– Сегодня много жаждущих выпить!
Подавив усталый вздох, Грейси вновь вышла в зал. Казалось, толпа стала еще плотнее, превратившись в огромное колышущееся море мужчин и женщин.
Она начала робко пробираться сквозь толпу, говоря направо и налево: «Простите меня, извините…» – но у нее не очень получалось. Неожиданно люди начали шептаться и вытягивать шеи. Затем кто-то сказал:
– О боже, он встает на стол! Это действительно он?
Внезапно в зале наступила тишина, и Грейси услышала знакомый голос:
– Грейси О’Брайен, я знаю, ты где-то здесь. Где ты?
Ее сердце замерло. Этого не может быть! Наверное, у нее галлюцинации.
Голос раздался вновь, и она расслышала в нем знакомые нотки нетерпения.
– Черт бы тебя побрал, Грейси, где ты?
Теперь она знала, что это не ее воображение.
Грейси вытянулась вверх, насколько смогла, и ее дыхание остановилось, когда она увидела над толпой фигуру Рокко. Он стоял на одном из фуршетных столов.
Рокко повернулся к ней, Грейси нырнула вниз, но слишком поздно. Она услышала вопль триумфа и гулкий звук приближающихся шагов. Она попыталась сбежать, но повсюду были люди, так что она оказалась в ловушке.
Толпа расступилась, и перед ней появился Рокко, высокий, мощный и прекрасный. Взгляд его темных глаз пронзал ее подобно лазерному лучу. Он был небрит и выглядел немного дико. Руки Грейси теперь тряслись так сильно, что бокалы опасно звенели на подносе. Рокко ринулся вперед, взял поднос из ее рук и передал его какому-то мужчине, стоявшему рядом. Затем он снова повернулся к Грейси. Она спросила дрожащим голосом:
– Зачем ты здесь? Я ясно выразилась в своей записке, что не заинтересована в интрижке.
Его губы напряглись, глаза вспыхнули.
– Да, твоя записка была лаконичной. «Дорогой Рокко, прости, но я не заинтересована в интрижке. Прощай. Грейси». Dio! Я хотел свернуть тебе шею, когда получил ее.
Вокруг них стояла такая тишина, что можно было бы услышать пролетающую муху. Грейси помотала головой:
– Но я имела в виду именно это. Я не заинтересована в интрижке.
Рокко подошел ближе, и Грейси отступила.
– Как и я!
Грейси снова покачала головой:
– Но ты только сказал, что между нами «что-то есть».
– Это правда.
Грейси почувствовала, как гнев и смятение снова овладевают ее сознанием.
– Рокко, зачем ты здесь? Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Я не заинтересована…
Он сделал еще шаг к ней:
– Скажи мне, в чем ты заинтересована?
Ужас наполнил Грейси, и она воскликнула:
– Ни в чем, что касается тебя!
Он улыбнулся:
– Лгунья!
– Я не лгунья, – взорвалась она. – Я никогда тебе не лгала!
Тон Рокко стал успокаивающим:
– Я знаю, cara… но, боюсь, сейчас ты врешь.
К своему ужасу, Грейси почувствовала, что из ее глаз заструились слезы. Рокко привлек ее к себе. Это было одновременно раем и адом.
– Черт бы тебя побрал, Рокко! – проговорила она, уткнувшись в его грудь, и он немного ослабил хватку. Его ладони начали ласкать ее лицо, стирая слезы.
– Не плачь, piccolina… пожалуйста. Я не хочу заставлять тебя плакать. Просто скажи мне, в чем ты заинтересована?
Грейси посмотрела в его лицо и увидела того мужчину, которого любила.
– Я заинтересована в тебе, Рокко де Марко. Во всем, что касается тебя. Что действует на тебя, что для тебя важно, что делает тебя счастливым. Я заинтересована в том, чтобы сделать тебя счастливым. Я влюблена в тебя и хотела бы провести остаток своей жизни с тобой.
Рокко в оцепенении смотрел ей в глаза.
– Ну? Это то, что ты хотел услышать? – раздраженно бросила она. – Это достаточно правдоподобно для тебя?
Теперь Рокко улыбался. Такую улыбку Грейси еще никогда не видела – в ней горел юный задор. Сердце, казалось, перевернулось у нее в груди.
Рокко кивнул:
– О да, cara. Это именно то, что я хотел услышать. Видишь ли, я тебя тоже люблю, но не сказал это в тот день, боясь напугать тебя. Ты можешь ненавидеть меня за боль, которую я тебе причинил, но я собирался лечить эту боль – медленно и методично. Когда я вернулся домой и обнаружил, что ты исчезла, оставив только записку… – Последовал поток слов на итальянском.
Грейси прикоснулась к его щеке:
– Ты говоришь на итальянском!
Рокко скривился:
– С тех пор как ты ушла, я не мог есть, спать или говорить о чем-либо еще. Я перевел всех сотрудников на другой этаж, чтобы они не могли быть свидетелями моей боли. Ты воскресила меня, Грейси, и мысль о жизни без тебя теперь пугает меня больше всего на свете.
Грейси посмотрела на Рокко. Вся ее жизнь пронеслась перед глазами. Она всегда чувствовала себя в той или иной мере одинокой, пока не встретила Рокко. Слезы вновь брызнули из ее глаз.
– Я никогда не плакала до тех пор, пока не встретила тебя!
– Ты наконец осознала, что тебе больше не нужно быть сильной, у тебя появился защитник.
Грейси кивнула:
– Да! Черт тебя подери, да.
В следующую секунду она обвила шею Рокко руками и оказалась в его крепких объятиях. Он что-то напевал ей вполголоса по-итальянски, поглаживая по спине.
Грейси посмотрела в его лицо:
– Боже, как я люблю тебя, Рокко!
Его бездонные глаза потемнели еще сильнее.
– Я тоже люблю тебя, Грейси.
Он потянулся, чтобы поцеловать ее, но Грейси отклонилась назад:
– А ты говоришь это не потому, что я все еще просто твой каприз? Что, если я вернусь к тебе, а ты устанешь от меня и поймешь, что ты на самом деле хочешь светскую ледяную принцессу?
Рокко оглянулся на людей, столпившихся вокруг них с раскрытыми ртами. Он чувствовал триумф от того, что держит в объятиях женщину, которую любит, уверенный в том, что она тоже любит его. Это было квинтэссенцией счастья, которого он никогда бы не узнал, если бы не встретил ее.
Рокко посмотрел на Грейси и улыбнулся:
– А ты как думаешь?
Покраснев, Грейси посмотрела на Рокко:
– Ну ладно, я тебе верю.
– Тогда, полагаю, пришло время отправляться домой!
Грейси покрепче обхватила его за шею:
– Конечно!
Несколько часов спустя, когда они наконец насытились друг другом, Грейси потянулась в кровати и глубоко вздохнула. Рокко приподнялся на одной руке, серьезно посмотрел на нее и смахнул волосы с ее щеки.