После секундного раздумья пишу Арану: «Не подскажешь приличное кафе, где можно посидеть за чаем?»
Ответ приходит мгновенно: «Конечно. «Пурпурная чайная». Последний писк. Всегда битком. Зарезервировать?»
Еще пара переброшенных туда-сюда эсэмэсок, и все улажено. Я встречаюсь с Элинор в три, мы обсудим подробности. А в семь вечера она приедет к нам, и там уже по обстоятельствам.
Беда Люка – ослиное упрямство. Вбил себе в голову, что ненавидит мать, – и все теперь. Если бы он только знал… Если бы он только дал ей шанс. Может, Элинор и наделала ошибок давным-давно, в его юности, но я чувствовала, когда мы готовили Люку вечеринку-сюрприз, как она раскаивается. Я чувствовала, как ей хочется загладить вину. И я чувствовала, как она его любит – по-своему, ледяной вулканской [6] любовью. А главное, Элинор же не вечна. Сколько еще Люк собирается отрекаться от собственной плоти и крови?
За окном, в которое я все это время задумчиво смотрю, въезжает в ворота и аккуратно паркуется под деревом машина Сьюз. Слава богу! Сьюз-то мне и нужна. Только теперь я понимаю, как давно не видела подругу. Мне ее не хватает. Где она пропадала? Куда подевалась вчера вечером?
Я уже хочу окликнуть ее в окно, когда, к моему изумлению, открывается передняя пассажирская дверь, и оттуда появляются две длинные ноги в леггинсах-капри, а за ними точеное тело и безошибочно узнаваемые светлые волосы.
Я застываю в ступоре. Алисия. Что Алисия делает в машине Сьюз?
В отличие от Сьюз, одетой в джинсы с простым черным топом, Алисия, как обычно, облачена в умопомрачительный костюм для йоги. В разрезах оранжевого топа мелькает загорелый подтянутый торс. Бр-р. Лишь бы выпендриться. Они со Сьюз что-то оживленно обсуждают, а потом, к моему ужасу, Сьюз наклоняется и порывисто обнимает Алисию. Алисия хлопает ее по спине и, кажется, говорит что-то ободряющее. У меня глаза на лоб лезут. И тошнота подступает к горлу. Сьюз и длинноногая стерва? Обнимаются, будто лучшие подруги? Да как она могла?
Развернувшись, Сьюз идет к дому, и через минуту в замке скрежещет ключ.
– Сьюз! – зову я.
– Привет. – Она останавливается в дверях, но не делает даже шага навстречу и смотрит без улыбки. Напряженная рука стискивает дверной косяк – аж вены проступают.
– Как съемки? – спрашивает Сьюз безразлично. – Ты теперь еще знаменитее?
– Съемки нормально. Сьюз, куда ты пропала? Ты вчера была с Алисией?
– Да. А какая тебе разница? – с сухой улыбкой отвечает она. – Если скучно, потусуйся с Сейдж. Тем более, у тебя все равно, наверное, какое-нибудь неотложное звездное мероприятие.
– Зачем ты так? Ты мне нужна! Представляешь, прилетела Элинор, пора срочно устраивать вмешательство, а я совершенно не готова и…
– Бекс, мне все равно, – резко обрывает меня Сьюз. – У меня других забот хватает. Я вообще только за вещами заскочила, сейчас уеду.
Она выходит, круто развернувшись, и я бегу за ней.
– Куда ты?
– В «Золотой покой».
– Ты поэтому с Алисией? – Как я ни стараюсь скрыть обиду, получается плохо. – Я вас видела. Ты ее обнимала.
– Именно.
– Ты обнималась с длинноногой стервой? По доброй воле?
– Совершенно верно. – Опять этот безразличный тон. Подхватив куртку, Сьюз заталкивает ее в холщовую сумку вместе с кипой каких-то листков, исписанных почерком Таркина. – Все, я пошла.
Протиснувшись мимо меня, она стремительно шагает прочь. Я остолбенело смотрю ей вслед. Она меня почему-то демонстративно не замечает. Что с ней такое?
– Сьюз! – кидаюсь я по лестнице вдогонку. – Подожди. Когда ты вернешься? Мне правда нужно поговорить. С Люком и так не все гладко, а теперь еще Элинор нагрянула, так что каша заваривается нешуточная, а мне слегка не…
– С Люком не все гладко? – Голубые глаза резко развернувшейся Сьюз мечут молнии, и я в испуге отшатываюсь. – Знаешь что, Бекс? С Таркином тоже не все гладко! Но тебе ведь не до того? Так почему мне должно быть дело до твоих игрушечных проблемок?
Я молчу, оглушенная ее словами. Сьюз явно вне себя. На ней лица нет. Только теперь замечаю, какие воспаленные у нее глаза. Я что-то пропустила?
– О чем ты? – с тревогой спрашиваю я.
– О том, что этот мерзавец зомбирует Таркина, – вся дрожа, отвечает Сьюз. – Моему мужу промыли мозги.
Ох, опять она за свое.
– Сьюз, – терпеливо начинаю я, – Брайс никакой не…
– Бекс, ты не понимаешь! – взрывается Сьюз. – Его выгнали!
– Что? – Я таращусь на нее, разинув рот.
– По заключению аттестационной комиссии, он насаждал в «Золотом покое» нездоровый культ. Они сильно обеспокоены. Просят Тарки приехать в «Золотой покой» и рассказать, что происходило на этих самых индивидуальных занятиях. Я сегодня встречаюсь со специалистом по сектам, он подскажет мне, как быть. Как раз сейчас еду к нему с Алисией. Она мне здорово помогла, – добавляет Сьюз прерывающимся голосом. – И это именно она поставила в известность своего мужа и настояла, чтобы Брайса уволили.
Я теряю дар речи. Обрушенные на меня новости не укладываются в голове. Брайса уволили? Алисия помогла? Таркин в секте?
– Сьюз, – наконец выговариваю я, – Сьюз, я даже не догадывалась…
– Конечно, не догадывалась. – В ее голосе столько яда, что меня передергивает. – Куда там, если все мысли заняты клатчами.
– Это для работы, – защищаюсь я. – Не для развлечения ведь!
– Ну да, для работы. Как я могла забыть. – Яд льется рекой. – Для твоей головокружительной карьеры, перед которой все должны падать ниц, потому что ты ведь теперь звезда. Ладно, Бекки, надеюсь, ты своей сбывшейся мечтой довольна. А я пойду разгребать свой кошмар наяву.
Дрожащей рукой она достает ключи от машины.
– Сьюз! – ужасаюсь я. – Подожди! Давай попьем чаю…
– Чаем тут не поможешь! Неужели непонятно? Хотя у кого я спрашиваю… К счастью, у меня есть Алисия. Она потрясающая. Такая чуткая, такая добрая… – в голосе Сьюз слышатся слезы. – Ведь знала я, что дело нечисто, знала…
Я смотрю на нее не в силах двинуться. Никогда мне еще не было так горько. Это я во всем виновата. Я привела Таркина в «Золотой покой», я отмахивалась от подозрений Сьюз…
– Прости, – сглатываю я. – Я не думала… Сьюз, чем тебе помочь? Я все сделаю…
Я шагаю к ней, собираясь обнять, но она отталкивает меня.
– Мне пора. Алисия ждет.
– Где Тарки?
– Не знаю. Надо полагать, с Брайсом. Забивает мозги всякой дурью. – Она открывает входную дверь, но я быстро ставлю в щель ногу.