Отогнав мысли о нем, я попыталась настроиться на выступление. Раздевалка потихоньку наполнялась народом, облачавшимся в разнокалиберные костюмы и репетировавшим отдельные элементы своих танцев. Я ничего репетировать не хотела – боялась разрушить возвышенный настрой.
Говорят, перед экзаменом нельзя ничего повторять, иначе может показаться, что вообще ничего не знаешь, и тогда паника выбьет тебя из колеи. Так и сейчас – я чувствовала наш танец в своей душе и не хотела расплескать это повторением какого-нибудь отдельного поворота.
– Зрители собираются! – пролетел по раздевалке чей-то встревоженный голос, как будто присутствие публики оказалось для танцоров полной неожиданностью.
– Да какая там публика, – фыркнула Даша. – Я просто своих друзей позвала.
– И я, – повторила Танька.
– Все позвали своих родных и друзей, – усмехнулась Ясея. – Но так как у каждого участника концерта их много, набрался полный зал.
До меня словно только что дошло – полный зал незнакомого народа! Да, это вам не школьный хор…
– Ребята, подойдите ко мне! – позвала Ясея.
Мы сгрудились вокруг нее, как цыплята вокруг курицы.
– У нас все отлично подготовлено, поводов волноваться нет, – бодро объявила она. – Просто выйдите и повторите то, что много раз делали. Я в вас верю!
После этого короткого, но очень энергичного напутствия я немного успокоилась. В конце концов, у нас танец ансамбля, какой-нибудь промах даже если и случится, то будет не так заметен. А каково солистам или парам? Об этом лучше было не думать.
Концерт, как и полагается, начался с небольшим опозданием. Публики и правда собрался полный зал. Меня приятно грела мысль, что там сидят моя мама с бабушкой и наверняка переживают, но я их не подведу! О том, пришел ли Денис, я старалась не думать – чувствовала, что эти мысли способны окончательно вывести меня из равновесия.
Я знала, что наш номер стоит по программе где-то посередине, поэтому намеревалась поскучать, но половина концерта пролетела незаметно, и уже администратор за кулисами негромко сообщил:
– Пошел танец живота, народники, вы следующие!
И вот тут меня накрыло. От мысли, что сейчас надо будет выйти на сцену и изобразить нашу «Калинку» перед сотней-другой зрителей, начали подкашиваться ноги, а сердце забилось где-то в горле, грозя выскочить наружу. Судя по бледным даже сквозь матрешечный грим лицам, всех обуревали примерно те же чувства. Выходить девчонки и парни должны были с разных сторон, так что мы заранее выстроились в противоположных кулисах и теперь посылали друг другу короткие, но острые, как молнии, взгляды.
– Только бы Степка не запутался, – прошептала Даша. – Он там в одном месте все время запинается…
Услышав эти слова, я неожиданно успокоилась. Не то чтобы я стопроцентно была уверена в своем Феде – просто если такую непробиваемую девчонку, как Даша, тоже проняло, значит, волноваться в нашей ситуации – вполне нормально.
Умолкли пленительные звуки восточной музыки и сладкий голос Таркана, в зале послышались аплодисменты.
Под задорное вступление «Калинки» я натянула на лицо широкую улыбку, положила руки на пояс и вслед за стоявшей передо мной Дашей поскакала на сцену. Один наш выход вызвал бурные овации, что немедленно наполнило мое сердце восторгом. Это же так круто и совсем не страшно выступать на сцене! Мы встретились с Федей, он привычно обнял меня за талию, мы прошлись по кругу приставным шагом, потом пробили двойные дробушки, сделали повороты, потом ручеек – ну, это легко…
Дальше было посложнее: парни прыгали вприсядку, а мы крутили повороты – те самые, которые никак не давались мне в начале. Я не смотрела по сторонам, сосредоточившись на том, чтобы не потерять равновесие и сохранить на лице улыбку, но буквально кожей чувствовала, что и у остальных все получается просто на отлично.
«Калинка» смолкла, и зал взорвался овациями. Мы стояли, оглушенные, счастливые, и кланялись, кланялись, кланялись… Вдруг под сценой наметилось какое-то движение, и на нее вскочил парень с цветами – я даже не сразу поняла, что это Денис. С замиранием сердца я наблюдала, как он приближается ко мне. Вручив букет тюльпанов – где он только их раздобыл посреди зимы? – он приобнял меня и поцеловал в щеку… То есть это со стороны, я надеялась, все выглядит будто поцелуй в щеку – на самом деле он умудрился коснуться моих губ.
Зал взревел от восторга.
– Бис! – заорали с галерки, но наш ансамбль уже покидал сцену.
– Ну ты даешь, – с уважением посмотрела на меня Даша. – Тихоня тихоней, а такого парня отхватила!
Я молчала, опустив лицо в тюльпаны и вдыхая их горьковатый аромат. Отвечать не было ни сил, ни желания.
Все меня поздравляли – мама с бабушкой, Ленка, другие девчонки из нашего класса, которых она зачем-то притащила. А я никак не могла освободиться, чтобы подойти к стоявшему в отдалении Денису, с улыбкой наблюдавшему за моим триумфом. Я, конечно, побаивалась комментариев мамы на тему незнакомых парней и поцелуев на сцене, но она выразилась иносказательно:
– Ты умница, причем не только в танцах. Ну, мы пойдем. Девочки, пойдемте! – позвала она. – Разве вы не видите, что мы мешаем?
– Мама у тебя просто супер, – первым делом заметил наконец подошедший ко мне Денис. – Я боялся, что скандал будет.
– И все равно?.. – не договорила я.
– Все равно, – кивнул он.
– Спасибо, – прошептала я.
– Всегда пожалуйста, – раскланялся он. – А где же твои прелестные румяные щечки? – вдруг хмыкнул он.
– Да ну тебя, – со смехом отмахнулась я. – Еле отмыла их!
– Я тоже, – Денис с намеком посмотрел на меня и коснулся своих губ.
Я опустила глаза, а он продолжал:
– Кстати, ты не только поешь, но и танцуешь классно!
– Спасибо, – сдержанно поблагодарила я. – Но это же хор, как ты мог мой голос выделить?
– Да уж постарался! – хмыкнул он. – Надеюсь, понравились овации, которые я вам организовал?
– Так это ты? – задохнулась от возмущения я.
На самом деле в душе у меня тоже все пело и танцевало – он был на вчерашнем концерте и видел мое выступление!
– Конечно, я, – уверил Денис и вдруг спросил изменившимся голосом: – Кстати, так это не того чувака девушка гопников наняла? Ну, с которым ты плясала?
Разговор принял неожиданный оборот – я опешила и пробормотала:
– Нет, это совсем другая девушка…
– Неужели того, с которым ты в кино ходила?
От обиды на глазах у меня выступили слезы:
– Ты издеваешься?
– Я же не виноват, что ты сегодня с одним, завтра с другим…
От этого несправедливого обвинения во мне проснулась злость. Слезы сами собой высохли, и я саркастически закончила: