— В хату ты их не пустишь. Можно и пустить, беды не будет, конечно… Я буду там ждать.
— Может, проще ключи?..
— Лучше я сам.
— Стремно, однако.
— Фигня все это. Я надену халат длинный — хламида страшная — и тюбетейку узбекскую. Прости, туркменской не достал. Очки еще на мне будут.
— Разве что так, — согласился Жуков.
— Ты с порога скажешь мне «салам алей-кум». Не вздумай сказать свой долбаный «селям». Сто раз репетировали.
— Просто из одной книжки в детстве втемяшилось, — улыбнулся Жуков.
— Постарайся их все-таки оставить за дверью, — вздохнул Виктор. — Я с порога отдам тебе чувал с бирюльками, и все.
— Дальше?
— Понимаешь, я долго искал то место. Видишь ли, через дом от того края здания, где бистро, находится их лаборатория. Я так уточнял эту информацию, что ошибки быть не может. Им все равно тащить туда товар на проверку.
Тут делай все, что хочешь, только затащи туда их главного. Ну, скажи, что у вас там так принято, что он тебя до смерти обидит, если ты не угостишь его в честь сделки. Скажи, в конце концов, что хочешь обсудить еще кое-что. Скажи, что эта сделка — лепет младенца. А ты хотел за рюмочкой предложить еще кое-что. Только не суетись.
— Если они потащат меня вместе с собой проверять товар, мне кердык, — мрачно сказал Жуков.
— Назову тебе плюсы, Витус. Первый плюс можно считать и минусом, конечно: это сто пудов их забегаловка. Скажем так, девяносто девять процентов из ста. Да, это бистро. Но такое дорогое, что там бывает только специфическая публика. То есть то здание на соседней улице, где у них лаборатория, полностью арендовано бизнесом Мазютина. Отростки бизнеса с подставными хозяевами. Это вообще их квартал. Он под ними, если угодно. Сечешь?
— Хочешь сказать, что, с их точки зрения, в бистро я надежно в их руках?
— Именно. Второй плюс я могу объяснить только шестым чувством. Понимаешь, я почему-то уверен, что они хотят тебя кинуть. А раз они хотят тебя кинуть, то ты в их сознании лох, которому они в два счета лапти обуют. Они наверняка расслаблены. Ведь у них целая контора, а ты приезжий одиночка.
— Что-то у тебя все так гладко получается, как в кино, — с сомнением покачал головой Виталий.
Коляев помедлил немного с реакцией, а потом сказал:
— У тебя еще два часа времени, чтобы выписаться из гостиницы и свалить восвояси. И никаких проблем. Я тебя прекрасно пойму. Тебе есть что терять.
Жуков подумал с минуту, напряженно сцепив руки.
— Нет. Я хочу пройти до конца, — говоря это, он посмотрел в глаза друга взглядом ясным и тяжелым одновременно.
— Как скажешь, Витус.
Они помолчали.
— Покажи мне пиджак, — попросил затем Коляев.
Виталий прошел к шкафу-купе и снял с вешалки хорошо сшитый черный пиджак.
— Надень-ка, — попросил Коляев.
Жуков надел пиджак и застегнул его на все три пуговицы.
— Правильно. Верхнюю лучше не расстегивай. Пусть они не видят подкладку, — сказал Виктор. — Карманы готовы?
— Абсолютно, — сказал Жуков.
— Отлично. — Виктор побарабанил пальцами по столу. — А теперь слушай насчет туалета в этом бистро…
Телефон зазвонил ровно в пятнадцать ноль-ноль. Прежде чем поднять трубку, Виталий облизнул мгновенно пересохшие губы.
— Да.
— Рамазан, это вы? — Это был уже знакомый ему голос Юрченко.
— Да-да, — сказал Жуков.
— Мы в лобби. Можно подняться?
— Конечно. Я жду.
Положив трубку, Виталий судорожно помял воротник рубашки.
— Ну, была не была, — прошептали его искусанные губы.
Когда в дверь постучали, он усилием воли удержал себя от того, чтобы не броситься суетливо открывать. Он глубоко вздохнул, выдохнул и не спеша подошел к двери.
— Здравствуйте, — сказал Юрченко. — Можно?
Это был высокий брюнет с залысинами, лет сорока на вид. На нем безупречно сидел дорогой костюм. За спиной его маячил коренастый, коротко стриженный мужчина с бесцветными глазами, одетый во что-то неприметное.
— Да, проходите, — заставил себя улыбнуться Виталий.
Пришедшие вошли в комнату. Русоволосый крепыш беззвучно притворил дверь.
— Будем знакомы, — сказал Юрченко. — Андрей Владимирович.
— Рамазан. Можно просто Рома, — пожал протянутую руку Жуков.
— Сергей, — сказал бесцветным голосом крепыш и также подал ему ладонь, жесткую и сухую.
— Рома, — повторил Виталий. — Присаживайтесь.
Юрченко присел на тот самый стул возле письменного стола, на котором совсем недавно сидел Коляев, Виталий опустился на кровать, а Сергей остался стоять, рассматривая свои короткие ногти.
— Выпьете чего-нибудь? — предложил Виталий, нервно теребя жилетный кармашек, и посмотрел в сторону мини-бара.
— Минералки, — сказал Сергей и сам подошел к холодильнику, чтобы достать миниатюрную бутылку. Пробку он сорвал просто пальцами.
Юрченко перехватил взгляд Виталия и улыбнулся снисходительно, как бы говоря: «Ох уж эти шоферы».
— Давно не были в Москве? — спросил вдруг он.
— Уже год, — пожал плечами Виталий.
— Ясно, ясно, — опустил глаза Юрченко. — А ваше предложение нас очень заинтересовало. Очень заинтересовало. Наша фирма не работала прежде со Средней Азией. А тут такое занятное предложение само в руки…
Они встретились глазами и несколько секунд смотрели друг на друга.
— Выглядите усталым, — сказал Юрченко.
— Волновался, как пройдет доставка, — сказал Виталий.
— Да, ваши слова о том, что весь товар уже в Москве, меня лично очень удивили.
— Друг моего родственника вез чартерным рейсом солодку в Прибалтику. Согласился помочь.
— Змеиный яд, корень солодки… Вы богато там живете, — улыбнулся Юрченко. — Пока мы, извините, хлопали ушами, иностранцы занимают у вас прочные позиции. Что думаете по этому поводу?
— Признаюсь, меня мало беспокоит, кто инвестирует. Главное, что инвестиции есть. Моя родина развивается. Это хорошо.
— Верно, верно, — засмеялся Юрченко. — Вы где, простите, учились?
— Мединститут в Ашхабаде. Врач-педиатр.
— А что, все туркмены так хорошо говорят по-русски?
— Очень многие. У нас это язык межнационального общения, — сказал Виталий. — Правда, я и не туркмен.
— Неужели? — вскинул брови Юрченко. — А кто, простите за любопытство?