Book.

Асе от этого всеобщего страха было как-то полегче.

А оттого, что нужно было придумать, каким хитрым способом выбраться туда, под проливной дождь и грохочущее небо, страх отступал и вовсе.

— Ты куда?

— В туалет.

— Я тебя провожу…

— Маша, ну что, я сама до туалета не дойду? В корпусе-то грозы нет…

И Ася побыстрее выбежала в коридор. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь увязался за ней.

В холле тихо разговаривали вожатые. Значит, обычным путем не выйти. Что же делать? Ждать больше Ася не могла — страшно, очень страшно! Минута промедленья — и она уже никуда не пойдет, побоится.

В корпусе была еще одна дверь, в конце коридора, но она никогда не открывалась. Может быть, она даже заколочена. Ася подошла к двери, дождалась раската грома, подергала. Глухо. Ася уперлась лбом в дверь.

«Откройся. Прошу тебя. Мне очень надо». В небе опять загрохотало и… Дверь открылась сама собой! Ася выскочила на веранду и, ничего не понимая, уставилась на открытую дверь. Какое-то совсем волшебное волшебство…

— Я тебе помог немножко, — услышала Ася знакомый голос. На перилах стоял промокший Еж. Он тоже был в пижаме. Видимо, удрал из постели, как и Ася.

— Я — повелитель дверей, — гордо сказал Еж, — меня все двери слушаются. Заколоченные трудно открыть, но ты так хотела…

Еж порылся в карманах пижамы и что-то протянул Асе.

— На, вот тебе мой ключ. Он волшебный, вдруг еще упрямая дверь попадется.

Еж улыбнулся чуть-чуть виновато.

— Извини, но я больше ничем не могу тебе помочь.

— Спасибо, Ежик…

Ключик был крошечный для Аси, с ресничку, но на толстой прочной веревке. Ася повесила его на шею.

Лететь она побоялась. Грозовое небо обрушивалось на землю, ливень был такой, что Ася в минуту вымокла насквозь. По асфальтовым дорожкам катились потоки дождевой воды, темной, бурлящей. Деревья клонились, трещали ветки, осыпались листья. То и дело кривые зигзаги молний рассекали небо на части. Ася вздрагивала, втягивала голову в плечи, и больше всего на свете ей хотелось вернуться в свою палату, залезть под одеяло и обо всем забыть.

— Взлетай! — услышала Ася сквозь грохот дождя. — Почему не летишь?

Это Горыныч спустился откуда-то из-под самых туч. В руках у него был сверток.

— Не могу! — крикнула Ася. — Я боюсь!

— Не бойся!

— Меня дождем к земле прибьет! И молнии наверху!

— А ты не взлетай высоко, лети у самой земли, все равно так быстрее!

Ася оторвалась от земли, набрала скорость. Стало, и правда, быстрее, только ветер и дождь больно хлестали по лицу.

— Держи! — крикнул Горыныч и бросил ей сверток. Он развернулся в воздухе и оказался легким покрывалом. Оно легло Асе на голову и плечи, сразу стало теплее.

— Спасибо, Горыныч!

— Лучше так?

— Да! Горыныч! А если не получится, оттого что вы мне помогаете?

Горыныч вздохнул:

— Это такая маленькая помощь, Ася…

Ну, маленькая не маленькая, а Асе полегчало. Накидка Горыныча защищала от дождя и холода, а без Ежа она вряд ли выбралась бы из корпуса. Вот уже лагерь «Светлячок» позади, вот Ася пролетела спортивный лагерь «Олимпик» и стала подниматься в гору. Ветер усиливался, притягивал к земле. Устав с ним бороться, она опустилась на землю. Здесь, на лесной тропинке, было настоящее месиво из грязи, глины, воды, опавших листьев и хвои. Всхлипнув, Ася двинулась вперед.

Она давно уже плакала, только сама не замечала, думала — дождь. Ей было холодно, страшно до жути, до остановки сердца, и бесконечно одиноко. Шлепанцы увязли в грязи и потерялись, ноги, израненные в кровь острыми шишками и ветками, ныли, гудела голова, нос хлюпал. Ася вдруг поняла, что сбилась с пути, что тропинка вильнула куда-то в сторону, что ни одной приметы, указанной гномами, она так и не встретила. Да и как разглядишь в темноте и дожде сломанную сосну, заброшенный колодец или камень-валун?

Вокруг бушевал дождь и ветер. Все силы природы, казалось, обрушились на нее одну. Вдруг небо раскроила надвое такая молния, которую даже невозможно описать. Как ветка исполинского дерева, светящаяся, огромная, она вспорола темноту, прошила светом лес, прошла под Асиными ногами, унося свою страшную силу в напоенную водой землю. Грохот наполнил все вокруг. Даже земля дрогнула, сдвинулась с места. Ася закричала и кинулась под ближайшее дерево.

— Ася! Ася, я здесь! — отчаянный голосок прорвался сквозь шум дождя и грома. В траве мелькнуло что-то узкое, влажное. «Змея!» — подумала в ужасе Ася. Но это была не змея. Мокрый взъерошенный Сева сидел верхом на маленькой ящерице.

— Я здесь! — кричал он.

Выглядел Сева не лучше Аси: промокший, в пижаме, без колпака, всегда радостную улыбку будто дождем смыло.

— Сева, я заблудилась! — заревела Ася. — Я больше не могу! Правда, больше не могу! Все тропинки одинаковые, ничего не видно! У меня голова болит… Я домой хочу-у-у!

Сева уже взобрался Асе на плечо и гладил ее маленькой ладошкой. Ася поревела еще немного и как-то сразу успокоилась. Шмыгнула носом, насухо вытерла слезы. Никто не обещал, что это будет легко. Из-за нее умирает сейчас хороший человек, а она нюни распустила? «А если бы не из-за меня? — вдруг подумала Ася. — Если бы Колька просто так свалился, не по моей вине, но я бы знала, как его спасти, разве бы я не пошла? Вернулась бы назад? Конечно бы, не вернулась! И никто бы не вернулся. Даже Наташка Ястрова, даже Мартыш. Даже Настя Вигилянская», — с некоторым сомнением подумала Ася и сказала Севе:

— Ладно, я пойду. Как только теперь дорогу искать? А вдруг гроза скоро кончится и Грозовой дом исчезнет?

— Не исчезнет. Будет виден, пока электричество в воздухе не развеется. До утра-то точно.

Сева спрыгнул на землю. Медленно приземлился: все-таки волшебная пыльца герани действовала. Из мокрой травы Сева скатал шар, что-то пошептал над ним, и шарик засветился, будто внутри него горела свечка.

— Вот, он тебе дорогу покажет.

— Ох, спасибо, — выдохнула Ася.

Ей было стыдно за недавние слезы. Но она поделилась еще одной заботой:

— В отряде меня хватятся, переполох будет.

— Не хватятся, — успокоил ее Сева, — Манюня и Маруся свое дело знают.

Сева оседлал ящерицу, ласково погладил ее, помахал Асе и скрылся в траве. Ася опять осталась одна. Она вышла из-под дерева, держа в руках светящийся травяной шар. То ли сама она успокоилась, то ли гроза действительно стала утихать. Ася бросила Севкин шар на раскисшую тропинку, и он покатился вперед, указывая дорогу.

Долгий подъем, наконец, кончился, и открылась поляна, а на ней — светящийся, искрящийся, потрескивающий электрическими всплесками Грозовой дом с круглой башней.