– Отдай приказ! – неожиданно велел Виктор.
– Что? – растерялся Руп. – Ты не заболел?
– Отдай мне какой-нибудь приказ, – повторил Виктор.
Руп посмотрел на землянина так, будто решал, стоит ли позвать остальных и успокоить рехнувшегося командира или попытаться решить все самому. На всякий случай Руп решил согласиться. Он слышал, что с сумасшедшими всегда надо соглашаться.
– Какой приказ?
– Любой. Скажем, вели мне пойти и нарубить дрова.
– Ну… э-э… наруби дров, пожалуйста.
Некоторое время землянин изучал Рупа. Под его пристальным взглядом Руп заерзал. И вдруг землянин как-то неуловимо изменился. Нет, не внешне. От него вдруг стала исходить какая-та непонятная сила, хотя Руп готов был поклясться, что никакой псионикой тут не пахнет и землянин не пытался воздействовать ни на его мысли, ни на его чувства. Просто… просто он вдруг стал каким-то уверенным, сильным и… и…
– Наруби дров, – спокойно велел Виктор.
Руп мгновенно оказался на ногах и кинулся разыскивать топор и только тут вспомнил, что дрова у них, собственно говоря, есть. Он замер и нерешительно оглянулся. Виктор сидел на прежнем месте и спокойно смотрел на него. Тут до Рупа дошло, и он уставился на землянина в каком-то суеверном ужасе.
– Понимаешь. На первом курсе в академии, – объяснил Виктор, словно не видя испуга Рупа, – у нас ввели странный предмет. По нему предусматривалось всего пять занятий и не было ни экзаменов, ни зачетов. Для чего он нужен и что там будут говорить, тоже никто не знал. К тому же на эти занятия перемешали все группы так, что оказалось, там никто друг друга не знает. Сидим мы растерянные и ничего не понимаем. Занятия уже начались, а преподавателя нет. Вдруг входит какой-то старичок и спрашивает какую-то другую аудиторию. Внук, мол, у него там. Мы все в растерянности. С каких это пор дедушек пускают прямо в корпус академии к внукам. Шуточки посыпались. Кто-то хотел бежать посмотреть на этого внука. А старик стоит так в стороне и никто на него внимания уже не обращает. По-моему, никто и не заметил, что тот не ушел, когда ему объяснили, где находится нужная ему аудитория. И вот, поверишь – нет, но меня как током стукнуло. Я вдруг посмотрел на того старика и не узнал его. Впоследствии, вспоминая тот день, я понял, что не только я почувствовал какую-то странную силу этого старичка. На него одновременно смотрел весь большой зал, и тишина в тот момент была полная. Старик буквально преобразился. Нет, он не стал моложе, не отклеивал бороду. Но он стал другим. Назвать его беспомощным в той ситуации язык не поворачивался. Какая-то сила подбросила меня в воздух, и я вытянулся по стойке «смирно». Я заметил, что так же замер весь зал. При этом сам старик не сказал ни слова, никакого движения не сделал. Он просто стал другим.
– Интересно, – осторожно заметил Руп.
– Ты еще не понял? Так вот. Этот старик оказался адмиралом, командующим штурмовой авиацией. Впрочем, вряд ли тебе что-нибудь говорит эта должность. Главное тут не в этом. Этот адмирал тогда прошелся между нами и спокойно так говорит… Почти два года прошло, а я помню его слова почти дословно. Так вот, он тогда нам сказал: «Запомните, вас все будут воспринимать настолько серьезно, насколько вы сами относитесь серьезно к себе. Пусть моя демонстрация поможет вам понять этот урок». На этом адмирал занятия закончил. На остальные четыре занятия адмирал зашел таким же образом. И можешь не верить, но, хотя мы его знали уже в лицо, все четыре раза повторилась та же история. Ты понял?
– Не уверен, – тихо отозвался Руп.
– Я хочу сказать, что ты не умеешь командовать. Хотя ты и играешь роль дворянина, который с детства привык командовать слугами. Тебе никто не поверит, если ты будешь отдавать приказы так, как сделал только что. Наши, может, и выполнят, но вот настоящие крестьяне…
– Но я не собираюсь командовать настоящими крестьянами!
– Да? И как же ты собираешься этого избежать? Хочешь ты того или нет, но тебе придется либо научиться отдавать приказы, либо переквалифицироваться в крестьянина.
– А тебе этого хочется? – подозрительно спросил Руп.
– Наоборот. Именно поэтому я и говорю сейчас с тобой. А сейчас я хочу, чтобы ты подумал над моими словами. И постарайся понять, почему ты бросился выполнять мой приказ, и сравни с тем, как ты приказал мне.
– Ты сумасшедший! Ты знаешь об этом?
– Возможно, и так. Я готов быть сумасшедшим, если это поможет всем нам выжить. А вот ты готов мне помогать в этом?
– Я… то есть стать таким же сумасшедшим?
– Если понадобится.
Руп только растерянно махнул рукой.
– Я об этом еще пожалею, – пробормотал он. – Я сильно пожалею об этом. Мне всегда казалось, что сумасшествие заразно. Ладно, черт с тобой, я готов получить от тебя уроки.
Хозяин отвернулся в тот момент, когда топор палача ударил по плахе, отделяя голову казнимого от туловища. Еще один фанатик обрел наконец вечный покой. За последнюю неделю это был уже третий. Тем не менее никто еще даже не предполагал, как далеко он намерен зайти в своем очищении. Давно пора было избавиться от этих кровожадных монстров. Нет, Хозяин вовсе не считал себя невинным ангелом, и ради достижения цели он готов был убивать, но даже ему претила кровожадность этих монстров, готовых уничтожить все, что не вписывается в их представление о мире. Но, к сожалению, начать раньше он не мог. Несколько лет он занимался тем, что подбирал себе помощников, выискивая их как драгоценности в куче шлака. Лично занимаясь подбором каждого. По сути, ему надо было начинать с нуля, поскольку отец оставил ему в наследство либо таких вот фанатиков, либо откровенных придурков и лизоблюдов. Сначала он приблизил к себе последних и натравил их на фанатиков. В разгоревшейся борьбе за близость к его особе стороны ослабили друг друга. А потом Хозяин отдал этих лизоблюдов на заклание фанатикам. Те же были так довольны этим, что и не заметили, как он поставил на освободившиеся должности своих людей.
Теперь вот рьяные фанатики уничтожали тех, кто, по их мнению, был менее верующий, чем они сами. Уничтожали со страстью, не понимая, что этим наносят удар себе. Очень скоро они останутся в полной пустоте. Да, они будут на вершине власти, но власти-то у них и не будет. После них можно будет разобраться и с теми подхалимами, что сейчас подписывают приговоры. «За действия, не совместимые с верой, и предательство, и тому подобное…» Интересно, сами палачи знали, насколько нелепо звучат все их обвинения? Впрочем, Хозяину было это безразлично. Лишь бы они делали свою работу. А в чем будут обвинены эти фанатики, ему безразлично, хоть в попытке сравняться по могуществу с Богом. Ясно одно, что все, кто уже погиб от руки палача и кому еще предстоит погибнуть, давно заслужили это своими действиями во имя веры.
Эх, отец, отец.
Хозяин быстро прошел к себе в комнату, где его ждал начальник его службы безопасности. Негодяй, подонок, вор, дурак, но верный. И пока довольно успешно делал свою работу. Хозяин, скрывая отвращение к этому подонку, выслушал его доклад.