Вихрь, перед тем, как снова заняться своими делами, решил проведать раненого малыша и посмотреть, как его устроили. У входа в драконью казарму стоял совсем еще молодой красный дракон. Он несколько минут в упор рассматривал тайного советника, как бы не желая отступать с дороги. Затем все же отошел и тут же пренебрежительно, демонстративно повернулся к Вихрю хвостом. Тот внутренне усмехнулся – да где бы они все были, если бы Контора не вытаскивала их из лап Инквизиции по всему миру? – и вошел внутрь.

Малыш почему-то проснулся и теперь лежал, молча глядя в стену. Изредка из его глаз скатывалось две-три слезинки. Вихрь скрипнул зубами при виде осиротевшего ребенка, затем присел рядом и осторожно поправил на нем одеяло. Дракончик поднял взгляд и тихо спросил:

– Почему?..

– Что «почему»? – не понял его взрослый дракон.

– Почему они такие?.. За что они убили папу с мамой?..

– Это Церковь, малыш. Церковники убивают нас испокон веков.

– Меня зовут Стиг, а не малыш, – твердо сказал дракончик и в его словах прозвучал металл. – Стиг, а не малыш!

– Хорошо, Стиг, – улыбнулся ему Вихрь.

– Значит, Церковь?.. Что ж, я запомню. Спасибо.

Дракон с изумлением посмотрел на него. Этот трехлетнее дитя говорило как много повидавший и испытавший взрослый. Да и глаза его были отнюдь не детскими, не безумными глазами насмерть перепуганного ребенка. По-разному ведь бывает – одни после тяжелых испытаний сходят с ума, вторые ломаются, а третьи… Третьи становятся сталью. Похоже, перед ним именно такой случай. Вихрь наклонился и внимательно всмотрелся в глаза Стига. В этих недетских глазах горел какой-то странный огонек, от которого тайному советнику империи стало не по себе.

Откуда ему было знать, что сейчас глазами этого маленького, осиротевшего и искалеченного дракончика на мир смотрел один из Трех? Откуда ему было знать, что Стиг из тех, кто должен перевернуть этот мир?..

3.

Стиор медленно поднялся на ноги и огляделся – около двух десятков странных фигур окружило его. Для людей они выглядели дико. Очень высокие, не менее двух метров каждый, нескладные, угловатые какие-то тела, две пары рук, мелкая коричневатая чешуя и две пары глаз на круглых лицах. Нижняя часть лица слегка вытянута вперед, образуя некое подобие морды, черные прорези ноздрей под нижней парой глаз, удлиненных, в отличие от верхних, круглых. Да, только на картинках в редких, забытых всеми книгах, доводилось видеть магу этих существ. Выжили все-таки…

На глазах старика выступили слезы радости – случившееся давало надежду и ему, и всему их делу. Он теперь не одинок. Дзенны… Дети Тьмы… Живые! Это казалось невозможным, невероятным, но они стояли перед ним, сжимая в руках по два копья и настороженно глядя на человека, вторгшегося в их владения. И как он не подумал, что именно Чернолесье может скрывать последних выживших древних? В любом другом месте их бы давно нашли и безжалостно уничтожили. Но сколько же лет они здесь прячутся? Да, пожалуй, около двух тысяч. Стиор вспомнил историю и грустно вздохнул – сколько мудрости затоптали люди… Но теперь его задача немного облегчалась – дзенн изначально служили Тьме, истинной Тьме, а не глупым человеческим измышлениям о ней. Они помогут. Они просто обязаны помочь! Маг закинул голову и торжествующе рассмеялся.

– Твоя сейчас умрет, человек… – несколько растерянно повторил стоявший перед ним дзенн.

– Не стоит напрягаться, – на чистейшем высшем дзенн-анн ответил ему Стиор. – Да благословит тебя и твой народ Великая Мать, воин.

– Тинх, – машинально поправил его дзенн и только тут спохватился. – Откуда ты знаешь наш язык, человек?!

– Я – маг. И мы с тобой служим одной и той же силе. Тьме.

Стиор мысленно потянулся к свернувшемуся во внутреннем пространстве заклинанию и активизировал его. Старик сразу понял, почему Завеса Тьмы пропустила дзенн – древние изначально принадлежали именно Тьме, и завеса не могла принять их за чужих, потому и прошли, даже не заметив заклинания. Любой другой при попытке пересечь границу тут же сгорел бы. Дзенны с изумлением наблюдали, как тело стоявшего перед ними человека медленно окутала непроглядная черная дымка, из которой тянуло разом жаром и холодом. Глаза его загорелись мрачным синеватым отсветом, вокруг повеяло грозной, но одновременно, как ни странно, доброй силой. Силой, которая с понимающей улыбкой взирала на этот глупый мир.

– Значит, не всех перебили… – на свой манер усмехнулся дзенн, оголив боковые зубы. – Народ дзенн-анн-в'иннал рад приветствовать тебя, брат наш! Мы предлагаем тебе свое гостеприимство. Из нас завесу Тьмы вызывать не умеет уже никто…

В последних словах Стиор уловил затаенную, едва сдерживаемую горечь. Маг грустно покачал головой – видимо в Чернолесье скрываются жалкие остатки некогда великого народа, забывшие многое из наследия предков. Жаль, коли так. Впрочем, иначе и быть не может – слишком мала популяция, чтобы было иначе. Одно то, что дзенны держали в руках оружие, говорило о многом. Такое раньше считалось в принципе невозможным – древние начисто отрицали насилие, как метод решения проблем. Хотя после того, что с ними учинила Церковь, ничего удивительного…

– Да, кое-кто из ваших учеников выжил, мудрые, – склонил голову маг. – Но очень мало. И до недавнего времени ни у кого из нас надежды не было. Теперь она появилась.

– Что ты имеешь в виду? – выступил из-за спины тинха очень старый дзенн, с дряблой уже, а в некоторых местах и обвисшей кожей.

– Если не ошибаюсь, я вижу перед собой фанна? – поклонился ему Стиор.

– Ты не ошибаешься, человек, – проскользнула по лицу того почти незаметная ухмылка. – Так о какой надежде ты говорил?

– Тот, Кто Ушел, возвращается.

– Не стоит так шутить, маг… – голос фанна внезапно стал хриплым, он даже посерел как-то. – Это жестоко. Нельзя давать беспочвенных надежд. Особенно тем, у кого и так никаких надежд не осталось.

– Я не шучу, мудрый, – слегка поклонился Стиор. – Я не шучу. Трое уже живут в этом мире. И чтобы помочь им объединиться, от нас потребуется многое. Я знаю, о чем говорю – я был хранителем.

– Был?! – даже отступил на шаг от изумления фанн. – Был… О таком, человек, не стоит говорить там, где тебя могут услышать посторонние уши. Идем с нами.

Он отступил в сторону, и кто-то из воинов махнул Стиору копьем, приказывая следовать за ним. Маг улыбнулся и пошел за дзеннами, выстроившимися цепочкой. Он попытался было запомнить путь, но вскоре понял, что это совершенно бесполезное занятие. Гигантские, покрытые плесенью стволы неизвестных деревьев настолько походили друг на друга, что найти дорогу между ними мог только тот, кто здесь вырос. Или, по крайней мере, прожил много лет. Стиор поцокал языком – все-таки очень неприятное место. Влажно, сыро, плесень, пауки и многое, чего не хотелось бы видеть никогда. Но маг понимал, что в любом другом месте, кроме такого, скрыться от шпионов Церкви невозможно. Он перестал обращать внимание на дорогу и просто шагал за дзеннами. Шли довольно долго, прежде чем идущий впереди фанн махнул рукой. Лес как будто отступил в сторону и теперь виднелся вдали.