– Мой брат в медпункте, и он болен, – напомнил тот, но Батори, вскинув руку, вдруг сжал плечо Муранова железной хваткой.
– Пойдешь со мной, – тихим, но страшным голосом произнес он. – Если ты причастен к тому, что там случилось, тебе не удастся удрать…
– Хорошо, – Алекс повернулся к собравшейся было улизнуть Эле. – Проведай-ка Гильса, пока я не вернусь, о'кей?
– Я?! – Эля побледнела и отпрянула в сторону. – Но… Если он болен… Вряд ли ему нужна моя помощь… Там же есть Тойво… Почему я?
– Владиша, тогда ты! – Алекс с гневом отвернулся от валькирии.
– Нет, – с мстительностью в голосе ответила Влада, равнодушно пожав плечами. – Я к нему не побегу. Я слишком хорошая.
– Муранов, долго нам ждать вас, красну девицу строите из своей персоны?! – злобно рявкнул голос Батори из коридора.
– Чертовы девки… – Алекс чуть не сплюнул на деканатский ковер и вышел прочь. Эля поспешно выпорхнула следом, как огромная бабочка.
Влада, со стыдом вспоминая взгляд Алекса, который он на нее бросил, перед тем как выйти, даже не сразу поняла, что деканат опустел.
Даже секретарша из Удеканатья унеслась вслед за Батори – за распахнутой дверью, которую позабыли закрыть, был виден ее пустой стол, заваленный скомканными заявлениями завхоза.
Остались только Мрачнюк, который, сидя в кресле, изучающе рассматривал пролом в ректорском столе, нанесенный кулаком Людвига Батори, да Митя, неловко ерзавший на краешке стула.
Влада ждала, что Мрачнюк сейчас очнется от раздумий, прогонит их с Митей прочь, но тот молчал, не говоря ни слова.
Митя, видимо, тоже мечтал удрать, поэтому неловко встал и вежливо кашлянул.
Декан вампиров поднял на него глаза.
– Новичков, вы еще здесь? Идите вон и не треплите больше нервы своей матери.
Митя сделал пару шагов и остановился, нерешительно поглядывая на Владу.
– Надо проводить ее! – неожиданно предложил он охрипшим голосом, придерживая на шее серый вязаный шарф. – Надо…
– Новичков, я же сказал – идите! – раздраженно ответил Виктор. – Зайдите к Тойво, пусть проверит, нет ли у вас сотрясения мозга. А то дрыхнет там небось, бездельник.
Митя, поколебавшись секунду, кивнул и вышел, но дверь за собой не закрыл.
– Новичков, дверь! – резко окликнул его декан, но тот даже не отозвался.
– Я тоже могу идти? – хмуро спросила Влада.
Настроение у нее было настолько паршивое, что ей было совершенно все равно, куда ей идти из деканата. Во всяком случае, обратно возвращаться в общежитие не хотелось совершенно. Как и не хотелось идти в Светлый корпус, где в квартире деда наверняка торчала Мара Лелевна. Лучше будет просто сидеть в темном коридоре, ждать рассвета и заставлять себя НЕ БЕЖАТЬ в медпункт к Гильсу, пока не вернутся из Кратера все остальные…
– Разве я тебя отпускал? – холодно приподняв одну бровь, спросил декан вампиров. – Нет, ты идти не можешь. Я хочу знать…
– Что?
Влада растерялась, а Виктор Суморок вдруг нахмурился и застыл, будто пытался что-то вспомнить. Он даже закрыл глаза и почти минуту сидел в полном оцепенении, чуть покачиваясь из стороны в сторону.
– Я знаю, что это все имеет к тебе какое-то отношение, – медленно произнес он. – Смерть ведьмы, и все, что произошло… и тот день…
– Я… я вас не понимаю, – окончательно растерялась Влада. – При чем здесь я?! А ведьму я даже не знала, видела ее один раз всего! Какое я могу иметь отношение к ее смерти?! И про какой день вы говорите?
– Помолчи! – Суморок вдруг сжал виски руками. – Помолчи, глупая девчонка! Я знаю, что все это имеет к тебе отношение, и не надо пытаться меня убедить в обратном!
– Так позовите деда моего и спросите! – не выдержала Влада. – Он вам скажет, что это неправда!
Виктор, открыв глаза, наклонился над столом, впившись взглядом в побледневшее лицо Влады.
– Не верю, – зло процедил он. – Ты привела сюда за собой зло, твоя семья проклята, это все знают, от домового до суща… Я ведь это знал, я точно помню… Зло идет за тобой…
– Вы… вы тоже хотите убить меня?! – невпопад вдруг ляпнула Влада, судорожно сглотнув – ей вдруг вспомнилась Инферна, безумные крысиные глазки, крючковатые руки, которые тянулись к шее.
Влада в панике оглянулась на приоткрытую дверь, мечтая оказаться сейчас где угодно, только не в деканате.
– Убить? – прорычал Мрачнюк. – Неплохая идея, если ты поумнеешь… Но сначала я хочу знать, что ты скрываешь.
– Я… я… – Влада так резко вдохнула воздух, что даже закашлялась, а на глазах выступили слезы. – Ничего я не скрываю… Ничего!
– Не верю, – язвительно засмеялся декан вампиров. – Не верю ни единому твоему слову…
– Жужик… – прошептала Влада онемевшими губами, и шаровой молник вылетел из стены деканата, но завис в нерешительности, явно не зная, что ему делать.
– Ты что – всерьез решила, что шаровая молния размером с горох защитит тебя от взрослого вампира? – Виктор вдруг расхохотался, откинувшись в кресле. – Я не аттестовываю тебя еще и по носфераторике, Огнева. Шаровые молнии всегда были спутниками и слугами нечисти. И никогда! Запомни… Никогда ни одна из них не нанесет вреда кому-то из нас.
Вдруг дверь деканата скрипнула – в проеме на секунду мелькнула круглая голова и тут же спряталась.
– Новичков, в чем дело?! – рявкнул Мрачнюк так, что Влада подпрыгнула на стуле. – Кто разрешил подслушивать под дверью? Новичков!!!
Долго не раздумывая, Влада вскочила вдруг с места, оттолкнула дверь деканата – та распахнулась еще шире, глухо стукнувшись о лоб сына кухарки, – и бросилась наутек.
Куда именно бежать, она успела решить за несколько секунд перед побегом – вверх по лестнице, до «сущ-фри», в которое, если верить легендам Утесума, Виктор Суморок никогда и ногой не ступит.
В «сущ-фри» было пусто, да и неудивительно – кто станет там сидеть, когда в Черном Кратере самый разгар веселья?
Влада, спотыкаясь о разбросанное на чердаке старье, бросилась к окну – в ночной темноте сияли окошки Светлого корпуса. Дед сейчас там, даже не подозревает, что с его внучкой опять приключилась беда. На лестнице послышались шаги – Влада обернулась и увидела высокий силуэт с остроконечным воротником. Вампир, сделав шаг, переступил порог «сущ-фри», и Влада попятилась в угол, хотя Суморок сейчас даже не смотрел в ее сторону, оглядываясь по сторонам.
– Вы не можете сюда войти, не можете! – закричала Влада. – Вы боитесь этого места, это все говорят!!!
– Боюсь?.. – Голос Суморока прозвучал без привычной злости и сухости. – Да, наверное… Но я был здесь… только очень давно…
В его голосе, обычно холодном и бесстрастном, вдруг проступило выражение неуверенности и сомнения.