– Блестяще, Нелл! – подбодрила меня Ирен, вынимая из портсигара еще одну сигарету.
Пока она возилась с курительными принадлежностями, я пытала свой мозг со свирепостью испанской инквизиции. Но все было тщетно.
Ирен устроилась в кресле, пуская клубы дыма, и самодовольно посмотрела на меня:
– Помнишь ту высокую светловолосую русскую, которая была у Бернар, когда я пела для русской императрицы?
Я нахмурилась:
– Но ведь она… Ирен, тем вечером она была с мужчиной, который выдавал себя за известного охотника, капитана Моргана. Ты хочешь сказать, что эта женщина была помощницей негодяя и убийцы полковника Себастьяна Морана? Того самого, который на моих глазах упал в Темзу вместе с Квентином Стенхоупом? Ведь это случилось всего несколько месяцев назад!
– Ты видела ее и до того вечера у Сары Бернар, – продолжала Ирен безжалостным тоном адвоката. Очевидно, она научилась этому у Годфри. – Когда Квентин рухнул перед нами, отравленный ядом, думаю, в тот момент Татьяна все еще стояла перед собором Парижской Богоматери.
– О, нет! Ирен…
– Также я полагаю, что Татьяна – русская шпионка, о которой Квентин узнал еще девять лет назад в Афганистане, незадолго до битвы при Майванде. У Квентина тогда было прозвище Кобра, а у полковника Морана – Тигр. Помнишь, Стенхоуп рассказывал о некоем таинственном агенте по кличке Соболь?
– Нет, Ирен, ничего такого я не помню. И ты хочешь сказать, что эта женщина любовница короля? Кажется, ты готова на что угодно, чтобы сохранить свою гордость, и придумываешь самые невероятные истории, лишь бы доказать свою точку зрения. Но это невозможно! Я не могу представить, чтобы женщина, которая десять лет назад работала с полковником Мораном, появилась на вечере у Сары Бернар. А утверждать, что она отправилась в Богемию и стала любовницей Вильгельма, еще абсурднее. Зачем ей так поступать? Только чтобы досадить тебе? У тебя слишком завышенное мнение о себе и своей роли в мировой истории, как и о своем влиянии на монархов и прочих глупых людишек, а еще ты явно переоцениваешь возможности собственной памяти.
– Допустим, – произнесла Ирен подозрительно смиренным тоном. – Я действительно не могу обойтись без твоих подсказок. Ты всегда очень точно подмечаешь детали, Нелл, даже если не до конца понимаешь, что происходит. Я знаю, ты привезла с собой сюда свои записные книжки. Просмотри их, пожалуйста, и скоро мы поймем, ошибаюсь ли я по поводу этой женщины. – Она выпустила мне в лицо тонкую струйку дыма.
И снова нам пришлось сохранять маскировку. Мы с Годфри разошлись по своим номерам, а Ирен в роли леди Шерлок и ее «сестра» Аллегра остались в своих апартаментах.
Годфри провел весь день на совещании банкиров и финансистов Праги и, вернувшись в гостиницу, отдыхал перед следующей встречей. Ирен удалось поймать его в этом промежутке. Он действительно должен был посетить короля в Пражском замке, как Вилли и говорил, по личному приглашению его величества.
Когда Ирен и Аллегра зашли за мной, чтобы отправиться ужинать, моя подруга рассказала мне об этом мероприятии.
– Оказывается, тех, кто сует нос в чужие дела, – то есть женщин – туда не пускают. Исключения не делают даже для королевы. – Ирен разочарованно вздохнула, и лиф натянулся, подчеркнув ее грудь. – Я бы так хотела посмотреть, как Годфри и Вилли будут сидеть за одним столом!
– Не сомневаюсь, – испуганно ответила я. Это была последняя сцена, которую хотела бы наблюдать я сама. На предпоследнем месте стояла новая встреча Ирен с королем.
– За ужином мы спланируем свои приключения, – добавила Ирен, когда мы спускались по лестнице. Она взяла нас за руки и ускорила шаг.
Меня мучили сомнения по поводу всего нашего рискованного богемского предприятия. Но за ужином, хоть он был совершенно несъедобным, я немного расслабилась. Когда мы поднялись наверх, Ирен снова попросила Аллегру оставить нас вдвоем и проскользнула в мою комнату. У нее был запасной ключ от номера Годфри, и она хотела остаться там на ночь.
– Полагаю, ты будешь беспощадно допрашивать его, – заметила я, включая свет.
– Это зависит от того, когда он придет. Должна сказать, что мой муж явно получает удовольствие от всего этого маскарада. По правде сказать, он в восторге от предстоящей встречи с королем.
– Мужчине редко представляется возможность изучить своего прошлого соперника. Кроме того, Годфри серьезно относится к поручению Ротшильдов. Он не допустит, чтобы личные вопросы стали помехой делам.
– Ты так считаешь? – Ирен негодовала.
– Что ты запланировала для нас на завтра? – спросила я вместо ответа.
– Ничего важного. Судя по всему, у банкиров, королей и адвокатов так много общего, что нам, бедным женщинам, придется позаботиться о себе самим. Наш удел – заниматься пустяками. Я намерена прогуляться в окрестностях Старого города, чтобы найти этого вашего Голема. Тем более задача, кажется, не такая уж сложная.
– Что ты хочешь сказать? Что нас с Годфри обвели вокруг пальца и мы видели лишь представление, подстроенное агентом Ротшильда? По-твоему, чудовище фальшивка?
Моя подруга пожала плечами:
– Голем, таинственный персонаж готического романа, придает обычной подлой политической интриге особый колорит. Уверена, что барон Альфонс отлично осведомлен о моей любви к экзотике. Так что нет, я не думаю, что мы действительно выследим Голема. Но мне хочется, чтобы Аллегра повидала в Праге не только Градчаны и деспотичных правителей. Здесь отовсюду звучит музыка, и улочки такие живописные – я соскучилась по ним.
– Эти улицы опасны для нас! – воскликнула я. – Мы будем там втроем, одни, без мужчин.
– Нет, вчетвером, – возразила Ирен.
– Вчетвером?
– Вчера мне удалось тайком переговорить с королевой, и она согласилась присоединиться к нам. Разумеется, она оденется так, чтобы ее никто не узнал.
– Королева! Но она совершенно не годится для таких прогулок!
– Ты тоже не годишься, Нелл, – подмигнула мне подруга, – но ведь ты идешь.
– Что ты задумала, Ирен?
– Разве ты забыла, с какой целью я приехала в Прагу? Я должна помочь Клотильде. Я хочу показать ей ее Богемию, настоящую Богемию, которой по иронии судьбы она правит.
– Но ведь ее проблема в том, что король равнодушен к ней. Чем Клотильде поможет такая прогулка?
– Я не знаю. Но она способна решить другую важную проблему: и король, и королева чересчур равнодушны к своей стране.
– Ты действительно считаешь, что Клотильде есть дело до столь серьезных вопросов? – Я воззрилась на Ирен в удивлении.
– Я считаю, что Клотильду они волнуют гораздо больше, чем королева может себе представить, – твердо ответила мне подруга.