— Ну рассказывай, что там было? О чем вы говорили с призраком?
— Между прочим, называть милейшего человека призраком — верх невоспитанности.
Я закатил глаза. Потом медленно про себя сосчитал до десяти.
— О чем вы разговаривали с милейшим человеком Зоей Ненашевой? — терпеливо повторил я вопрос.
— Ну… известно о чем. О ее сыне. Она обрадовалась, когда узнала, что я ангел. Я пообещала ей помочь. Сказала, что защищу и ее, и ее сына от злобного черта.
Я скривился.
— «Злобного черта», — обиженно буркнул я себе под нос. Нет, вы видели это? Меня обозвали злобным чертом!!! Меня!!! — Мило.
Альена посмотрела на мою обиженную физиономию и моргнула.
— Эзергиль, ну прости, пожалуйста. Я вовсе не думала тебя обижать. Это как-то само получилось.
— Само получилось оскорбление?
— Э-э… нет. Ну мне надо было что-то сказать? Ну вот мы и поговорили. В общем, все.
— Как все?! И об этом вы говорили два часа?
— Почему об этом? — удивилась Альена. — Ты знаешь, Зоенька при жизни, оказывается, была модельером. Она сказала, что ей больно смотреть на мою безвкусную одежду.
— Вы два часа говорили о тряпках?! — возмущенно завопил я.
— И вовсе не два часа, — фыркнула Альена. — Зоя сказала, что черту простительно ходить в разных безвкусных одеждах, но тебе, говорит, в смысле мне, надобен другой наряд. И описала, как она себе его представляет. Да ты его видел. Я около кладбища оделась так, как мне описала Зоя.
— О, женщины!!! — патетично воззвал я к небесам. Однако украдкой покосился на свою одежду.
Все-таки имидж для черта значит много. А к словам специалиста прислушаться стоит. Я снова посмотрел на подъезд дома…
— Опа. — Я поспешно ухватил Альену за руку. Девочка вскрикнула. Ох, совсем забыл про ее ладонь, которую вчера отдавил. — Прости. Посмотри на подъезд. Видишь вон того мальчишку около тумбы с цветами?
— Это тот ушастый бочонок?
Я мысленно усмехнулся. Слышал бы ее Ксефон.
— Точно. Знаешь, кто это?
— Понятия не имею.
— Ксефон. Мой одноклассник.
— Не поняла? Тут на Земле что, экскурсия для чертей?
— Хуже. У него свое задание. И его задание прямо противоположно моему.
Альена подозрительно покосилась на меня.
— А тебе не кажется, что пора бы мне все объяснить? Как ты вообще влип во все это?
— Говорю же, благодаря дяде. — Я покосился на дверь подъезда, но Алеши еще не было. Потом посмотрел на все еще красную и опухшую руку Альены. И снова испытал муки совести. Именно поэтому отказать ей не смог.
Альена выслушала меня самым внимательным образом. Потом фыркнула.
— Вот теперь я совершенно спокойна — ты действительно на моей стороне. Тебе с самого начала надо было рассказывать не о дяде ангеле, а о тех деньгах, которые ты выиграешь в случае победы.
— Я бы это сделал и без денег, — почему-то обиделся я. — Мне не хочется оставаться на второй год.
— Угу. Ну совершенно бескорыстно ты помогаешь людям.
— Ты бы молчала, — буркнул я. — Можно подумать, ты стараешься вовсе не потому, что тоже хочешь получить зачет по практике.
Альена на миг смутилась. Но только на миг.
— Ну и что?! Однако я искренняя. И даже если мне скажут, что поставят зачет просто так, то я все равно не брошу это дело!
— Я тоже.
— А вот и врешь!
— А вот и нет! Альена, я хочу победить, но я не хочу победу воровать! Я ведь играю! И чем больше препятствий на пути, тем слаще победа в финале. Для меня это игра! Решить сложную задачку и победить — это… это… это наслаждение! Радость. Я себя представить не могу без мысли, творчества, преодоления разных препятствий. Это непередаваемо!!! Я не могу себя представить без всего этого!
— Ты маньяк, знаешь? — заметила Альена, глядя на меня.
Я осекся и посмотрел на нее.
— А… наверное. Прости, увлекся.
— Понятно. А что нам делать с этим твоим Ксефоном? По шее настучать?
— Слушай, а ты точно ангел, а не черт? Нет, это слишком просто. Понимаешь, я человек мысли. Тот день, когда мне придется какую-нибудь проблему решать кулаками, я буду считать самым несчастливым днем в своей жизни. Нет, насилие пусть остается для накачанных кретинов с мозгами курицы. Типа Ксефона. Я же… — Я хищно улыбнулся. — Я же заставлю Ксефона помогать нам.
Альена уставилась на меня.
— Помогать?!
— Да! Это гораздо интересней, чем просто настучать ему по шее. Вот смотри. Что я сейчас делаю? Охочусь за душой некоего ребенка по имени Алеша и душой его матери. А Ксефон не знает, какое точно у меня задание. Но он должен мне помешать. Что ему надо сделать?
Альена некоторое время переводила взгляд с меня на Ксефона, который уже спрятался в кустах, думая, что его не видно, и оттуда наблюдал за нами. Я, правда, позаботился о том, чтобы он нас не расслышал.
— Он постарается помешать тебе и помочь им.
— Разве это не забавно? — усмехнулся я. — Мой враг будет работать вместе со мной, помогая мне.
Альена теперь смотрела на меня. И в ее взгляде не было ни грамма улыбки.
— Ты опасный субъект.
— Еще какой, — согласно кивнул я. — Внимание, а вот и наш клиент. Ты поняла, что тебе надо делать?
— Не дура.
— Тогда докажи это. Найди и проверь подходящего нам человека.
Альена бросила в мою сторону сердитый взгляд и исчезла за мороком. Я же двинулся в сторону показавшегося во дворе Алеши. Он был мрачен и сонно тер кулаком глаза. Однако по сторонам смотрел внимательно. Я подождал некоторое время, а потом подошел к Алеше, сделав вид, что не заметил притаившегося в кустах Ксефона.
— Привет. Кого-то ищешь?
Алеша аж подпрыгнул на месте. Потом уставился на меня.
Минут пять он ошарашенно разглядывал меня с головы до ног.
— Я думал, ты мой сон.
— Думал или надеялся? — Я усмехнулся и достал из кармана свернутый договор. Краем глаза проследил за Ксефоном — хорошо ли ему слышно. — Помнишь? Ты мне свою душу, я миллион долларов в течение недели. Не передумал?
Мальчишка опустил глаза.
— Нет.
— Тогда вперед. — Я уверенно ухватил мальчика за локоть и отправился со двора. Позади крался Ксефон. Альена шла последней и наблюдала за Ксефоном. Такой кавалькадой мы и покинули двор.
— Отец запретил мне уходить со двора, — несмело заметил Алеша.
Я усмехнулся.