— А то, что город этот небольшой и люди любят посплетничать, — честно ответил гость. — Насколько я понял, вы испытываете затруднения экономического порядка. Мы, то есть группа друзей, решили, что несправедливо, когда человек, столько сделавший для того, чтобы эта страна, в какой-то степени уже моя, стала более великой и красивой, сталкивается с проблемами такого рода.
— Благодарю вас, только…
— Оставьте эти глупости! — с некоторой резкостью перебил его собеседник. — Мы же оба пилоты и знаем, что это значит. Мы обязаны всегда и во всем помогать друг другу, как обычно поступают моряки. Вы — человек-легенда в мире авиации и станете еще большей легендой, как только докажете, что водопад существует. Мне и некоторым другим людям, таким, как я, будет стыдно, что мы не пришли вам на помощь, когда вы в этом особенно нуждались.
— Но ведь я вам не помог, когда вы меня об этом просили…
— У нас были слишком разные цели, — сказал посетитель. — Вполне естественно, если учесть произошедшее с Диком Карри, что вы не захотели вновь взять на себя ответственность… — Он кивнул в сторону Мэри, которая молча слушала: — Мэри объяснила мне причины, и я понял. Я знаю, что вы вовсе не собирались «красть» у меня мой водопад: вы его нашли, потому что так распорядилась судьба… — Он взглянул на него в упор: — А теперь скажите, сколько вам нужно?
— Я не…
— Джимми!
На этот раз его прервала жена; в ее тоне слышался укор.
— Но Мэри!.. — начал было он.
— Не будь же таким гордецом! — одернула она его. — И не валяй дурака! Если бы тебе грозила опасность и другой пилот, рискуя жизнью, тебя бы спас, ты бы отнесся к этому как к чему-то естественному, поскольку сам готов сделать то же для другого. Но когда тебе предлагают деньги, ты не хочешь их принять. — Она возмущенно фыркнула. — Вы, мужчины, такие странные: придаете больше значения деньгам, чем собственной жизни.
— Как же вы правы, сеньора! — сказал испанец, захлопав в ладоши, и тут же повернулся к Королю Неба: — Поймите же, это не я вам их предлагаю. Как я уже сказал, собралось несколько приличных людей, которые считают, что с вами поступают несправедливо. Кое-кто из журналистов называет вас безумцем, комедиантом и «мусью», и что особенно выводит меня из себя, так это их презрительный тон, каким они называют какого-то гринго-галисийцем или «мусью». Два года назад меня тоже называли галисийцем и «мусью».
Воцарилось долгое молчание. Американец, насупившись, размышлял, а его жена с испанцем выжидательно на него смотрели.
Наконец его осенило.
— А что, если нам организовать общество? — предложил он. — Вы меня финансируете и…
— Да пошел ты, гринго! — со смехом ответил испанец. — Меня прислали помочь тебе осуществить мечту, а ты заводишь речь об обществе. За кого ты нас принимаешь? За банкиров? Адвокатов? Мы мечтатели, а не деляги.
— Хорошо сказано!
— Спасибо, сеньора! С вами мне легче найти общий язык, чем с этим остолопом, за которым вы замужем.
— Что значит «остолоп»?
— Это человек, который летает на желтом самолете и курит трубку.
— Ну ладно, хватит! — взмолился Король Неба. — Я просто предложил. — Он подлил себе кофе, чтобы выиграть время. — Не могу отрицать, что мы, как здесь говорят, «уже дошли до ручки», — все-таки признался он. — Наши сбережения ушли на горючее, масло, запчасти и аренду дома. Все, что у нас есть, это самолет, но без горючего от него толку мало. Может, когда дождь прекратится и я смогу доставить кого-нибудь к водопаду, чтобы засвидетельствовать, что он существует, положение изменится, но сейчас оно по меньшей мере вызывает озабоченность.
— Так-то лучше! — воскликнул Феликс Кардона, извлекая из верхнего кармана рубашки коричневый конверт и аккуратно кладя его на стол. — Здесь деньги Фримана, Агерревере, Густаво Генри, Мундо, Амарала, Лопеса Дельгадо и некоторых других. Это вовсе не подаяние. Это — чтобы ты добыл доказательство, что водопад существует и что в нем тысяча метров. Доставь туда нотариуса, привези фотографии, делай что хочешь, только сделай это, — бодро сказал он, дружески хлопая собеседника по колену. — Когда-нибудь, когда дела пойдут лучше, свозишь нас посмотреть на это чудо, этого нам будет вполне достаточно… По рукам?
— По рукам!
Когда они вновь остались одни, Мэри Эйнджел села напротив мужа, который задумчиво курил, глядя на конверт, все еще лежавший на столе.
— О чем ты думаешь? — спросила она.
— Не знаю! — неуверенно ответил он. — С одной стороны, меня трогает небезразличие незнакомых людей, с другой — огорчает, что приходится принимать деньги, которые, как ни крути, являются подаянием.
— Я так не думаю, — совершенно искренне сказала она. — Я смотрю на это дело по-другому: по крайней мере кто-то признает твои заслуги. Представь себе, будто это премия, присужденная тебе венесуэльским правительством.
— Не говори ерунды! — не выдержал муж. — Какая еще премия! Эти деньги лишний раз доказывают, что, хотя мне тридцать два года и я тысячи раз рисковал жизнью, мне не удается обеспечить наше будущее. Что будет с тобой, если я вдруг разобьюсь?
— Я вернусь на прежнюю работу и буду благодарить Бога, что Он позволил мне столько времени наслаждаться счастьем. А это больше того, что многие люди достигают за всю свою жизнь.
— Умеешь же ты повернуть все так, что сложные проблемы превращаются в простые, — сказал он.
— А они и есть простые, — беззаботно ответила Мэри Эйнджел. — До знакомства с тобой я была совершенно заурядной девушкой, а если учесть, что я намного моложе тебя и знаю, что профессия у тебя очень опасная, я понимаю, что, скорее всего, ты умрешь раньше меня. А значит, наша с тобой совместная жизнь — это лишь какой-то отрезок моего существования, и я желаю, чтобы она продолжалась как можно дольше и была как можно насыщеннее.
— Несмотря на то что тебе приходится жить в халупе у черта на рогах?
— Это вовсе не халупа. Это наш дом. И стоит он не у черта на рогах, а в преддверии последнего действительно нетронутого уголка планеты, где находится еще и «твой» водопад. Так что кончай скулить, потому что, говоря по правде, в глубине души я горжусь тем, что группа незнакомых людей признала заслуги моего мужа.
— У тебя всегда на все готов ответ. И тебя все радует.
— Естественно! У меня была однообразная и скучная работа в холодном, неуютном городе, и вдруг ты взял и наполнил мою жизнь любовью, мечтами и фантазиями, и я оказалась на берегу величественной реки в жаркой экзотической стране. Я бы вполне заслужила пинка под зад, если бы вздумала выражать недовольство. Конечно, мне очень страшно, но, когда становится совсем не по себе, я стараюсь вспоминать, что тебя не зря зовут Королем Неба.
— Король Неба! Король Неба! — насмешливо воскликнул он. — Король, у которого нет других подданных, кроме уток и цапель!.. — Он взял конверт и, открывая его, добавил: — Посмотрим, сколько здесь и насколько нам хватит!