Book.

– Какую вещь? – решилась спросить мисс Амелия.

– Ее манеру держать себя, такую заносчивую и вызывающую, – с досадой ответила мисс Минчин. Она знала, что в раздражавшей ее манере Сары не было ничего заносчивого и вызывающего, но сразу не нашла подходящего слова. – Всякого другого ребенка сломила бы та… та перемена, которую ей пришлось испытать. Но на нее это как будто совсем не подействовало, она держит себя, как… как если бы была принцессой.

– А помнишь, – воскликнула мисс Амелия, – что она сказала тебе как-то раз в классе?! Она сказала: «Я думала о том, что бы вы сделали, мисс Минчин, если бы…»

– Нет, не помню, – прервала ее мисс Минчин. – Не говори глупостей.

Но она отлично помнила слова Сары.

Бекки тоже поздоровела и пополнела. Да и немудрено. И она имела свою долю в волшебной сказке. У нее было теперь два матраца, две подушки и теплое одеяло; она каждый вечер ужинала и сидела на подушках около камина. Бастилия исчезла, и заключенных больше не было. На чердаке жили теперь среди окружающих их чудес две счастливые девочки.

Иногда Сара читала что-нибудь вслух из своих книг, иногда сидела, ничего не делая, и смотрела на огонь. Она думала о своем неизвестном друге, которого ей очень хотелось увидеть и поблагодарить.

Через некоторое время произошло еще одно удивительное событие. Посыльный позвонил во входную дверь и принес несколько свертков. На них крупными буквами было написано: «Девочке, живущей на чердаке, направо от входа».

Сара отворила посыльному дверь и взяла у него вещи. Она положила два самых больших свертка на стол в передней и прочитала надпись. Мисс Минчин, сходившая в это время с лестницы, увидела ее.

– Отнесите вещи той молодой леди, которой они присланы, – строго сказала она. – Что вы так смотрите на них?

– Они присланы мне, – спокойно ответила Сара.

– Вам? – воскликнула мисс Минчин. – Кто же прислал их вам?

– Я не знаю, кто прислал их, – сказала Сара, – но они адресованы мне. Я сплю на чердаке, направо от входа. Комната Бекки – налево.

Мисс Минчин подошла к столу и прочитала надпись.

– Что лежит в этих свертках? – спросила она.

– Не знаю, – ответила Сара.

– Разверните их, – приказала мисс Минчин.

Сара развернула свертки. В них оказались разные принадлежности туалета: чулки, башмаки, перчатки, изящное платьице из мягкой шерстяной материи, шляпа и зонтик. Вещи были хорошие и дорогие. На пришпиленной к платью бумажке было написано: «Просят носить все это каждый день. Когда вещи износятся, их заменят новыми».

Мисс Минчин была поражена. Неужели она ошиблась и у девочки, которую она считала нищей, есть богатый покровитель? Может быть, у нее есть родственник, о котором поверенный капитана Кру не слыхал? Этот родственник узнал, где она живет, и решил позаботиться о ней таким таинственным и странным образом? Родственники бывают иногда большие оригиналы, в особенности богатые дяди-холостяки, которые не желают держать детей у себя в доме и предпочитают заботиться о них издалека. Это по большей части очень вспыльчивые и обидчивые люди. Будет в высшей степени неприятно, если у Сары найдется такой родственник и если он узнает, в каких лохмотьях она ходила, как много работала и как голодала. Мисс Минчин растерялась и искоса взглянула на Сару.

– Кто-то, по-видимому, принимает в вас участие, – сказала она так ласково, как не говорила с Сарой со дня смерти ее отца. – Поскольку эти вещи присланы вам и их обещают заменить новыми, когда они износятся, то вы можете надеть их теперь же. Когда оденетесь, приходите в класс и учите уроки там. Сегодня вас никуда не пошлют.

Через полчаса дверь в класс отворилась и вошла Сара. Все девочки с изумлением устремили на нее взгляды.

– Господи! – шепнула Джесси, толкнув локтем Лавинию. – Посмотри на принцессу Сару!

Лавиния взглянула на нее и покраснела от досады. Да, это была принцесса Сара в хорошеньком шерстяном платье; волосы ее были перевязаны лентой.

– Может быть, она получила наследство, – снова шепнула Джесси. – Мне всегда казалось, что с ней должно случиться что-нибудь необыкновенное. Она такая странная.

– Уж не появились ли снова на сцене алмазные россыпи? – насмешливо заметила Лавиния. – Да не вытаращивай же так на нее глаза – это глупо!

– Сядь на свое место, Сара, – сказала мисс Минчин.

И в то время, как все девочки с изумлением смотрели на Сару, даже не стараясь скрыть волнение и любопытство, она села на свое прежнее почетное место и развернула книги.

Вечером, поужинав в своей комнате вместе с Бекки, Сара некоторое время сидела молча и смотрела на огонь.

– Вы придумываете что-нибудь, мисс? – спросила Бекки.

Когда Сара задумчиво смотрела на огонь, это почти всегда означало, что она выдумывает какую-нибудь новую историю или сказку. Но на этот раз ее мысли были заняты не этим.

– Нет, – сказала она, покачав головой, – я думаю о другом.

Бекки почтительно смотрела на нее. Она относилась с благоговением ко всему, что делала и говорила Сара.

– Я думаю о моем друге, – объяснила Сара. – Если ему не хочется, чтобы я знала, кто он, то было бы нехорошо с моей стороны стараться узнавать это. Но я очень бы желала поблагодарить его и сказать ему, какой счастливой он сделал меня. Доброму человеку всегда приятно узнать, что он сделал кого-нибудь счастливым. Для него это приятнее благодарности. Хорошо бы… придумать…

Она внезапно остановилась: взгляд ее упал на шкатулку, которая появилась в комнате всего два дня тому назад. В ней лежали письменные принадлежности: бумага, конверты, перья, чернила.

– Как это не пришло мне в голову раньше! – воскликнула Сара и, вынув лист почтовой бумаги, села к столу. – Я напишу ему, – радостно сказала она, – и оставлю письмо на столе. Тот, кто уносит посуду, возьмет, наверное, и письмо. Я не буду расспрашивать моего друга ни о чем, только поблагодарю его. Не может быть, чтобы это было неприятно ему.

И Сара начала писать:

«Надеюсь, Вы не рассердитесь на меня за то, что я пишу Вам, несмотря на Ваше желание не открывать своего имени. Пожалуйста, не думайте, что я хочу разузнать что-нибудь; мне только хочется поблагодарить Вас за Вашу доброту ко мне, за то, что все изменилось вокруг меня, как по волшебству. Я так благодарна Вам и так счастлива – и Бекки тоже. Нам обеим все это кажется чудом, и мы восхищаемся всем. Мы были так одиноки, так зябли и голодали, а теперь – подумайте только, как много сделали Вы для нас! И я не могу не сказать Вам: благодарю Вас – благодарю Вас – благодарю Вас!