Он улыбнулся.
– Просто дело в том, что в комнате для гостей в туалете есть ступенька.
– Ясно, – кивнула я, увядая в душе. Господи, ну почему я не могла хотя бы на одну ночь забыть о том, что я в инвалидном кресле? На одну ночь, Господи! Может, мы бы могли договориться?
– А в моей комнате в туалете ступенек нет, так что… – Чарли глубоко вздохнул, – тебе не придётся звать меня среди ночи, чтобы сходить туда.
– А у вас есть другие комнаты с туалетом?
– Да, но они в другой части дома.
– В восточном крыле, сэр?
Он легонько шлёпнул меня по руке. Тикет сразу же сел и пристально посмотрел на Чарли. Тот с любопытством взглянул на него.
– Что это с ним?
– Он в большом холодном незнакомом доме, Чарли, с незнакомым дядей.
– Я не незнакомый дядя, – возразил Чарли.
– К тому же, ты говорил гадости про его дыхание.
– Но ты должна признать, что от него пахло рыбой. – На этот раз была моя очередь слегка шлепнуть его по руке. – Немного «Колгейта» ему бы не помешало.
– Заткни уши, Тикет! Не слушай его! Иди ко мне.
Тикет положил голову на моё бедро, но быстро перевернулся на спину, чтобы я почесала ему пузо.
– В общем, если хочешь спать в моей комнате, – продолжил Чарли, недоумённо наблюдая за мной с Тикетом, – то я могу расположиться на полу.
Я немедленно вспомнила наши киноманские ночи с Джейми. Он сейчас был в Мадриде, и мне его очень не хватало.
Тикет ещё больше разлёгся на кровати, практически спихивая Чарли на пол.
– Он будет твоим телохранителем. Если я что-то задумаю, Тикет меня покусает. Хотя тебе не обязательно решать эту дилемму прямо сейчас. Может, хочешь заняться чем-то другим? Ты не устала?
Всё, чего бы я хотела, это полежать в горячей воде. Я замёрзла, и всё тело ломило, особенно плечи. Я зевнула, сладко потягиваясь.
– Горячую ванну бы сейчас.
– Отлично. Сейчас наберу.
– Что?
– Наберу для тебя ванну.
О, Боже, я что, сказала это вслух?
– Хотя, знаешь, не надо. Я передумала, – торопливо возразила я.
– Ты боишься, что я увижу тебя обнажённой?
– Чарли!
– Если тебе хочется, прими ванну, – осторожно сказал он. – Ты ведь устала.
Чарли вскочил, открыл ящик комода и бросил мне одну из своих футболок, говоря, что я могу её мочить сколько угодно. Потом он направился в ванную, и я услышала звук включённой воды.
Вернувшись в комнату и обнаружив, что я даже не начала раздеваться, Чарли крепко зажмурился и поклялся не подглядывать.
Я направилась в ванную, и Тикет пошёл за мной. В центре комнаты стояла глубокая старомодная ванна с серебряными кранами. Я представила, как я вхожу в неё и брею ноги, подняв их вверх, потом встаю и укутываюсь в тёплое полотенце. Но вместо этого, сидя в кресле, я приподнимаю сначала одну ягодицу, потом вторую, стягивая с себя джинсы.
– Тикет, тяни, – прошептала я. – Спасибо, друг.
Осторожно прикусив край носка, он стянул его с моей ноги и принялся за второй носок. Тикет делал всё так быстро, словно ставил рекорд по скоростному снятию носков.
Потом я проверила температуру воды в ванне. Одна пациентка нашей больницы обварила ступни, забыв об этом правиле. Надо было помнить столько новых правил, как будто я снова училась жить.
Я попросила Чарли принести мне пену для ванны, которую он с трудом нашёл в одной из гостевых комнат. Держась за края ванны, я выбралась из кресла и погрузилась в ароматную воду.
Тикет прилёг на махровый коврик. Я сняла промокшую футболку и, положив голову на край ванны и глубоко вздохнув, наконец позволила себе расслабиться.
Чарли заглянул в комнату, заставив Тикета настороженно вскочить.
– Всё в порядке?
Я спешно попыталась укрыть своё обнажённое тело под слоем пены.
– Поболтай со мной, – попросила я его.
Чарли опустил крышку унитаза. Сев на него, он достал из кармана пакет с табаком и сделал самокрутку.
– Хочешь? – предложил он, показывая мне сигаретку.
Я молча кивнула в ответ.
Он подошёл к ванне и встал на одно колено.
– А ты, Тикет, хочешь прикурить? Или ты предпочитаешь сигары?
Чарли раскурил самокрутку, отдал мне, и я глубоко затянулась. На этот раз молчание было не в тягость.
– Ты уже думала насчёт переезда в Лондон? – спросил Чарли.
– Надо сначала найти работу.
– А где ты хочешь работать?
– В этом-то и беда: я не знаю. Думала, ты мне что-нибудь посоветуешь.
Я рассказала ему о Гае и Доме и о том, что они жили в западной части Лондона.
– Я хотела бы жить неподалёку от них.
Ещё я поведала ему, что сказала мне Фрэнки: чем дольше я буду жить с родителями, тем труднее мне будет начать самостоятельную жизнь. Поэтому она предложила стать моим наставником от «Опоры», когда я перееду в Лондон.
– Но я не могу позволить себе снимать жильё, не имея стабильного дохода.
– Да, но при этом тебе надо быть в Лондоне, чтобы искать работу, – заметил Чарли. – Для начала ты должна обратиться в кадровые агентства.
Он на некоторое время замолчал, задумавшись.
– Ты не хочешь вернуться в медицинский колледж?
– Не знаю…
– Жалко всё-таки – ты столько сил вложила в учёбу. Ты не скучаешь, Кас? По учёбе, по адреналину, по людям?
– Да, иногда мне этого не хватает.
Мы снова надолго замолчали.
– Так ты подумаешь об этом?
Я взяла охапку пены и приделала ему пузырчатую бороду.
– Подумаешь?
– Может быть, Дедушка Мороз.
Я лежала в постели Чарли Белла. Я лежала в постели парня. Такого не случалось уже очень давно. С тех пор, как Шон меня бросил.
Чарли, одетый в футболку и шорты, устроился на одеяле на полу.
– О, чёрт! Свет забыл выключить.
– Тикет, выключатель вниз, – скомандовала я.
– Потрясающе! – восхитился Чарли, когда комната погрузилась в темноту.
– Тикет очень умный. Лежать! Молодец.
– Это ты мне? – спросил Чарли.
Я засмеялась.
– Сколько тебе лет, Чарли?
– А почему ты спрашиваешь? Вообще-то неприлично задавать такие личные вопросы, – добавил он. – Двадцать восемь.