Вообще-то к северу от Рыбачьего в пятистах километрах находился Медный, к которому была набита полевая дорога. Но, к сожалению, он оказывался в стороне от нужного им ущелья, и по накатанной дороге удалось проехать не больше двадцати километров. Дальше пришлось пробиваться по целине.
Если ничего не изменится, то завтра они не только доберутся до предгорий, но даже смогут начать разведку проходов к месту, помеченному на карте. Кстати, дело далеко не простое. Если уж открытая степь преподносила сюрпризы, несмотря на имеющуюся интерактивную карту, то о горах и говорить не приходилось.
Нужная им точка была помечена якобы в ущелье. Это обстоятельство вроде как упрощало задачу, но, с другой стороны, вовсе не факт, что так оно и есть. Судя по карте, по дну ущелья извивается какая-то речушка, но не понятно, в каком состоянии ее берега. Предполагать можно все что угодно, но тут пока своими глазами не посмотришь, выводы делать рано, только одни предположения.
Владимир поднялся и поправил кобуру с хаудой. Крайне неудобная и массивная штука, весом более двух кило. Но он предпочел иметь это незамысловатое оружие, на деле являющееся обычным обрезом двустволки вертикалки двенадцатого калибра. В настоящий момент оно заняло место «макарова», определенного на хранение в багаж. Тот, конечно, более привычен и куда удобнее в ношении, но в поле от него толку мало.
Впервые Валковский увидел хауду у Семеныча, когда они отправлялись в погоню за бандитами. Собственно говоря, именно по его совету он и обзавелся этим пистолем. Посетовал было на Вертинского, отчего-то умолчавшего о столь полезном девайсе. Но Рогов только покачал головой, не соглашаясь с Владимиром. Оказывается, все дело упирается в запрет к реализации оружия с емкостью магазина менее пяти зарядов. Но это на территории подведомственной администрации, здесь же с этим делом посвободнее.
Впрочем, покупают этот коротыш только охотники-промысловики. Хауда у них поистине как оружие последнего шанса, потому что толк от него есть лишь при стрельбе в упор. Оно, конечно, не гарантированно ранит насмерть, но зато заряд картечи не требует точного прицеливания и наверняка свалит с ног. А соответственно, позволит воспользоваться каким-нибудь другим оружием, хоть тем же свинорезом, который пристроился рядом с кобурой хауды.
Всего на кобуре четыре патрона и пара в стволах. Учитывая предназначение этого «полена», такого боезапаса даже слишком много. Куда предпочтительнее не доводить до его использования.
А то, что Вертинский не посоветовал обзавестись подобным оружием впоследствии… Да обычному человеку оно ни к чему. Есть правила поведения в дикой среде, написанные кровью, остается только следовать им, а не испытывать на прочность свою пятую точку. Если же подашься в промысловики, то ветераны обязательно поделятся с тобой всеми хитростями своего мастерства. Причем без утайки. Их опыт так же пишется кровью, и дельный совет может помочь кому-то не просто заработать лишнюю копейку, но и спасти жизнь.
Этот коротыш и гранаты он приобрел в лавке Петра, выждав, пока закончится панихида. Жизнь-то она продолжается, да и магазин в поселке один. Ближе к вечеру Владимир наведался туда и застал там сверстника Виктора. Как оказалось, это и был Валерка. Они дружили с покойником, и паренек нередко помогал в магазине, как, впрочем, и Виктор ему.
Дом Петра производил впечатление. Ну, хотя бы тем, что являлся пока только вторым двухэтажным кирпичным зданием в поселке. На первом этаже, собственно, и располагалась лавка, где продавалось все, от сахара до гранат. Второй отводился под жилые помещения.
Вот в этой лавке Владимир прикупил четыре гранаты и хауду. Последняя оказалась по цене в целую сотню рублей. На фоне того, что за бесплатный ствол он получил компенсацию всего лишь в тридцать, Владимиру это показалось слишком. Даже промелькнула мысль, что скупой платит дважды.
Впрочем, он очень быстро успокоился. Ни из помпы, ни из полуавтомата вот такой компактный обрез не получить. Нет, его хауда конечно же дрын, но, как говорится, все познается в сравнении.
А вот биноклей в продаже не оказалось. Даже самых завалящих. Оно вроде никто и не заказывал специально, да и среди товара, отбитого у бандитов, была парочка, но все разобрали. Совпало так. Нужно ждать следующих поставок. Вот только когда это будет? Да и они с Семенычем в ближайшие пару месяцев возвращаться в Рыбачий не собираются.
Впрочем, Рогов успокоил его, заверив, что им в любом случае придется проезжать через Ванино и Берн, а там как бы тоже лавки есть. Да и с ценами не так чтобы грабительски. Конечно, не то что в Андреевском, но все же…
Ночевали каждый в своем транспорте. В смысле Владимир с Сменычем, а Петр отдельно. Оно можно и всем вместе, но смысла нет. Они ведь разошлись спать, а не лясы точить. Опять же меры безопасности. При таком раскладе весь транспорт под присмотром. А то, что никто не остался на часах… Владимир уже успел убедиться, насколько действенной может оказаться сторожевая дворняжка.
Чем ближе к горам, тем их путь становился все более непредсказуемым. Все чаще попадались овраги, ручьи или речки с обрывистыми берегами. Оно вроде и мелочь, но мелочь, требующая объезда. Причем удачно угадать с нужным направлением удавалось далеко не всегда. Чтобы сэкономить время в поисках переправы, приходилось разъезжаться в разные стороны.
Именно поэтому в ущелье, которое по идее должно было привести их к точке, отмеченной на карте, они въехали только поздним утром следующего дня. Кстати сказать, Владимир был просто уверен, что им туда лучше не соваться. Потому что по дну ущелья пролегло русло именно реки, а не большого ручья. И хотя берега выглядели довольно покатыми, течение в ней было бурным. И коленца речка закладывала вполне в репертуаре горной местности, так что переправляться через нее приходилось чуть не через каждый километр пути.
Эту поездку Владимир не забудет никогда. Ну хотя бы потому, что это был его первый опыт. То, что они уже катались по руслу речки в районе перевала, оказалось сущей ерундой. Там и воды-то не было, а потому и течение оказалось так себе – несерьезным, в общем. Все меняется, когда ты чувствуешь, что многотонную машину буквально волочет по дну. Когда понимаешь, что вгрызающиеся в гальку зубатые покрышки не в состоянии противостоять этому напору. Ощущения, прямо сказать, далекие от благостных.
Пытка беспрерывным встряхиванием и периодическим заполнением кабины холодной речной водой продолжалась примерно шесть часов. И за это время они сумели продвинуться в глубь ущелья едва ли на десяток километров.
– Семеныч, по-моему, если бы мы пошли пешком, то со всеми выкрутасами успели бы пройти вдвое больше, – подпрыгнув на очередной рытвине, вынес свое резюме Валковский.
– Не спеши с выводами, Сиделец. В этих горах расстояние измеряется не только переходами. Опасные места. Очень опасные.
– Так ты же говорил, что хищник ни за что не бросится, если не будет голоден.
– Это с одной стороны. А с другой, он ведь может посчитать, что мы претендуем на его территорию, и решит отстаивать ее границы. А тут уж состояние сытости желудка вообще не имеет никакого значения. Наглеца, залезшего на его территорию, нужно прогнать. Вот только он просто рычать не станет, а хотя бы для острастки лягнет лапой. А нашим хилым телам такой затрещины нипочем не выдержать.