– Понятно. Значит, сделаем так. Долг я вам прощаю…
– О, фэтр, спасибо вам! – Не успел Виктор опомниться, как крестьянин и его жена снова оказались на коленях. К тому же жена крестьянина заставила опуститься на колени и двоих своих детей, присутствующих здесь.
– Что здесь происходит, отец? – раздался от двери чей-то звонкий голос.
Виктор резко обернулся. Ага, вот и старший сын крестьянина. Высокий юноша в простой одежде. В руках он сжимал топор, и его взгляд не предвещал землянину ничего хорошего. Из-за его спины выглядывала девушка. Судя по тому, как они были похожи, это была его сестра. Теперь понятно, почему отец Гийома хотел взять ее служанкой к себе.
– На колени, Цетор, – прикрикнул крестьянин на сына. – Благодари фэтра. Он великодушно простил нам долг старого господина.
Цетор радости не выказал, хотя лицо его сестры осветилось радостью.
– И что этот великодушный фэтр потребовал взамен? – не очень уважительно спросил он.
– Цетор! – испуганно прикрикнул крестьянин. – Фэтр, не обращайте на дурачка внимания.
– Дурачка? – удивился Виктор, разглядывая Цетора. – Не думаю. Он умнее многих в деревне. И уж совершенно точно храбрее. Цетор, это ведь твое имя? Что ты собрался делать этим топором?
Цетор покосился на топор в своих руках. Крестьянин попытался что-то сказать, но Виктор быстро заставил его замолчать. Тут сестра что-то отчаянно зашептала тому на ухо. Цетор сердито послушал, потом отшвырнул топор в угол. Виктор даже испытал разочарование, но виду старался не показать.
– Ничего, фэтр, – ответил Цетор. – Я собрался поставить его на место.
– Хм, а я думал, что ты собрался употребить его в несколько несвойственном ему деле. Но ладно.
– И все же, что вы хотите взамен своего такого великодушного поступка, фэтр?
– А просто в мою доброту ты поверить не можешь? – поинтересовался землянин.
– Поверить в доброту фэтра?
Крестьянин в ужасе застонал, но на него никто не обратил внимание. А вот два брата Цетора, по-видимому, целиком одобряли поведение своего старшего брата.
– Что ж, можешь не верить. Но у меня есть к тебе предложение. Видишь ли, я хоть и не заявлял права на эту деревню, но вроде бы как считаюсь ее владельцем. Очень возможно, что в скором времени появится несколько желающих ее отнять. По некоторым причинам мне подобного не хочется. – Цетор криво усмехнулся. Виктор усмешку понял правильно. – Нет, вовсе не по той причине, о которой ты подумал. Я вполне могу прожить и без податей. Можешь поверить, я не пропаду. Но со мной дети, которые к большим переходам не приспособлены. В некотором отношении я в ответе за всех них.
– Фэтр заботится о крестьянах?
Виктор осекся и пристально посмотрел на Цетора.
– А твой отец совершенно прав. Ты чрезвычайно дерзок и невоспитан. Не то чтобы я имел что-то против дерзости, но вот против воспитанности я никак не возражаю. А элементарная вежливость требовала хотя бы выслушать меня.
Цетор явно подобной отповеди не ожидал и смутился.
– К тому же я думаю, что уже каждому здесь понятно, они гораздо больше, чем слуги…
– Твои братья? Забавный у тебя папаша, видать, был.
Крестьянин ахнул и беззвучно сполз на пол, в ужасе закрыв голову руками. Его жена была уже почти что в обмороке.
– Знаешь, – заговорил Виктор после недолгого молчания. – Дерзость в людях хороша, но только до определенного предела, если они обладают хотя бы элементарной порядочностью. Мне кажется, я ничем не заслужил твоих оскорблений. И, если ты заметил, я даже сейчас продолжаю разговаривать с тобой довольно вежливо. К тому же ты совершенно не знаешь моего отца. Ты можешь не любить фэтров, но это не причина быть невежливым с тем, кто вежлив с тобой. Или ты считаешь это моей слабостью?
– Какая уж тут слабость? – криво улыбнулся Цетор. Кажется, он был откровенно растерян отповедью. Он и сам сообразил, что зашел слишком далеко, но этот фэтр вел себя так не по-фэтровски, что он забылся. – У вас же оружие, солдаты. Вы сильны.
– Если ты заметил, то у меня на поясе только нож. Твой топор выглядел куда солидней. А из солдат только Лукор. И уверяю тебя, больше их у меня нет. Однако мне кажется, что тебе все же стоит извиниться.
– А если я откажусь? Что ты сможешь сделать? – Кажется, Цетор решил, что после всего случившегося спасения ему все равно нет, и он решил идти до конца… до любого конца. Сестра снова что-то отчаянно ему зашептала, но на этот раз Цетор недовольно отмахнулся от нее. – Что тогда ты сделаешь?
– Ничего. Я просто закончу свое предложение тебе. Как я уже говорил, я предлагаю тебе записаться ко мне в солдаты. Предлагаю, несмотря ни на что. Зарплату я тебе большую не гарантирую, сам понимаешь, денег здесь взять неоткуда. Но я обещаю тебе, что питаться ты будешь хорошо и даже сможешь обеспечивать продуктами свою семью. К тому же, служа мне, ты будешь служить своей деревне, защищая не столько меня, сколько ее.
Цетор несколько мгновений недоверчиво рассматривал землянина.
– Ты предлагаешь мне это, несмотря на все случившееся?
– А что случилось? Ты про оскорбление? Если ты решишь поступить ко мне на службу, то я забуду его…
– А если нет? Не простишь и долг не простишь?
– Долг я простил, и о нем разговора нет.
– В таком случае я могу отказаться от этого великодушного предложения?
– Можешь. Жаль. Если передумаешь, то подходи в любое время. Я ведь не шутил, когда говорил, что ты будешь защищать не столько меня, сколько свою деревню. До свидания.
Виктор обогнул Цетора, стоявшего на дороге, и направился к выходу.
– Как ты мог так разговаривать с фэтром, щенок?! – услышал Виктор за спиной гневный голос крестьянина.
Цетор отвечал что-то не менее гневное, но гораздо тише. Подслушивать Виктор не стал и отправился смотреть, чем заняты остальные члены экспедиции.
Алур, как обычно, пропадал на своих стройках. Только вчера было закончено строительство более мощной ветровой лесопилки, а сейчас к ней уже подвезли несколько бревен. Алур потребовал у Виктора несколько оловянных монет, служивших на Нордаке основным платежным средством, и теперь платил своим рабочим за труд, что привлекло к Алуру множество людей, желающих заработать. Сейчас Алур наблюдал за тем, как несколько крестьян укладывали большое бревно на специальные желоба.
– Ну как твои дела? – поинтересовался Виктор.
Алур отвлекся от присмотра и повернулся к землянину.
– Нормально. По моим расчетам, эта лесопилка справится с подобным бревном. Старой оно точно было бы не под силу, его пришлось бы пилить на несколько частей.
– Так когда же, в таком случае, ты закончишь свое водяное колесо?