Book.

– Из этого ничего не выйдет, – сказали Дэн, стараясь говорить вызывающим тоном, но не решаясь взглянуть в лицо мистеру Бэру. И, приняв его слова за позволение уйти, Дэн вышел из комнаты, как будто не в силах больше здесь оставаться.

Но лучше бы он остался: мальчики говорили о нем с таким искренним сожалением, что это наверняка тронуло бы его. Никто, включая Нэта, не радовался тому, что дело завершилось таким образом.

Несмотря на недостатки Дэна – а их было вполне достаточно – все любили его, потому что под грубой внешностью в нем таилось много таких хороших качеств, которые нельзя было не оценить.

И миссис Джо, главная наставница Дэна, была огорчена до глубины души тем, что мальчик, в котором она принимала такое участие, обманул ее ожидания. Плохо было уже то, что он украл деньги; еще хуже было лгать и допускать, чтобы из-за несправедливого подозрения страдал невинный; но самое ужасное впечатление произвела на миссис Джо попытка Дэна вернуть деньги тайком, потому что это показывало не только недостаток мужества, но также лживость и хитрость, что не предвещало ничего хорошего в будущем. И он, кроме того, упорно уклонялся от всякого разговора об этом, не хотел признать, что виноват, или выразить сожаление о своем проступке.

Проходили дни. Дэн учился и работал, постоянно угрюмый и молчаливый, не выказывающий ни малейших признаков раскаяния. Зная, как обращались с Нэтом, он не искал участия ни у кого, отвергал любые попытки товарищей к сближению и проводил свободное время, бродя по полям и лесам.

– Если так пойдет и дальше, то я боюсь, что он опять убежит, – сказал как-то мистер Бэр, расстроенный безуспешностью всех своих усилий. – Он слишком молод, чтобы вести такую жизнь, как теперь.

– Некоторое время назад я поручилась бы, что ничто не заставит его уйти от нас; но он до того изменился, что теперь я готова ко всему, – ответила бедная миссис Джо, которую ничто не могло утешить. Дэн отдалился от нее даже больше, чем от других, и, когда она пыталась поговорить с ним наедине, смотрел на нее, как затравленный зверек.

Нэт повсюду следовал за Дэном, как тень, и тот не гнал его от себя так сурово, как других, но часто говорил своим обычным резким тоном:

– Теперь все знают, что ты не виноват. Не беспокойся обо мне. Я перенесу это лучше, чем ты.

– Но мне жаль, что ты всегда один, – грустно отвечал Нэт.

– А мне это нравится, – и Дэн уходил, сдерживая вздох, потому что на самом деле чувствовал себя одиноким.

Проходя как-то раз по березовой роще, он увидел нескольких мальчиков. Они забавлялись тем, что влезали на деревья и качались на них до тех пор, пока гибкий ствол не опускался низко к земле, и с него можно было спрыгнуть.

Дэн остановился на минуту посмотреть на эту забаву, но не выразил желания присоединиться к ней. В это время Джек стал карабкаться на дерево. К несчастью, он выбрал очень высокую березу, и, когда стал раскачиваться на ней, она только слегка нагнулась и он повис высоко над землей.

– Слезай с дерева! Отсюда ты не соскочишь! – крикнул ему снизу Нед.

Джек попробовал было слезть, но ветки выскальзывали у него из рук, а ствол он не мог обхватить ногами. Некоторое время он вертелся и цеплялся, но безуспешно. Наконец, задыхаясь от усталости, Джек снова повис на дереве и отчаянно крикнул:

– Помогите мне! Подхватите меня! Я сейчас спрыгну!

– Ты разобьешься насмерть, если спрыгнешь! – воскликнул перепуганный Нед.

– Подержись еще немного! – сказал Дэн и, вскарабкавшись на дерево, добрался до Джека, смотревшего на него с надеждой и страхом.

– Вы оба свалитесь! – кричал Нед, взволнованно бегая из стороны в сторону, тогда как Нэт протянул руки в безумной надежде подхватить падающих.

– Отойдите в сторону, – спокойно сказал Дэн.

Он тоже повис на березе, от лишней тяжести она согнулась гораздо сильнее, и теперь ребята оказались уже недалеко от земли.

Джек спрыгнул благополучно, но дерево, освободившись от половины груза, спружинило и поднялось вверх так стремительно, что Дэн упал тяжело.

– Я не ушибся, я сейчас встану, – сказал он, сидя на земле, побледневший и ошеломленный падением, в то время как мальчики смотрели на него с восхищением и тревогой.

– Ты молодец, Дэн, и я очень благодарен тебе! – воскликнул Джек.

– Не стоит, это такие пустяки, – пробормотал Дэн, медленно поднимаясь с земли.

– Нет, не пустяки, – возразил Нед, – и я готов пожать тебе руку, несмотря на то, что ты… – он проглотил злополучное слово, чуть не сорвавшееся у него с языка, и протянул руку, считая это исключительно благородным поступком со своей стороны.

– Но я-то не подам руки такому негодяю, – сказал Дэн и, презрительно взглянув на Неда, повернулся к нему спиной. А тот, вспомнив купание в ручье, торопливо удалился.

– Пойдем, Дэн, обопрись на мое плечо, – сказал Нэт и ушел вместе с ним. А мальчики еще долго толковали о Дэне, восхищаясь его смелостью, и очень жалели, что злополучные деньги Томми не провалились сквозь землю, прежде чем из-за них поднялся такой переполох.

Когда мистер Бэр на следующее утро вошел в класс, у него было такое счастливое лицо, что мальчики с удивлением смотрели на него, не понимая, что с ним случилось. Им даже пришло в голову, что их наставник немного не в себе, когда он подошел прямо к Дэну, взял обе его руки в свои и, крепко пожав их, с жаром сказал:

– Теперь я знаю всё и прошу тебя простить меня. Ты поступил великодушно, и я восхищаюсь тобой, несмотря на то что лгать нехорошо даже из дружбы.

– Что это значит? – спросил Нэт, а Дэн не сказал ни слова; он только выпрямился, как будто тяжесть свалилась с его спины.

– Дэн не брал денег Томми! – громко объявил мистер Бэр.

– Так кто же взял их? – закричали все в один голос.

Мистер Бэр показал на незанятое место – все взглянули на него и некоторое время молчали от удивления.

– Сегодня рано утром Джек ушел домой, оставив вот эту записку, – сказал мистер Бэр. – Она была привязана к ручке моей двери.

И он прочел ее вслух:

«Это я взял доллар Томми. Я смотрел в щелочку и видел, куда он положил его. Я боялся признаться раньше, хоть мне и хотелось. Нэта мне было не очень жаль, но Дэн настоящий парень, и я не могу больше молчать. Я не тратил этих денег; они лежат под ковром в моей комнате, как раз около умывальника. Мне очень жаль, что я взял их. Я иду домой и, наверное, никогда уже больше не вернусь, поэтому Дэн может взять мои вещи. Джек».

Это было не особенно изящное послание, скверно написанное, закапанное чернилами и весьма краткое, но для Дэна оно имело огромную цену. Когда мистер Бэр дочитал записку, Дэн подошел к нему и дрожащим голосом произнес: