— Это и есть священная печень?
— Самая первая печень, сделанная гаруспиком, — серьезно ответил Олиний. — Принеси ягненка.
Он вышел наружу, остановился у глыбы черного базальта, которую Тарквиний заметил по дороге, положил посох, достал из-за пояса длинный кинжал и разместил его на краю плоского камня.
— Он похож на алтарь, который я видел во сне!
— Есть и еще один, в глубине пещеры. — Олиний развернул бронзовую печень и почтительно опустил ее рядом с ножом. — Но сегодняшнее гадание нужно совершать на солнце.
Тарквиний уставился на гладкий кусок металла, позеленевший от времени. По форме он почти не отличался от пурпурного органа, который вырезали у забитых коров и овец. Из внутренней части бронзовой пластины, выпуклой справа, торчали два треугольника, напоминавшие другие доли настоящей печени. Верхняя часть пластины была покрыта линиями, разделявшими ее на множество частей. В каждой части были тонко, паутинными штрихами выгравированы необычные символы. Внимательно всмотревшись в рисунки, Тарквиний обнаружил, что понимает написанное.
— Это имена богов и названия созвездий!
— Значит, годы учения прошли недаром. — Олиний снял веревку. — Ты дважды прочел «Disciplina Etrusca», поэтому должен по большей части понять то, что я буду сейчас делать.
Тарквиний потратил много времени на изучение потрескавшихся пергаменов, которые Олиний хранил в своей хижине. Под руководством старика, который то и дело склонялся над ним и указывал нужные места длинными желтыми ногтями, он проштудировал десятки томов. Было три вида книг. К первому относились «Libri Haruspicini», посвященные гаданию по внутренним органам животных, ко второму — «Libri Fulgurates», учившие толковать гром и молнию. В книгах третьего вида — «Libri Rituales» — описывались этрусские обряды и заклятия для городов, храмов и войск.
— Не бойся, малыш, — прошептал Олиний.
Ягненок натянул веревку, в его темно-карих глазах застыла тревога.
Продолжая ласково приговаривать, гаруспик поднял животное и положил на середину базальтовой плиты.
— Мы благодарим тебя за жизнь, которая поможет нам понять будущее.
Тарквиний подошел ближе. Он уже видел, как Олиний осуществлял жертвоприношения, но последнее из них состоялось несколько месяцев назад. Однако никогда еще гаруспик не вынимал бронзовую печень и не клал ее рядом с жертвой. Сам же Тарквиний после охоты предпринимал многочисленные попытки погадать, но у него получалось предсказывать лишь такие вещи, как погода или урожай.
— Пора. — Олиний поднял кинжал. — Смотри, как надо читать по свежей печени. Держи его крепко.
Тарквиний схватил ягненка за голову и подставил его шею Олинию. Быстрым движением ножа старик перерезал животному горло. На алтарь хлынула струя темно-красной венозной крови, обдавая их брызгами.
— Видишь, течет на восток! — радостно воскликнул Олиний, наблюдая, как хлещет жидкость. — Знамение благоприятное!
Тарквиний посмотрел на восток, в сторону моря. Оно тянулось к Лидии, из которой этруски пришли много веков назад. Если верить ритуалам, боги благоволили к людям, жившим в той стороне. Ему уже не в первый раз захотелось посетить древнюю прародину своего народа.
Олиний положил мертвого ягненка на спину и ловко разрезал кожу и мышцы на брюхе от паха до грудной клетки. Наружу вывалились кишки, блестевшие в лучах солнца.
Олиний показал на них кончиком ножа:
— Обрати внимание, какой узор образуют на камне толстые и тонкие кишки. И те и другие должны быть здорового розовато-серого цвета. В данном случае так оно и есть. Иначе гадание по печени, скорее всего, было бы неблагоприятным.
— Что еще ты видишь?
— Сильные волнообразные движения кишечника. Это тоже добрый знак.
Тарквиний следил за пульсировавшим тонким кишечником, тщетно старавшимся сохранить жизнь.
— Что еще?
Гаруспик наклонился ниже.
— Больше ничего. Когда я был мальчиком, кое-кто из стариков утверждал, что может гадать по тонкому кишечнику и четырем желудкам. Это шарлатанство, и ничего больше.
Олиний погрузил во внутренности животного обе ладони, с помощью ножа отделил печень от диафрагмы и несколькими быстрыми движениями перерезал связки, удерживавшие орган на месте. Потом вынул печень окровавленными по локоть руками и положил ее на левую ладонь.
— О великий Тиния! Дай нам добрые предзнаменования о будущем этого аруна. — Он поднял глаза к небу, отыскивая сопровождавшего их орла.
— Что ты делаешь? — спросил Тарквиний.
— Читаю по печени твою жизнь, малыш, — хихикнул Олиний. — Разве есть лучший способ завершить твое обучение?
Тарквиний затаил дыхание, не веря своим ушам. А затем до него начало что-то доходить. Не зря же он столько лет учился. В конце концов, речь шла о его собственном будущем!
— Большая часть того, что можно прочесть, находится на внутренней стороне. Вот это собачья звезда Сириус. А это Большая Медведица.
Тарквиний смотрел на указанные точки, и его книжное знание начинало обретать реальный смысл. Гаруспик подробно рассказывал о том, что означали цвет, форма и плотность поблескивавшего органа. К удивлению Тарквиния, Олиний упомянул о таких эпизодах его детства, о которых просто не мог знать. Старик перечислял множество событий его жизни, часто останавливаясь, чтобы дать ученику возможность переварить услышанное.
— Желчный пузырь. — Он потрогал мешочек в форме слезы, торчавший из середины печени. — Говорит о сокрытом. Иногда послание удается прочесть, иногда нет.
Тарквиний прикоснулся к мешочку с теплой жидкостью.
— И много тебе удалось прочесть? — Это было самой трудной частью предсказания; он много раз практиковался на печенях, но с этой частью ему ни разу не удалось справиться.
Олиний долго молчал.
Тарквиний с колотящимся сердцем следил за выражением лица гаруспика. Что-то там было… Он это чувствовал.
— Я вижу, как ты вступаешь в войско и уходишь с ним в Малую Азию. Вижу множество битв.
— Когда?
— Скоро.
Тарквиний знал, что на востоке Малой Азии уже много лет почти непрерывно продолжались войны и восстания. Поколение назад Сулла наголову разбил Митридата, воинственного царя Понта, но шаткость политической ситуации в Риме заставила его вернуться, так и не нанеся Митридату последнего удара. Царь выждал время и четыре года назад вторгся в малоазийскую римскую провинцию Пергам. Посланный туда Сенатом полководец Лукулл одержал впечатляющие победы, но война еще продолжалась.
При мысли о том, что он будет воевать за Рим, Тарквиний едва не рассмеялся, но резкий толчок локтем заставил его опомниться.
— Не отвлекайся! — рявкнул старик. — Годы путешествий, годы учебы. Но в конце концов желание отомстить заставит тебя вернуться в Рим.