Голоса я его еще не слышал, но примерно догадывался, как он будет говорить. Антипатия возникла у меня сразу, хотя никто еще ничего не сказал.
Официантка умчалась с заказом, на ходу крикнув кавказцам: «Молодые люди, одну секунду!»
– Вот, – откашлялся Сергей, – это те самые ребята, о которых я вам говорил.
Эдуард Петрович никак не отреагировал на сказанное.
– Налей воды, – отрывисто пробормотал он. Сергей быстро исполнил требуемое. Мы с Вовкой снова переглянулись. Всем было понятно, что пришел хозяин. За столом повисло молчание. Пацан пил лимонад, рассматривал зал и непонятно почему брезгливо морщился.
Сергей едва шевельнулся, и я понял, что он ногой толкнул под столом ногу Вовки. Наверно, попал в болевую точку, потому что Цыган ойкнул и выплюнул сквозь сжатые зубы еле слышное ругательство. Затем он спохватился и улыбнулся.
– Нам очень приятно с вами познакомиться, Эдуард Петрович, – дипломатично начал бывший подполковник. – Меня зовут…
– Да мне насрать, как тебя зовут, – тихо проговорил сын миллионера. На Вовку он даже не посмотрел. – Важно, как зовут меня. А от тебя требуется следующее. Найдешь мне проводников в Приэльбрусье. Я хочу там походить.
Вовка замер. Щеки его покраснели.
Решение я принял сразу. Тот жалкий внутренний голос, который прошипел мне что-то вроде «Сдурел, идиот, отказываешься от таких денег, тем более почти что задаром! Потерпи!», я задавил в зародыше, исходя из богатейшего собственного опыта. Ну, вы же знаете, как это бывает…например, вам необходимо съездить по делам. Надо ехать, а вам не хочется. И это не лень, а просто какое-то необъяснимое паршивое состояние души. Томление, так сказать. Вы берете себя в руки, садитесь в машину, едете и попадаете в аварию. Что, вспомнили? Окружающие уверены в том, что вам просто не повезло, никто не застрахован от случайности, но вы-то знаете, в чем дело, потому что вас же предупреждали…
Вот такое же ощущение ко мне пришло после того, как Эдуард Петрович озвучил свое пожелание. Я мысленно плюнул на эти две «штуки». Плюнул сразу же и однозначно. С пацаном будут одни проблемы, и я серьезно подозревал, что даже такое вознаграждение не сможет нам компенсировать морального ущерба и глубоких душевных ран. Пусть Вовка на меня не обижается, я выхожу из игры. Разумеется, вместе с ним.
– Никаких проблем, Эдик, – я вытер губы салфеткой. – Можешь ходить, где тебе угодно и с кем угодно. Но без нас. Мы не договорились с Сергеем. Передумали, в общем. Так как контракт на работу еще не заключен, я думаю, обе стороны не понесли никаких убытков.
Эдуард Петрович медленно перевел взгляд на Сергея.
– Это напарник…э-э… – замялся Сергей.
– Я напарник Владимира Григорьевича, – любезно помог я ему. – Меня зовут Александр Юрьевич. Для близких – просто Саша. Но тебе это уже неважно.
Наследник миллионов принялся меня рассматривать и одновременно соображать, как ему поступить. Было заметно, что Эдуард Петрович даже не сразу сообразил, что обращаются именно к нему. Один раз он даже оглянулся на охранника. Когда он повернул голову, я откровенно ухмыльнулся ему в лицо.
– Что?! – свистящим шепотом проговорил пацан. Он выпрямился и крепко сжал стакан. Его лицо исказилось, словно у банкира, который увидел перед собой злостного неплательщика кредита.
– Кто?! Ты?! Такой…чтобы мне…так говорить?!
И он бросил яростный взгляд на Сергея.
– Я проинформировал этих людей, какое положение вы занимаете, Эдуард Петрович, – тихо, но уверенно проговорил Калашников.
– Ну, что вы, Эдуард Петрович, – из уважения к Сергею я не стал наглеть, – не надо так нервничать. Вы хотите сказать, что вы не привыкли к отказам? Ничего страшного. У вас все еще впереди. – Я кивнул Сергею и посмотрел на Цыгана. – Всего хорошего. Вовка, ты идешь?
Цыган секунду подумал и кивнул головой. Я расслабился.
– А че у тебя за ствол? «Макар», что ли?
Я обернулся на голос. Один из кавказцев, молодой чернявый парень с густой кучерявой шевелюрой, в полурасстегнутой белой рубашке, подошел к охраннику и стоял перед ним, удерживая равновесие. Охранник смолчал, но было видно, как напряглась его шея.
Я сразу же понял, что ситуация дальше будет только накалятся. Пьяному ничего не объяснишь и на место не усадишь. Во всяком случае, я не припомню случая, чтобы хорошо выпивший человек, ищущий приключений, отказался от своего замысла. Значит, продолжение знакомства будет веселым. Охранник явно не похож на мальчика для всяческих поручений. Он покрутил головой, разминая шею, и медленно встал. На кавказца это не произвело впечатления. Он был пьян, а рядом сидели его друзья.
Мне стало неинтересно. Дело шло к серьезной драке, и я посмотрел на выход, чтобы удостовериться в том, что он свободен. Устраивать корриду в кафе – это уже не для моего возраста. Впрочем, я слукавил. Можно было и помахать кулаками, но не хватало мотивации.
Калашников приподнялся и поправил пиджак. Эдуард Петрович лениво повернул голову, и лицо его брезгливо перекосилось, когда он посмотрел на пьяного. Сергей, однако, был серьезен. Если сыну миллионера ничего не грозило, то его папаша просто выбросит всю охрану на улицу, если те не разберутся быстро и эффективно, то есть «без пыли и без шуму».
– Ну что ты, земляк? – дружелюбно обратился он к покачивающемуся парню. – Видишь, человек на работе. А ты хочешь на пистолет посмотреть. Люди увидят, не поймут, в полицию сообщат. Зачем нам это надо?
Начальник охраны очень грамотно выстроил свою речь, за что я мысленно поставил ему жирный плюс. Сергей не произнес ни одного угрожающего слова, но ясно дал понять, что в ресторане возможно появление стражей порядка. Затем очень дипломатично объединил две компании в одну и обозначил общего вероятного противника.
Если бы на месте молодого армянина был я, то мне вполне хватило бы этого вполне логичного объяснения.
Но я находился на своем месте и просто ждал, чем же закончится достаточно банальная история – попытка вразумления пьяного. Как правило, заканчиваются они одинаково – избиением одной из сторон. Знали это и Сергей, и Вовка. Дело было только во времени. Я вдруг понял, почему Сергей выбрал такой мирный поначалу вариант развития событий. В руках у посетителя, который сидел за столиком неподалеку от нас, появился телефон. Парень сосредоточенно ловил фокус камерой, и на его лице ясно читалось предчувствие блестящего репортажа для Интернета.
Во мне шевельнулось раздражение, какое возникает у любого милиционера при виде наглого журналиста, особенно в тот момент, когда милиционер начинает выполнять свои прямые обязанности. Все, кроме охранника и пьяного, заметили этого не в меру любознательного паренька, и сразу же напряглись. Стать героем Ютюба не хотелось никому.
Сергей, сознавая, что его сейчас снимают крупным планом, не торопясь подошел к кавказцу.
– Давай не будем портить вечер, брат. Я пришел со своими товарищами отдохнуть и никому не мешаю. Поэтому не надо мешать и мне, мы договорились?