, подробно пересказывая Алексу весь разговор с Холмсом.
– Ты представляешь? Он сказал, что я так не хотела лететь на Эдем, что грохнула Цзыгу! Что только я достаточно хорошо знаю их анатомию и могла справиться с Чужой! Да это все равно что расстреливать мух из лучемета!
– Я знаю пару планет, где мухи заслуживают именно такого обращения, – заметил Алекс. Усадил девочку к себе на колени и несколько минут занимался ласковым, успокаивающим петтингом. Ким фыркнула, пробормотала что-то о том, что она уже не маленькая девочка для таких глупостей, но все-таки явно расслабилась.
– Ты ведь не убивала эту несчастную Цзыгу? – полувопросительно сказал Алекс, не прекращая ласкать Ким.
– Конечно, нет! А если бы убила, то не так… – Ким сморщилась. – Это скорее Джанет. Она палач-спец и Чужих ненавидит.
– Джанет не сознается.
– Тогда не она, – легко согласилась девочка. – Она врать не станет.
– Тогда кто?
– Ты пытаешься догадаться? Но это же работа следователя!
– Ким, все очень и очень сложно. Если над случившимся подумают все – это может спасти миллиарды жизней.
– Ты не следователь. Ты не приспособлен для расследований! – Ким удивленно посмотрела на него. Отвела слишком уж заигравшуюся руку Алекса. – Ты же мастер-пилот!
– Да, я пилот. Я привык оперировать массой динамических факторов, влияющих друг на друга и на корабль. У меня ускорена реакция, усилена память, улучшена логика. Кроме того, как любой пилот я приспособлен для должности капитана космического корабля. Это включает в себя основы психологии, умение чувствовать настроение окружающих и корректировать их поведение. Почему я не могу попробовать себя в роли следователя?
– Потому что ты не следователь-спец!
– Ким… – Он легонько поцеловал ее в губы. – Глупая девочка… Не все можно запрограммировать.