– А что, это мысль! – поддержал сомнительное предложение напарника Ковалев. – Только двух петард, пожалуй, маловато будет, давай всю пачку, видишь, замок мощный какой, ему, наверное, и граната нипочем.
– Жалко всю пачку, конечно, – посетовал Чепраков, – ну да ладно, ради дела пожертвуем, чего уж там… Эй ты, террорист хренов, последний раз предупреждаем, открывай по-хорошему! – проорал он, старательно прикрепляя петарды к дверной ручке. В ответ послышалось усиленное сопение, но «террорист» сдаваться, по-видимому, не собирался.
– Ну что, Абдулла, поджигай! – Ковалев с опаской посмотрел на дверь. Заряд выглядел внушительно. – Русик, ты же говорил петарды… – озадаченно пробормотал он.
– А это усиленный китайский вариант, – пояснил Чепраков и, щелкнув зажигалкой, бросился к лестничному пролету. Ковалев благоразумно последовал его примеру. Через несколько секунд петарды шарахнули так, что с потолка посыпалась штукатурка…
– Ни фига себе! – ахнул он, пораженный мощностью взрыва «детского боекомплекта».
В двери зияла огромная дыра, вокруг которой чернела груда искореженного металла. Теперь медлить было нельзя: рванув дверь, милиционеры влетели в квартиру и тут же столкнулись с двухметровым мужиком, с топором в руках застывшим посреди прихожей. Чепраков с разбега въехал ему автоматом в живот, а Ковалев, забыв, что в руке взведенный «ПМ», отвесил бедолаге такую оплеуху, что тот, выронив топор, свалился замертво.
– Ух, ну и лось нам попался, еле наручники застегнул! – отдышавшись, пробормотал Чепраков. – Бицепсы, небось, побольше, чем у Шварценеггера! – уважительно добавил он.
– Ты повнимательней с ним, – предупредил майор Ковалев, – а я пока гражданку опрошу.
Сбор материала – одно короткое объяснение о том, что скандал был урегулирован, и, следовательно, заявительница никаких претензий к милиции не имеет, – занял у него две минуты. Шуму было много, но никто не пострадал, так что нечего канитель разводить. Утром участковый получит материал – пусть он и разбирается. Трупов нет, значит, дежурному наряду здесь делать нечего…
– Вот здесь под текстом напишите: «С моих слов записано верно и мною прочитано» и поставьте число и подпись, – сказал Ковалев, протягивая протокол объяснения потерпевшей.
Та, не читая, дрожащей рукой подписала протокол.
– Вы его посадите? – осведомилась она, мстительно поглядывая на закованного в наручники бугая.
– Сажает судья, а мы только задерживаем. По закону я обязан его через три часа отпустить, – пояснил он.
– Что ж это за законы такие?!
– Этот вопрос не к нам, но вы не переживайте, я думаю, после сегодняшнего задержания у него надолго пропадет охота вас терроризировать!
– Ну, спасибо и на этом, – сдержанно поблагодарила женщина.
– Не за что, – отмахнулся Ковалев. – Будут какие проблемы – звоните не по «02», а сразу в райотдел – быстрее приедем! – заверил он.
– Рига 16, я Рига! – вдруг ожила в его кармане рация.
– На приеме! – раздраженно буркнул он.
– Вызов с топором обслужили? – спросил по радиостанции дежурный по райотделу капитан Лабенский.
– Да, все нормально.
– Тогда запишите еще вызов: проспект Ленина, 172, квартира 23 приглашает вас поучаствовать в семейном скандале.
– Принял. Что еще?
– Пока все, конец связи!
– Так, орел, не хрен тебе тут разлеживаться, быстро вскочил и бегом в машину! – рявкнул Ковалев задержанному.
Детина нехотя поднялся. Выходя из квартиры, он неожиданно попытался лягнуть майора ногой, но тут же получил в ответ удар под дых. Выпучив глаза, он, жадно хватая ртом воздух, замычал в адрес ментов какие-то нечленораздельные угрозы.
– Еще раз дернешься – убью! – пообещал Ковалев и для убедительности отпустил увесистый подзатыльник, после чего задержанный мгновенно утихомирился. Без приключений его довели до машины и запихнули в «зэчку».
Не успели завести двигатель, как опять включилась радиостанция.
– Рига 16, примите срочный вызов: в горпарке на дискотеке групповая драка! – бойко сообщил оперативный дежурный.
– Выезжаем… – без особого энтузиазма пробурчал в микрофон Чепраков. – Александр Владимирович, может, сначала на семейный заедем, они же нас раньше вызывали? – предложил он.
– Молодец, зришь в корень! – похвалил лейтенанта Ковалев. – Особо торопиться на драку нам ни к чему, так что поехали сначала на семейный скандал.
– Правильно, обслуживать вызова нужно в порядке их поступления, – поддержал их милиционер-водитель, меньше всех заинтересованный выезжать на массовую драку, на которой в кабине уже не отсидишься, да хулиганы еще и машину могут разбить, за которую он головой отвечает.
Но вверенный ему милицейский УАЗ и на семейный скандал не очень-то поехал и заглох на первом же перекрестке – закончился бензин. До ближайшей заправки было метров двести. Ковалев снял наручники с «террориста», и тот добросовестно толкал милицейскую машину наравне со всеми, чем заслужил себе досрочное освобождение. С немного протрезвевшим дебоширом провели убедительную профилактическую беседу и, после того как тот клятвенно заверил, что будет обходить дом «этой суки» десятой дорогой, отпустили на все четыре стороны.
На следующий семейный скандал наряд попал, когда уже все успокоились и легли спать, а на драку вообще не поехали: на заправке им дали (в долг) всего два литра бензина – особо не покатаешься…
Прибыв в райотдел, Ковалев с умным видом написал короткий рапорт о том, что по прибытии на место происшествия никакой драки не обнаружено и нарушений общественного порядка не выявлено. Чтобы придать материалу максимальную правдоподобность, Чепраков, пока Ковалев сочинял рапорт, состряпал липовое объяснение от некоего гражданина Иванова, который в два часа ночи якобы проходил мимо и, естественно, никакой драки не видел. Скрепив рапорт и объяснение скрепкой, опера передали сей юридический шедевр Лабенскому. Тот шлепнул на рапорте штамп «ЗАРЕГИСТРИРОВАНО» – и дело с концом: в сводку пошел очередной ложный вызов.
Посчитав на этом свой милицейский долг исполненным, майор Ковалев с лейтенантом Чепраковым, предупредив дежурного, чтобы по пустякам не беспокоил, разбрелись по кабинетам, мечтая хоть немного поспать. Только расставили стулья, устроились, опять вызов: в кафе «Фаворит» громко играет музыка. Съездили, разобрались. Протокол составлять не стали: взяли натурой – пару бутербродов с ветчиной, коробку пиццы и бутылку водки. Бутерброды слопали по дороге в райотдел, а водку и пиццу привезли в дежурную часть.
Сменивший за пультом отправившегося отдыхать Лабенского прапорщик Федорчук водке очень обрадовался, но в два часа ночи поднял дежурный наряд опять: в райотдел приперся в дымину пьяный мужик с разбитым носом и стал нагло требовать, чтобы ему немедленно выдали направление на судмедэкспертизу. Только его выпроводили, вневедомственная охрана привезла каких-то студентов-арабов, которым местная шпана набила морды на дискотеке. С арабами, будь они неладны, разбирались почти до трех утра.