– Я всегда думала, Громов, что ты в душе плебей, а у тебя ведь такие родители…
– Я не родители, – веско заметил я. – Я – это я. У меня своя голова есть.
Но Танька уже отвернулась от меня и смотрела на Снегирева, а тот смотрел на меня. Ему явно не хотелось никуда идти с Танькой, но и отказаться он не смел. Я поспешил на выручку.
– Ну что ты к человеку пристала? Не видишь, что мы заняты? Найди себе кого-нибудь другого.
– Лучше бы вам согласиться, – прошипела Танька. Она не терпела, когда ей в чем-то отказывали, привыкнув, что все ее желания исполняются молниеносно. Вот и сейчас, встретив сопротивление, она решила добиться своего. До путешествия я бы никогда не рискнул с ней спорить, но сейчас. Сейчас мне было просто наплевать на нее.
– Иди Танечка, гуляй, а то охрана заждалась.
Танька задохнулась от гнева.
– Ах ты… гадина. Да если бы я не была хорошо воспитана…
Тут опять влез Рон:
– А если бы я не был хорошо воспитан, то сказал бы, что кольца в нос вставляют только быкам, чтобы усмирить их буйный нрав. Теперь я понимаю, для чего тебе вставили кольцо.
Мы со Снегирем не выдержали и грохнули. Танька покраснела от ярости, попеременно смотря то на нас, то на Рона.
– Ах ты гадина!!! – взвизгнула она бросаясь к Рону. Тот быстро отошел в сторону и Танька пролетела мимо него. Запуталась в своем платье. Она непременно упала бы в лужу, но Рон поддержал ее. Танька вырвалась, замахнулась, попробовала влепить пощечину, но Рон перехватил ее руку и крепко сжал.
– Пусти, гадина!!! Пусти, говорю, хуже будет!!! – Она продолжала орать даже тогда, когда ее никто не держал.
– Прекрати орать! – велел я. – Сама виновата.
Тут к нам подбежала ее охрана.
– Он хотел ударить меня!!! – орала Танька, показывая на Рона. – Его надо в милицию сдать!!! Вы видели, что он хотел меня ударить?!! Ну чего вы стоите?! Хватайте его! В милицию его! В колонию!
Охранники неуверенно переглянулись, но спорить с дочкой хозяина не решились. Подойдя к Рону, один из них крепко взял его за руку. Рон растерянно посмотрел на меня. Я же почувствовал, как в груди поднимается чувство холодного бешенства. Подобное со мной было один раз и тогда сильно не поздоровалось тем, кто стоял у меня на дороге. Вспомнив об этом, я быстро взял чувства под контроль.
– Отпусти его, – вежливо попросил я. – Вы же видели, что он ни на кого не нападал. Это на него напали, но даже тогда он мог не поддержать вашу подопечную. Тогда бы ведь вам пришлось объясняться с ее отцом по поводу испорченного платья. Или вы хотели, чтобы он стоял, когда его пытаются ударить?
Охранник, державший Рона удивленно посмотрел на меня. Не знаю, что он там увидел, но Рона тут же отпустил и напрягся. Я увидел, как он собрался, готовясь к схватке, и усмехнулся одними губами. Это окончательно вывело секьюрити из равновесия. Он понимал, что глупо пугаться ребенка, но ощущал опасность. Видно он был действительно хороший телохранитель, поскольку доверился не глазам, а чувствам. А вот второй охранник еще смеялся.
– Что же вы стоите? – опять заорала Танька. – Хватайте этого бомжа!!
– Нам лучше уйти, – тихо ответил первый телохранитель.
– Нет!!! Делайте, как я говорю!!! Или я скажу папе, и он вас уволит! Уволит! Уволит!
Первый продолжал настороженно смотреть на меня, а вот второй пожал плечами и, видя, что его напарник не собирается выполнять распоряжение, двинулся сам.
– Не трогай его, я сказал!
Охранник, проходя мимо меня, повернулся, усмехнулся мне в лицо и щелкнул по лбу. Я даже не шевельнулся. Это удивило охранника.
– Хорошая у вас работа. С детьми ведь воевать безопасно, – вмешался Снегирев. Он еще не понимал, что опасно воевать со мной, когда я нахожусь в таком состоянии, а вот Рон понял и с опаской косился в мою сторону. Первый охранник тоже что-то понимал, но не понимал, чем подросток может быть опасен двум подготовленным телохранителям. Именно поэтому мне и удалось застать врасплох обоих секьюрити. Первый охранник просто не понимал и был не готов к атаке, а второй вообще опасности не видел. Он схватил Рона и потащил за собой. Когда он встал напротив своего напарника, я начал действовать.
Подскочив к этому охраннику, я схватил его галстук и повис на нем. Не ожидавший этого охранник наклонился. Держась за галстук, я повис на нем и проскочил у человека между ног и ударил стоявшего сразу за ним второго охранника ногой. Тот тоже не ждал атаки, тем более с этого направления. Держась руками чуть ниже живота, он сложился пополам, стараясь поскорее прийти в себя. Я же отпустил галстук первого охранника, вскочил в прыжке с асфальта и с разворота ногой въехал повернувшемуся ко мне разъяренному человеку в челюсть. Ломать ее ему я не хотел, поэтому ограничился простым вывихом. Тем временем другой охранник уже пришел в себя. Пришлось вырубить его еще минут на пять ударом по болевой точки, которую показывал мне Деррон – охранник задохнулся от боли, сел на землю. Тут на меня бросилась «Вывихнутая Челюсть», размахивая кулаками и что-то мыча. Кошмар, чему там этих телохранителей учат? Я ушел с линии атаки, схватил руку, захват, разворот и охранник грохнулся прямо на асфальт. Захватив его кисть в жесткий болевой захват, я уселся на охранника, и от всей души вкатил ему по лбу самый сильный щелбан, на который хватило моих сил. Потом перекатился, встал на ноги. Оба незадачливых телохранителя продолжали, постанывая лежать на земле. Но все-таки они были крепкие ребята. Через тридцать секунд оба стояли на ногах.
– Хватит? – поинтересовался я у них, наблюдая, как Снегирев и Танька смотрят на меня открыв рот. Весь бой занял не больше тридцати секунд.
Вывихнутая Челюсть что-то промычала и, сунув руку под пиджак, достал пистолет.
– Ты что, рехнулся? – Его напарник бросился к нему, выбил оружие и крепко зажал его. – Совсем сдурел?!
Тот что-то промычал в ответ.
– Я же ведь сказал тебе, что уходим, нет, надо было слушать эту взбалмошную девчонку.
Этот охранник явно был умен. Гораздо умнее своего друга. И сейчас, отпустив успокоившегося напарника, он удивленно рассматривал меня.
– Откуда ты такой взялся, парень?
– Я здесь живу.
– И ты всегда кидаешься в драку вот так вот?
– Обычно я человек мирный, но только не тогда, когда трогают моих друзей.
– Да ничего твоему другу не было бы. Я вынужден слушать ее, – он с досадой кивнул на Таньку. – Но в милиции я рассказал бы всю правду, и его тут же отпустили бы.
– Ах ты, гадина!!! – Танька пришла в себя.
– Заткнись! – тихо велел я, метнув в ее сторону косой взгляд. Танька испуганно икнула и заткнулась.
Телохранитель удивленно посмотрел на меня. Потом вздохнул.
– Кажется, после сегодняшнего нам с напарником придется искать новую работу. Ну и черт с ней. Эта девчонка надоела мне до чертиков. Наконец-то нашелся хоть кто-то, кто сумел поставить ее на место. Ради этого стоило потерять и работу. – Он посмотрел на своего напарника и кивнул ему. Повернувшись, они двинулись во двор.