Она завороженно смотрела, как на волны лениво и монотонно покачивают свои бесполезные трофеи, накануне с азартом захваченные на берегу. Убаюканная ритмом прибоя, она не сразу заметила нежданных гостей. Реджинальд Каттон и Генри Бруденалл уже прошли въездные ворота и, увидев Шарлотту, сразу направились к ней. Оба были чем-то озадачены, и Шарлотта с интересом ждала, что же сегодня последует за учтивым «здравствуйте», судя по всему, нечто важное. Но вопреки ее ожиданиям разговор зашел о погоде, о пронесшейся буре. Истинная причина их утреннего визита неловко пряталась за обсуждением всем известных последствий урагана, и когда речь, наконец, зашла о нескольких деревьях, поваленных на холме, Шарлотте показалось, что теперь отступать уже некуда. Но джентльмены всё никак не решались заговорить о главном, каждый из них ждал, что начнет говорить другой. Наступила неловкая пауза.
Шарлотта тоже не решалась начать разговор первой. Она пыталась интуитивно угадать, о чем думают ее собеседники. Но с каждой минутой в ее душе росло тревожное подозрение, неужели они что-то узнали о них с Сиднеем? Она уже не сомневалась, что гости пришли с плохими вестями, и взволнованно посмотрела на Реджинальда, из двух друзей неприятную новость, наверняка, сообщит именно он. Но Шарлотта снова ошиблась, первым заговорил другой – Генри Бруденалл, откашлявшись, он произнес:
– Мисс Хейвуд, если Вы располагаете временем, то мы хотели бы сообщить Вам нечто очень важное.
Она уже не сомневалась, что речь пойдет именно о Сиднее. Страшные картины, одна за другой, пронеслись у нее перед глазами: трагическая дуэль, перевернутая карета, необузданная стихия, сметающая всё на своем пути. Ее сердце сжалось от страха, она безуспешно пыталась справиться со своими чувствами, чтобы достойно выслушать самое страшное известие. Но чувства взяли верх над разумом, и Шарлотта, как ни старалась, не слышала ничего и лишь вздрагивала при одном упоминании имени Сиднея. Реджинальд сразу почувствовал ее всепоглощающую тревогу и поспешно прервал своего друга.
– Нет, нет, дело касается не Сиднея, – воскликнул он, стараясь успокоить девушку, он, забыв о манерах, подхватил ее дрожащую руку. – Как ты безнадежен, Генри. Это не имеет никакого отношения к Сиднею, клянусь, мисс Хейвуд.
Удивленная его искренним порывом и смущенная собственной слабостью, Шарлотта, наконец, взяла себя в руки и прямо спросила, что случилось. Однако друзья снова стали кивать друг на друга. Реджинальд, минуту назад так трепетно успокаивающий Шарлотту, опустил глаза и снова предоставил возможность рассказать о сути дела своему некрасноречивому другу. Мистер Бруденалл, еще гуще краснея и чаще теряя мысль, снова начал говорить, постоянно сбиваясь и путаясь.
– Мисс Хейвуд, дело в том, что мы… что я… пришли, чтобы обратиться к вам за помощью. Поверьте мне, что если бы в Сэндитоне был другой человек, к которому в данный момент я мог бы обратиться, то предпочел бы просить его. Я знаю, что вы не захотите давать советы. Я знаю, что вы не одобрите то, о чем я вас прошу…
Мистер Бруденалл снова умолк, исчерпав свой скромный словарный запас, изумленная Шарлотта не могла произнести в ответ ни слова, и только смотрела на молодых людей широко открытыми ясными глазами, в это момент эмоциональный Реджинальд Каттон не выдержал, всплеснул руками и резко выпалил:
– Он хочет сказать, что, как и Вы, знает о готовящемся побеге. Об этом ему рассказала сама мисс Бриртон. Она также добавила, что Вы не поддерживаете ее решения бежать.
– Но при чем тут мистер Бруденалл? Разве Клара намерена бежать с ним?
У Шарлотты отлегло от сердца. Ей, на самом деле, было не так важно решиться или нет на побег доверчивая Клара Бриртон. И кто увезет беглянку в новую жизнь в крытом экипаже, пусть даже назойливый сэр Эдвард, лишь бы это был не Сидней. В глубине души Шарлотта всегда боялась, что у Клары и Сиднея может быть тайный роман, но не позволяла этой тревожной догадке надолго поселяться в своем сердце. Судя по всему, между ними ничего не было. Клара всё-таки предпочла мистера Генри.
– Генри уезжает уже в эту пятницу, но они с Кларой так обо всем и не договорились. Несколько недель они ломали голову, как сообщить леди Денхэм о своем намерении вступить в брак. Генри хотел откровенно поговорить с ней и сообщить, что увозит с собой Клару. Но неугомонные Бриртоны делали всё, чтобы удержать Клару здесь, так боялись, что она оставит все свои деньги этим Денхэмам. Они даже просили Клару сначала вызвать сестру на свое место, а уже потом расстраивать старую леди. Впрочем, времени на это уже не осталось. И надо убедить Клару в этом.
Шарлотта с изумлением слушала этот сбивчивый, но очень откровенный рассказ. Она уже хотела задать несколько вопросов Реджинальду, чтобы уточнить некоторые детали этого запутанного дела, но джентльмен вновь начал свой торопливый и порывистый монолог:
– Если бы Сидней был здесь, то, он, наверняка, дипломатично уладил бы это скользкое дело и добился согласия старой леди. Другому это, видимо, не под силу. Мисс Денхэм, та еще интригантка, будет упрямиться и препираться до тех пор, пока корабль Генри не отчалит от берега. А потом ее согласие уже будет никому не нужно. Она терпеть не может, когда нарушается установленный ею порядок. Какое представление она устроила и как она нервничала и суетилась, когда Сидней уговаривал ее пригласить в Сэндитон Элизабет Бриртон! Он всё-таки добился своего, но, кажется, мы немного ошиблись в расчетах с ее приездом, на день или два. В четверг Клара должна встретить ее кузину в Хейлсхеме!
– Да, конечно, я помню, что кузина Бриртон должна прибыть в Сэндитон сегодня, – проговорила Шарлотта медленно, раздумывая, в какой же причудливый и сложный узор в конечном итоге сойдутся все эти нити. – Позвольте, но при чем же здесь кузина мистера Бруденалла? – спросила она, стараясь уловить главное.
– Клара Бриртон и есть его кузина, – сообщил Реджинальд. – Дальняя родственница по линии матери. Они нежно любили друг друга с детства. Сидней неслучайно философствовал о разбитой любви, он пытался сбить с толку бдительных Паркеров. Клара и Генри – брат и сестра по дальней родственной линии, они давно мечтали пожениться, а отъезд Генри в Бенгалию заставил их поторопиться под венец. Это никогда не было секретом в семье Бриртонов. Правда, они не спешили обсуждать со знакомыми и родней предстоящую помолвку, и вот как раз в этот момент на горизонте появилась леди Денхэм и всё испортила. Представьте, ей тоже приглянулась Клара, и она решила пригласить к себе в Сэндитон-Хауз именно ее. Все семейство Бриртон умоляло пожилую леди вместо Клары пригласить другую сестру – не менее очаровательную Элизабет. Не тут-то было! Леди Денхэм заподозрила подвох, и чем больше кузины старались заменить Клару на Элизабет, тем настойчивее становилась упрямая вдова. Она замкнулась, стала подозрительной и родственники уже не знали, как себя с ней вести и, как это часто бывает, решили не говорить ей правду. Но ссориться с богатой леди небогатые столичные родственники не хотели, поэтому они уговорили Клару пожить в Сэндитон-Хаузе всего-то шесть месяцев. Шесть месяцев! Это могло продлиться и шесть лет, если ничего не предпринимать. Сидней несколько месяцев убеждал Генри приехать в Сэндитон и увезти Клару. В то же время он объяснял Кларе, что она только теряет время в обществе пожилой леди. Пусть мэм завещает все свои деньги семейству Денхэмов вместо Бриртонов. Почему из-за чужого благополучия Генри и Клара должны жертвовать своим счастьем?