– Напротив, – возразил Годфри. – Как ни грустно, Клод Монпансье повесился именно на фоне пальм и сверкающего моря.
– Верно. Мы, кажется, забыли о цели нашего визита. – Ирен отодвинулась от окна, достала из сумочки набор открыток и протянула одну мне.
На ней было изображено высокое здание в стиле барокко на фоне ухоженного сада. В верхнем правом углу был нарисован висящий в петле джентльмен в цилиндре и с цветком в петлице. В левом нижнем углу лакей в бриджах нес гигантские ножницы, которыми намеревался разрезать веревку несчастного висельника.
– Гадость какая! – с отвращением воскликнула я. – Никакого сострадания к нелегкой судьбе проигравших!
– Это жизнь, Нелл, – промолвила Ирен. – Вот какова цена казино и их владельцам. В Монте-Карло введен запрет на оружие и яд, но он не распространяется на самоубийства. В княжестве то и дело случаются подобные инциденты. Говорят, в семидесятых каждый божий день находили новую жертву суицида… и тут же прятали от публики. Слухи эти, однако, не мешают любителям развлечений толпами стекаться в Монте.
Годфри взглянул на стопку открыток и вытащил одну, словно туза из колоды карт:
– Посмотрите-ка, а вот и мы! По дороге в райскую обитель солнца, моря и мягкого климата. Симпатичная парочка на переднем плане – это мы с Ирен. Думаю, если бы леди, поднимающаяся по ступенькам вагона, повернулась к нам лицом, мы узнали бы в ней Нелл.
Я краем глаза посмотрела на открытку. Рисунок назывался «Train des Moutons» [36] и изображал поезд, везущий в Монако пассажиров в виде овец, одетых по последней моде.
– Стричь нас здесь уж точно не будут! – рассмеялась Ирен. – Мы волки, а не овцы. Мы охотимся за исчезнувшей девушкой и пытаемся разгадать тайну татуировок. Возможно, нам придется отыскать и пропавшую змею. Бедный мистер Сингх так настрадался. Кстати, любопытно, что это за Кварта, о которой они говорили. Карауля вас у дверей купе, я услышала, как тот, кого Нелл называет Джерсовым, употребил это слово.
– Три месяца, – предположила я.
– Два моряка, напавшие на нас в поезде, наверняка имели в виду нечто другое.
– Так это были моряки?
Годфри кивнул:
– Да, и притом старой закалки. Каким бы логичным ни казалось подобное предположение, они здесь не только для того, чтобы за нами следить. Для них Средиземное море – дом родной.
– Вот почему письма приходили дяде Луизы из разных уголков мира, – улыбнулась мне Ирен. – Это все морские порты, ты ведь заметила.
– Увы, не обратила внимания. Меня не интересуют ни морские порты… ни моряки.
Последнее относилось к Годфри – тот качал головой, притворяясь, что глубоко опечален.
– Наверное, ты жаждешь познакомиться с будущими американскими принцессами, – ехидно предположила Ирен.
– Едва ли. Меня и будущая американская королева Богемии не слишком-то впечатлила, – поддела я.
– Боюсь, тебе все-таки придется со всеми ними повозиться, – усмехнулась Ирен. – Ибо в Монте-Карло нам предстоит иметь дело и с принцессами, и со старыми моряками, и даже с сургучом, если уж не с королями и капустой.
– Хватило мне королей и в Богемии.
– Не сомневаюсь. – Ирен взглянула на сверявшего часы Годфри. – Откровенно говоря, я ими тоже сыта по горло. Но настоящие владыки Монте-Карло – отнюдь не престарелый подслеповатый князь Карл Третий и не Госпожа Удача, которая и вовсе слепа. И даже не принц Альбер, наследник этой чудесной Мекки посреди Средиземного моря. Нет, Монако правят азартные игроки, что каждую ночь ставят на кон тысячи франков, долларов, фунтов и марок в храме, имя которому казино.
– Иными словами, гроб повапленный [37] , – изрекла я, прикалывая к волосам шляпку, которую мне любезно одолжила Ирен.
Вскоре мы разместились в просторных номерах «Отель де Пари», расположенных по соседству друг с другом. В каждой комнате высокие французские окна выходили на море, хотя едва ли кому-то удавалось хоть краем глаза разглядеть пенистые волны: их скрывали извилистые плети экзотических растений, свисавшие с балконов и тянувшиеся до самой воды.
В моем номере причудливые ароматы мешались с запахом теплого соленого моря. Какое счастье оказаться наконец вдали от вечного карканья Казановы! Вынужденная необходимость изо дня в день выслушивать его сальные тирады кого угодно выведет из себя. Алые и светло-вишневые цветы, росшие рядом с моим окном, ответили мне душистым согласием.
Лишь только мы сели в открытый экипаж, нанятый Годфри на вокзале, я тотчас испытала приятное волнение от соприкосновения с дивной красотой Ривьеры. Наслаждаясь великолепием окружавшей нас природы, мы ехали по узким извилистым улочкам Ла-Кондамина в нижней части города между центром и мысом Монако, блестящей вершиной княжества. К горным склонам лепились увитые цветами виллы, похожие на те, что расположились вдоль железной дороги по пути в Монте-Карло. Казалось, некий художник сделал небрежный бело-голубой набросок, разбавив его яркими вспышками зеленой листвы и темно-красных цветов.
– Какой чудесный запах! – воскликнула Ирен. – Навевает мысли об американском юге, хотя я там никогда не была. – Она беспрестанно вертела головой, словно боялась упустить какую-нибудь диковинку. – Годфри, я просто в восторге! Мы должны каждый год устраивать себе здесь медовый месяц!
Он засмеялся и приподнял шляпу, приветствуя проезжавший мимо экипаж. Нам ответили тем же, и притом с большим энтузиазмом – слишком уж жаркий был день.
– Именно таким я поначалу представляла себе Париж. Ярким, теплым и веселым.
– Конечно, это не Лондон, – сказала Ирен, нахмурившись под паутинкой вуали. – Должно быть, вдвойне неприятно разориться в столь радужной атмосфере.
Мальчишеская улыбка сбежала с лица Годфри.
– Не забывайте, в этом городе мы расследуем довольно мрачное дело, – напомнил он. – Я разузнаю подробности самоубийства Клода Монпансье на следующей неделе, как только обойду все местные юридические конторы и журналистские агентства.
– Прекрасно! – Ирен по-кошачьи откинулась на уютное сиденье ландо. – Юридические конторы и журналистские агентства до умопомрачения скучны! Пожалуй, тебе действительно стоит заняться выяснением обстоятельств, дорогой, – ты превосходно справляешься с подобной рутиной. А мы с Нелл сконцентрируемся на поиске несчастной Луизы, знакомстве с герцогиней де Ришелье и прочей ерунде.
Годфри засмеялся над тем, сколь своенравно Ирен распределила наши обязанности. Я пробурчала что-то о необходимости карабкаться по общественной лестнице в очередном незнакомом городе.
– Почему бы не подышать морским воздухом денек-другой? – предложил Годфри. – Я настаиваю! Встречи и интриги подождут.