— Отчего такие мысли?
— Интуиция, я же вам говорю, — ответил Вагнер, — сейчас мы в этом убедимся…
Во внутреннем дворе замка возле входа в подвал, ведущий к лаборатории, лежала дюжина накрытых белыми простынями трупов. Прогуливающиеся мимо раненые офицеры люфтваффе в больничных халатах и медицинский персонал с грустью созерцали печальную картину. Они ненадолго останавливались перед покойниками, перебирая в голове все возможные догадки по поводу происшествия, и неспешно следовали дальше по своим делам.
Генрих и Вагнер подошли к телам и остановились рядом, изобразив на лицах недоумение и глубокую скорбь. В ту же секунду из замка появился еле держащийся на ногах начальник лаборатории и сообщил доктору, что отныне и навсегда доступ в подземелье замка для него и его челяди закрыт.
— Отчего такие драконовские меры? — поинтересовался Вагнер, — или вы ничего не слышали о Черной Даме и ее проклятии?
— До тех пор, пока вы тут не появились, мы со Шварц-фрау вполне мирно сосуществовали. Она здесь не причем. Желаю и вам обвенчаться с этим привидением и жить с ним в любви и согласии, — размахивая руками и шатаясь из стороны в сторону, изрек начальник лаборатории и продолжил, — задохнулись шестеро моих лучших сотрудников. Метаном! Да, да, болотным газом, а не говном собачьим! А то, что это был именно метан, подтверждает то, что людей, посланных на спасение моим ученым, не спасли даже противогазы! Они сейчас тоже мертвы. Вот они, полюбуйтесь!
— Извините, штурмбанфюрер, но мы здесь причем? Я не вижу логики в ваших рассуждениях, — попытался возразить Вагнер.
— Думайте, что хотите, но вниз вы больше не попадете, — отрезал начальник лаборатории. — В этом вам не поможет ни Гиммлер, ни фюрер, ни даже сам Люцифер. А лучше всего — поцелуйте меня в задницу!
Начальник лаборатории повернулся к Генриху и Вагнеру тылом, согнулся, и, тыча большими пальцами рук в обтянутые армейским сукном ягодицы, еще раз во всю глотку проорал свои пожелания. «Лекен зи мих ам арш» — пронеслось над замком раскатистое эхо. После чего начальник лаборатории рухнул на мостовую и уснул богатырским сном, провожая залихватским храпом эхо, все еще висящее змеиным шипением над стенами замка. Два ожидавших финала фельдфебеля подхватили своего командира и утащили в замок. Через секунду они уже стояли у подъезда, нервно теребя снятые с предохранителя автоматы МП-38.
— Уважаю таких парней, — подытожил Вагнер, выходя со двора замка, — настоящий солдат. Сдохнет, но врага не пропустит. Нет смысла таким перечить. Все случилось так, как я и предполагал. Значит так, Генрих, я тут сделал несколько полезных звонков. И вдобавок сам поразмыслил кое о чем… Предположим, что тени от башен указывают не на конкретное место, где зарыты Апостолы, а лишь намекают на направление поисков.
— Это как понимать, доктор? — исключительно для поддержания диалога спросил Генрих. Его мозги сегодня были заняты совершенно другим. Хотелось краткости, и обмениваться с Вагнером интеллектуальными эпистолами не было никакого желания.
— Я говорю о том, что стоит пройтись в направлении теней и поискать что-либо выбивающееся из пейзажа. Образно говоря, нечто нелогичное, как, например, пирамиду Хеопса под Барановичами или грибы среди антарктических льдов, — немного подумав, предположил доктор. — Хотя последнее не кажется мне таким уж странным… Вполне логично, что замаскированный вход в туннель лежит за пределами замка, чтобы можно было незаметно уйти в случае осады. Также бытует мнение, что под замком существует подземный ход, который связывает Несвижский замок с другими радзивиловскими владениями — замком в городке Мир. И я не удивлюсь, если Золотых Апостолов мы найдем там.
День выдался пасмурным, но это не помешало искателям. Поиски начали от того места, где недавно они созерцали очертания замкового флюгера в пруду. Прищурив глаз и соединив точку расположения тени с верхушкой башни, доктор переместился чуть влево, потом немного вправо, повернулся кругом, еще раз оглянулся назад, мысленно внося в направление маршрута дополнительные коррективы, и указав пальцем в сторону парка, скомандовал:
— Нам туда.
Пройдя около пятисот метров и ничего не обнаружив, Вагнер с Генрихом переместились на несколько десятков метров вправо, развернулись и, пристально разглядывая окрестности, неспешно последовали назад по направлению к башне.
— Как думаете, Генрих, быть может, эти Радзивиллы вели отсчет времени по Гринвичскому меридиану? И тогда положение тени нужно отсчитывать не в 14, ав 17 часов по местному времени? — предположил Вагнер.
— Не уверен, доктор, — возразил Генрих, — во всяком случае, я предлагаю еще раз прогуляться в парк и взять на пару градусов левее.
Через триста метров, в зарослях кустов обнаружилось едва заметное возвышение, чем-то напоминающее захоронение, перекрытое небольшой, поросшей мхом плитой. Не будь поверхность такой горизонтально-ровной, доктор с Генрихом, быть может, и прошли бы мимо, но в их поисках это было именно то, что не сильно, но все-таки выделялось среди паркового ландшафта.
— Ну что, мой друг, по-моему, мы на правильном пути, — произнес Вагнер, сковырнув каблуком мох, скрывающий небольшую каменную плиту. Будьте добры принести из машины лом, лопату, фонари, веревки и запасные батареи.
Пока Генрих ходил за снаряжением, Вагнер расчистил плиту от растительности и без помощи вспомогательных средств даже слегка сдвинул ее в сторону. Подоспевший Генрих, успел слегка помочь доктору ломиком. Мощности двух включенных фонарей не хватало для того, чтобы разглядеть, что именно находилось на дне колодца. Вагнер, как заправский альпинист при помощи веревки ловко соорудил вокруг своих ног и туловища страховочную систему, перекинул один конец веревки вокруг растущего рядом с колодцем огромного дерева, и, приладив на грудь фонарь, ловко спустился на дно.
«Ишь как засуетился, — подумал Генрих, — не доверяет, сам полез — наверно, чувствует добычу, хищник хренов».
На дне колодца обозначился металлический люк с прилаженным к нему массивным кованым кольцом, которое всем своим видом как бы призывало — а ну-ка, потяни за меня, дружок. Вагнер немного поразмыслил, привязал к кольцу спущенный сверху страховочный трос, и прокричал Штраубе, чтобы тот помог ему выбраться. Наверху доктор освободился от веревок, схватился за трос и, призвав на помощь Генриха, потянул его вверх. Послышался легкий скрежет, вслед за которым последовал взрыв с мощным выбросом огня. Люк вылетел наверх и будто огромная, подброшенная вверх монета, совершив над доктором с Генрихом пируэт, рухнул в траву.
— Вот черт, кажется, я потерял свой амулет, — проведя рукой у себя по груди под распахнутой курткой, произнес Вагнер, — похоже, что он улетел вниз. Жаль, если не найдется, мне дорога эта штука. Запахло паленым.
— Что это было, доктор? Партизаны?
— Нет, — ответил доктор, поднимая на Генриха лицо с опаленными ресницами и бровями, — обычный пороховой взрыв безоболочного устройства. Такие ловушки применяли еще древние китайцы. Под люком устанавливаются глиняные сосуды с порохом, который поджигает кремниевый механизм, зажаривая любопытных визитеров. Будь это партизаны, то уж поверьте, они непременно начинили бы подобный фугас костылями и гайками от железнодорожного полотна. Тогда бы нам действительно не поздоровилось. Недавних следов пребывания я внизу не обнаружил, поэтому и взял на себя смелость действовать подобным образом. Да и взрыва, честно говоря, не особо ожидал. По идее все должно было отсыреть.