— А что это? — спросил адмирал и снова взял в руки хрупкую на вид конструкцию.
— Одним словом испытательный стенд с возможностью программного взлома и совмещенный с тестером. Тот шар что зажат, это дроид-разведчик 'Тал'…
— Планетарный или корабельный? — перебив меня, спросил адмирал, заинтересованно разглядывая шарообразного 'Тала'.
— Универсал, — пояснил я и продолжил. — Так вот я вчера сразу испробовал этот стенд. Рабочий оказался. Знания актуальны и на сегодняшний день. Одним словом я могу проводить ремонт артефактов Древних, правда мелкий и только если есть запчасти.
— Это хорошая новость.
— Это да, но я рассчитывал на большее. Хотя бы понять принципы программирования и взлома. Но они в четвертом ранге, пятом а то и в шестом. Причем я подозреваю, что взлом, который мне так нужен именно в шестом.
— А что с дроидом?
— Да рабочий. Все тесты прошел, сейчас на зарядке. Только пока пользоваться им не смогу. Его нужно прописывать к Искину вон того шлема, но пока я не перепрограммировал сам Искин, не проверял рабочий ли он, все это простое, дорогое, но мертвое железо… и пластик. Пока конечно базу до конца не выучу.
— То есть ты хочешь сказать, что пока не поднимаешь базу до шестого ранга всё это мертвая техника?
— Сообразили наконец. Теперь поняли, какая хитрая система обучения была в Древности? Это сейчас поднял базы до третьего ранга, вроде что-то знаешь и уже можешь работать. В древности такого не было, пока не подтвердишь все знания, практику не пройдешь, фиг ты сможешь работать, тем более с не до конца выученными базами.
— И долго учить эту базу? — спросил адмирал, покосившись в сторону испытательного стенда на столе.
— Семь с половиной месяцев, — устало ответил я.
— Ого.
— Это да. Я третий ранг поднял шесть дней назад, и остальные пять дней поднимал четвертый ранг базы. Знаете сколько у меня поднято за эти пять дней с использованием обучающей капсулы и уникально подобранного специально для меня разгона?
— Сколько?
— На семь процентов я поднял четвертый ранг. За пять дней всего на семь процентов. Вот и сижу печалюсь.
— Во всем надо искать положительные стороны. Даже тут.
— Да я знаю. Честно говоря, положительных сторон огромное количество. Вон, час назад купил взломанную базу знаний Зтов. Скоро должны доставить.
— Что за база, тоже военная?
— Нет, эта уже гражданская. В ней церемониальное оружие и умения его использовать. Мне в руки попал артефакт, причем активировался у меня в руках, соответственно я стал его владельцем. Сейчас покажу.
Встав, я подошел к сейфу и, открыв его, достал копье в сложенном положении.
— Палка? — осторожно спросил Астахов.
— Боевое копье Зтов. В данном случае это укороченный диверсионный офицерский вариант. Смотрите, — после моих слов копье вытянулось и на обоих его концах засветились острия. — Острие пробивает даже бронескафандры первого класса защиты, включая нагрудную броню. Фактически защиты от него нет. Я как-то случайно взмахнул им не удачно, так Добрыне потом пришлось пробоину в переборке заделывать. Оружие это очень интересное, но к сожалению я совершенно не умею им пользоваться. Тут даже положение пальцев важно и сила сжатия, оно постоянно меняет вид. Вот я и надеюсь, что в купленной базе будут хотя бы общие знания по его владению.
— Действительно такое серьезное оружие? — с сомнением спросил Астахов, подходя ближе и разглядывая оружие.
С щелчком вернув его в первоначальный вид, я убрал оружие в сейф и ответил:
— Профессионально подготовленный диверсант сможет без проблем проникнуть на борт 'Петра' и, не смотря на то, что будут предприняты пртивоабордажные меры, в течение двух часов полностью лишит корабль экипажа. Перепрограммирование Искинов это уже другое дело и оборудование.
— Хорошо, что у нас таких спецов нету, — пробормотал адмирал.
— Головорезы СБ если только, но и они не дотягивают до этого уровня. В Империи Зтов было всего полторы тысячи диверсантов подготовленных по таким методикам, согласно статье профессора Дара. Малочисленность обусловлена не дороговизной и временем обучения, хоть и тут свои пять копеек, а в том, что больше было просто не нужно. Я кстати согласен с профессором.
— Понятно.
— Что-то я вас заболтал. Чай? Кауфе?
— Кауфе.
— Добрыня, слышал?
Искин промолчал, но дроид-стюард зашевелился и стал сервировать стол. После того как мы уселись за стол и сделали пару глотков, адмирал сказал:
— Что зашёл то к тебе. Ты в курсе что по прикидкам наших аналитиков в течение года война закончиться?
— Да, мне приходил файл с этим внутриполитическим анализом, — кивком подтвердил я.
— Ты знаешь, что мы зависим от контрактов. Сейчас мы на полном государственном обеспечении и не думаем где найти денег, чтобы уплатить зарплату людям или на что отремонтировать корабли. Одним словом война еще не знай когда закончиться, а работу нужно искать уже сейчас. Ты в курсе, что у нас в офисе уже шесть контрактов от крупных корпораций, компаний и фирм на долгосрочную работу?
— Краем уха, но в подробности не вдавался. Кстати, после объявления об окончании войны, мы должны еще месяц отработать патрульными и только потом контракт считается выполненным. Это у нас в контракте прописано.
— Это стандарт, я в курсе. Так что ты думаешь на счет дальнейших действий эскадры?
— Иннокентий Павлович, давайте на прямоту. Да, я владелец 'Перуна', но это не значит что я буду пихать вас в разные авантюры. Выбирает сами. Дайте задание штабу Решетина, пусть выберут лучший вариант. Если работа у нанимателей не горит, то можно заключить контракт прямо сейчас с учетом окончания войны и после военной отработки. Я в этом проблемы не вижу, ведь вам дальше служить, у меня другие планы. Я дал эскадре жизнь, помог встать на ноги. Но дальше уже сами. Вы в курсе, что мне как владельцу отходит только пятнадцать процентов прибыли, остальное идет на эскадру и на выплату зарплат и премиальных. Налог я плачу из своих денег.
— Хм, — адмирал долил напитка и, откинувшись на спинку стула, задумчиво посмотрел на меня. — Я подозревал, что скоро ты нас отправишь в свободное плаванье, но не думал, что это произойдет так быстро.
— А что такого? Эскадра за эти три месяца, что мы пребываем патрульными, приобрела огромный опыт, и еще сколько приобретет. Сколько наши парни взяли на абордаж контрабандистов и пиратов?
— Тридцать семь кораблей, насколько я помню, — припомнил Астахов.
— Вот, а сколько наши десантники брали их на абордаж? Да одна станция это уникальный опыт.
— Это да. Опыту мы понемногу набираем, хоть и набиваем колени. Потери есть и у нас.