Какой крик тогда поднялся на Земле… Но ничего, со временем привыкли. Тем более что никакой «пятой колонны», о чем в то время много писали, не оказалось.
Роман, вспоминая все это, продолжал наблюдать за новенькими. Ребятишки с интересом осматривались, шушукались. Вот один оглянулся, понял, что его не видят, и тихо улизнул в сторону. «Ага… – рассмеялся про себя юноша. – Нашего полку охламонов прибыло. Будет теперь охране головной боли». Правда, на сей раз нарушителя спокойствия, по неопытности, отловили довольно быстро и за ухо препроводили к квохчущей сопровождающей.
Вскоре группу увели, и Роман снова погрузился в размышления. Ради забавы он как-то перечитал почти всю прессу первых десяти лет после контакта. «Подготовка вторжения», «Кадры для захвата»… Какого только бреда не писали после возвращения обученных дзеннами спецагентов! А ведь, в конце концов, люди, подготовленные «древними» – эта кличка вскоре намертво прицепилась к дзенн – заняли достойное место на Земле. Руководители отделов, дипломаты, военные, конструкторы – именно они потом составили гордость планеты. И даже самые ярые сторонники самобытности Земли не могли заметить в их действиях ничего, говорящего о том, что они хотят разрушить земную культуру и насадить дзеннские порядки. Скорее наоборот, порой именно эти люди стеной вставали на защиту той самой самобытности – и не от дзенн, нет, от людей. От людей Земли, которые ради сиюминутных выгод жаждали разрушить все старое. Но и консерваторами они тоже не являлись. Они готовы были рассмотреть любую идею и, даже если та казалось совершенно бредовой, старались найти в ней рациональное зерно.
Именно ученики дзенн стали инициаторами перемен, превративших Землю из свалки промышленных отходов с загазованной атмосферой в цветущий сад. Не сразу, далеко не сразу это произошло, несколько поколений сменилось, прежде чем удалось достигнуть этого, очень трудно оказалось повернуть в другую сторону мышление миллиардов людей, привыкших только хищнически хапать. Но это было сделано, и только тогда многие поняли, как умно и тонко действовали древние. Они не делились оборудованием, не посылали свои корабли для очистки. Нет, они всего лишь подготовили людей, для которых родная планета стала небезразлична. А уже эти люди сумели сплотить человечество единой целью и совершить невозможное. С тех пор наборы детей для обучения у дзенн стали ежегодными. Но как правительство Земной Федерации ни старалось, оно так и не смогло уговорить древних принимать больше тысячи человек в год. Это было очень мало, это была капля в море, ведь обученные дзенн люди ценились на вес золота, но те всегда отвечали, что время еще не пришло. Никакие доводы не могли пробить невозмутимость древней расы. Людям пришлось смириться.
Все это Роман проходил на уроке истории в школе, в то время он даже не думал, что именно ему суждено будет изменить устоявшиеся отношения. А ведь началось все с обычного спора… Глупого детского спора.
– Врешь ты все! – напирал Лерка. – Целые институты до этого не додумались, а ты – нате, нашел ключ.
Ромка мрачно смотрел на приятеля.
– А вот и нашел.
– Ха, нашел он. А почему же у тебя по дзенн-анн сплошные пары?
Пары были вполне заслужены и проистекали от абсолютной неспособности Ромки заниматься чем-либо, что ему неинтересно. Дзенн-анн преподавали во всех земных школах. И те, кто знал язык древних лучше других, получали шанс отправиться на недавно построенную станцию, куда пять лет назад дзенны перевели всех обучающихся у них людей. Станция была совместным проектом, да и от Земли находилась ближе, чем Тоэн-Дз'энн'э. Древние пошли навстречу людям, и вели занятия так, как это было принято на Земле. Многие мечтали попасть на обучение к этим странным существам, и старательно зубрили дзенн-анн. Вот только выучить по-настоящему этот непохожий ни на один из земных язык не удавалось почти никому. Он оказался настолько сложен, что земные лингвисты даже после сотни лет его изучения продолжали теряться. Слова имели порой до нескольких тысяч значений, большое число модификаторов сразу меняло смысл фразы, и однозначно понять сказанное часто было просто невозможно. Поэтому до сих пор приходилось полагаться лишь на память и запоминать гигантское количество слов и выражений, подходящих к каждому случаю.
– Вот в этом-то и ошибка! – сердился Ромка. – Нельзя дзенн-анн выучить зубрежкой! Самое глупое занятие – подходить к инопланетному языку с земной точки зрения.
На беду Ромки, его услышал учитель.
– Вот как, молодой человек? – хмуро спросил он. – Значит, вы считаете, что земные институты, разработавшие методики изучения дзенн-анн, неправы, а вы правы?
Ромке спорить не хотелось, он понимал, что все равно окажется неправ в глазах преподавателя. Но и уступить тоже не мог.
– Я такого не говорил. Просто они подошли к нему, как к обычному земному языку. А это ошибка.
– Раз ты так думаешь, то тебе совершенно незачем посещать мои занятия! – сердито отрезал учитель.
Дзенн-анн являлся необязательным предметом, и его посещали по желанию. Но не было еще никого, кто отказался бы изучать язык древней расы. А уж чтобы учитель кого-то выгнал… Это позор. Это перечеркивало все шансы попасть на Станцию. Ромка сморщился, обида обожгла его, как кислота. А изнутри, сквозь обиду, медленно поднялась решимость. Они так? Хорошо! Сквозь злые слезы он посмотрел на учителя.
– Ну и ладно! Я сам выучу дзенн-анн. И буду говорить на нем лучше вас всех!
– Эй, постой… – но Ромка уже убежал.
Учитель не ожидал такой реакции. Бросая в пылу спора слова, он вовсе не хотел отлучать мальчишку от занятий. Просто пытался поставить его на место. Но тот оказался упрям…
После этого случая Ромка перестал ходить на занятия, хотя учитель и намекал, что не будет его прогонять.
Через полгода мальчишка отправился в столицу, в Институт Языка, где потребовал, чтобы его проэкзаменовали по дзенн-анн. Увы, там его произношения не поняли. И посмеялись, что было естественно. Ромка разозлился, начал доказывать свою правоту, доказывать с пеной у рта. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы в этот момент в Институте Языка не появился дзенн из посольства. Он почему-то заинтересовался, нижняя пара глаз прищурилась, все четыре руки сложились на груди, и древний перестал обращать внимание на вьющихся вокруг секретарей и преподавателей. Некоторое время молча слушал, как профессор доказывает мальчишке, что он неправильно расставляет слова в предложении, и как тот спорит, говоря, что по его методу гораздо правильнее, чем написано в книгах. Все вокруг были в ужасе и чуть ли не силой пытались вытолкать взашей неизвестно откуда взявшегося упрямца, позорящего институт. Но упрямец не желал ничего слушать и продолжал доказывать свое:
– Да подумайте, ведь так гораздо логичней. Фраза и короче получается, и информативнее!
– Вздор!!!
– Ах, вздор?! Ну, послушайте! – И тут мальчик выдал фразу…
– Вот я и говорю, что неправильно… – начал было седой профессор, но замолчал, увидев дзенна, который неожиданно сдвинулся с места и прорвался сквозь окружающих мальчишку людей.