Толпа вокруг Кейт начала рассеиваться. На месте остался лишь каждый десятый. А может, и меньше.
Как ни противно было Кейт это признать, но Дориан произнес речь, способную убедить всякого, кто не знает, как выглядит ситуация на самом деле. Язык у него был подвешен что надо; уж кто-кто, а она это очень хорошо знала. И пока женщина стояла там, глядя, как люди сбегаются к солдатам Иммари, перед мысленным взором Кейт пронесся ряд образов. Отец – погиб в попытке предотвратить бойню, затеянную Иммари. Мать – скончалась от чумы, которую те выпустили в мир. Дэвид – погиб от руки Дориана. А теперь и Мартин, ее приемный отец, скоро станет их последней жертвой. Он принял немало трудных решений и пошел на многие жертвы – по большей части ради нее, ради ее безопасности. Он так долго пытался ее защитить…
И покинуть его Кейт просто не может. Да и не покинет, что бы ни случилось. Она завершит его исследования.
Кейт пощупала рюкзак, висящий на плечах. Может, там и вправду ключ к созданию лекарства?
Она сделала шаг вперед. Еще один. Она будет подыгрывать – до тех пор, пока придется. Именно так поступал ее отец. Но он подставил Иммари спину, и они погребли его в шахте под Гибралтаром. Кейт слабины не даст.
Она влилась в растущую массу людей, которые толкались и галдели вокруг столов.
– А, вот вы где!
Кейт обернулась. Мужчина среднего возраста, говоривший с ней прежде.
– Привет, – отозвалась Кейт. – Извините, что была не слишком разговорчива прежде. Я… не знала толком, на чьей вы стороне. Оказывается, я выжившая.
Окрестности Сеуты
Северное Марокко
Сквозь тьму ночи и сияние огней по периметру Дэвид видел громадную военную базу впереди лишь мельком.
Окрестности ее тоже представляли собой загадку. Колонна из трех джипов катила по полю, которое Вэйл иначе как застывшей лавой назвать не мог. Тут и там от бугристого, обугленного грунта поднимались язычки дыма. Запах подтверждал наихудшие опасения Дэвида. Иммари вырыли ров вокруг этой части города, а затем сожгли ее и сровняли пепелище с землей, оставив голую открытую местность, которую врагу придется преодолеть для атаки. Умно. Радикально, по-зверски, но умно.
Зрелище напоминало ему что-то – какую-то лекцию, что ли… На миг он вдруг вновь оказался в Колумбийском университете, еще до того, как мир переменился, рухнув Дэвиду на голову в самом буквальном смысле. Голос профессора гулко раскатывался по аудитории:
– Римский император Юстиниан повелел сжечь трупы. Это было в середине шестого столетия, прошу заметить. Западная Римская империя пала перед готами, разграбившими Рим и захватившими правление над ним. Восточная же империя, строившаяся вокруг Константинополя, ныне Стамбула, обладала в цивилизованном мире огромным могуществом, являя для своего времени величайший метрополис на Земле. Она властвовала над Персией, Средиземноморьем и каждой страной, до которой могла доплыть ее армия. Чума, пришедшая в пятьсот сорок первом году нашей эры, навеки все преобразила. Столь губительного морового поветрия мир не видел ни до, ни после того. Улицы города покраснели от крови, источаемой телами. Трупов было так много, что Юстиниан повелел сбрасывать трупы в море. Но все равно их было слишком много. У самых городских стен римляне рыли громадные братские могилы, каждая из которых вмещала семьдесят тысяч человек. Погребальные костры пылали сутками…
«История повторяется», – подумал Дэвид. Если это случилось в Сеуте, то как выглядит остальной мир? Чума, выпущенная на свободу «Протоколом Тоба», предотвращению которого Дэвид посвятил последние десять лет жизни, вовсю бесчинствовала. Он проиграл. Сколько человек умерли? Почти против воли его мысли сосредоточились на одном человеке – Кейт. Выбралась ли она в Гибралтаре? И если да, где она сейчас? В Южной Испании? Здесь, в Марокко? Она – иголка в стоге сена, но если удастся пережить встречу с надвигающимся левиафаном, Дэвид спалит стог дотла, чтобы отыскать ее. Придется поджидать своего часа, шанса бежать. Сидя на заднем сиденье джипа, он проводил взглядом последнюю выжженную полосу.
Колонна сбросила скорость перед стальными воротами посреди гигантской стены. По обе стороны от ворот висело по черному флагу. Как только ворота открылись, чтобы пропустить джипы, порыв ветра подхватил флаги, и они развернулись: [II]. «Иммари Интернейшнл». Высокую белую стену, вздымающуюся в высоту как минимум футов на тридцать, тут и там марали черные подпалины – несомненно, следы штурма вражеской кавалерии. Стена в черную полоску с воротами смахивала на зебру, разинувшую пасть, чтобы проглотить колонну. Флаги развевались на ветру, будто уши. «Во чрево чудовища», – подумал Дэвид, когда они проехали под стеной, и ворота за ними быстро закрылись.
Восемь солдат, которые задержали его в горах, связали ему руки и привязали к поясу. Дэвид молча ехал на заднем сиденье джипа, беззвучно снося тряскую – порой до безобразия – поездку из гор. Прокрутил в голове ряд сценариев побега, но каждый из них обрывался на том месте, где он выпрыгивал из джипа, ломая себе уйму костей и полностью лишаясь боеспособности.
Теперь же Дэвид принялся извиваться на сиденье, вертясь влево-вправо, рассматривая внутреннее устройство базы, отыскивая возможность бежать. В пределах высоких стен солдаты Иммари торопливо пополняли запасы башен, испещривших стены. Масштаб поразил Дэвида. Какова же здесь численность личного состава? Как минимум тысяча человек вдоль стены, обращенной к суше. И наверняка еще столько же у стен, выходящих к морю. А кроме стены, башен и широких подъездных путей, вдоль улицы выстроились дома, выглядевшие по большей части незанятыми, но время от времени попадались на глаза солдаты, входившие или выходившие из дверей.
По обеим сторонам от дороги тянулись три вспаханных полосы, а через каждые двадцать футов из земли торчал деревянный столб наподобие телефонного, только покороче. На каждом из них в нескольких футах друг от друга висели по два бугорчатых мешка. Поначалу Дэвид принял их за гигантские осиные гнезда.
Впереди замаячила другая побеленная стена, почти точь-в-точь такая же, как наружная, и тогда Дэвид сразу понял, что это такое: огневой мешок. Если врагам Иммари удастся прорваться через внешнюю стену, в этой промежуточной зоне их покрошат в капусту. Вспаханная почва вдоль грунтовой дороги наверняка скрывала мины, и Дэвид тут же предположил, что мешки, висящие на столбах, набиты гильзами от снарядов, металлоломом, гвоздями и другим хламом, способным при взрыве изрешетить всякого оказавшегося между стенами.
Древняя крепость подверглась и другим современным усовершенствованиям. На каждой из сторожевых башен стояли мощные пулеметы, определить модель которых Дэвиду не удавалось. Нечто новое? Крыши с многих домов сняли, и Дэвид предположил, что внутри находятся зенитные батареи, установленные на гидравлических подъемниках, готовые подняться и открыть огонь по любому вражескому летательному аппарату. Хотя вряд ли у всадников отыщется хоть один самый захудалый самолет.