– Решим. Главное, ничего не бойся, воспринимай все события как продуманные, постарайся не оказывать сопротивления.
– У меня девушка здесь… любимая… Ее как-нибудь бы предупредить.
– О чем? – вмешался Старков. – Что тебя не расстреляют?
– Да нет. Что я на какое-то время исчезну.
– Предупредишь. Но, надеемся, без подробностей.
– Конечно! Какие там подробности?! – Глеб встал, готовясь уйти. – Все? Можно отчаливать?
– Отчаливай, – кивнул Старков. – Но помни – теперь твоя жизнь зависит от тебя самого.
– Понял… – Парень пожал им руки, дошел уже до двери, но вернулся. – Мужики… Парни… Сергей Андреевич… Не подставьте. Ладно? Ведь, честное слово, жить хочется. А, мужики?
– Все будет нормально, – хлопнул его по плечу Сергей. – Ступай.
Когда за Глебом закрылась дверь, Сергей спросил Старкова:
– Билет Вовану уже купили?
– Купили. Ночью он вылетает в Краснодар.
Глеб приехал на свою фазенду почти затемно. Свет в доме горел всего лишь на первом этаже, он открыл ворота, загнал машину во двор. Почти бегом ринулся по входной лестнице наверх.
Оксана спала, свернувшись калачиком на широкой кровати. Работал телевизор, музыкальный центр выдавал какую-то музыку, а занавески от свежего ветра трепетали и метались в окне.
Глеб тихонько подошел к спящей девушке, присел рядышком, долго и нежно смотрел на спокойное лицо. Затем склонился и стал целовать его.
Оксана проснулась, обхватила руками шею парня, прижалась к нему и полностью отдалась страсти.
Потом они лежали мирно и удовлетворенно при свете ночника. Оксана нежно гладила плечи Глеба, изредка заглядывала в глаза.
– Мне здесь надоело, Глебчик.
– Что я могу поделать? Придется потерпеть.
– Надоело.
– Вернусь из командировки, и будем думать.
Оксана приподнялась на локте.
– Ты уезжаешь?!
– Завтра.
– А как же я?
– Я тебе оставлю денег.
В ее глазах появились слезы.
– Командировка от Виктора Сергеевича?
Глеб помедлил, кивнул:
– Да. На месяц.
Девушка испуганно посмотрела на него:
– Что-нибудь серьезное?
– Есть кое-что.
– Я боюсь… – заглянула в глаза, обняла, вдруг предложила: – А может, откажешься?
– А жить на что?
– Устроимся! Мы ж молодые, здоровые.
Глеб поцеловал ее.
– Нет, нет… Не могу. Пока не могу.
– Почему? – Оксана затеребила его. – Ну почему, Глеб?
Он убрал ее руки.
– Я же никогда не спрашивал, почему Виктор Сергеевич велел тебя ликвидировать? За что?
– А я скажу… Я не хочу ничего от тебя скрывать. Я убрала одного человека, а он… уцелел.
– Как?
– Выплыл. Из речки. Поэтому Виктор Сергеевич и приказал тебе меня убрать.
Глеб обнял ее за голову, прижал к груди.
– Хочешь честно? Я не хочу никуда ехать. Хочу быть вот здесь, рядом с тобой. Но бывают ситуации, которые не отменить. Ты ведь тоже выполняла задания.
Оксана вдруг оттолкнулась от него, глаза ее расширились.
– Я знаю, куда ты уезжаешь! Ты с этой… с Лариской уезжаешь! Она любит тебя, я знаю. И покупает твою любовь за деньги! Я ее ненавижу. Слышишь – ненавижу! И никому тебя не отдам!
Глеб стал целовать ее лицо, шею, плечи.
– Я люблю… Только тебя люблю, и больше никого. Слышишь? Скоро все закончится.
Она стала плакать беззвучно и по-детски трогательно. Слезы текли по щекам, и некоторое время она не могла произнести ни слова.
Потом подняла глаза, спросила:
– Значит, уезжаешь завтра?
Он кивнул.
– А сегодня ты… никуда?
– Ненадолго отлучусь. Хочу сделать тебе сюрприз.
– Может, не надо? Может, ну его… сюрприз?
– Это займет всего пару часов. Зато потом до утра мы вместе. Хорошо?
– Хорошо.
Они стали целоваться.
В ювелирном магазине Глеб долго и старательно выбирал колечко с бриллиантом, потом подобрал к нему изящный золотой браслет, расплатился и покинул салон.
Затем в ГУМе ходил вдоль бесконечных рядов с женской одеждой. Молоденькая продавщица снимала с вешалок все, на что показывал покупатель, – платья, кофточки, брючки, – складывала покупки в большие фирменные сумки.
Глеб забросил сумки в багажник машины, уселся за руль и покатил дальше.
Он несся на своем автомобиле по набережной Москвы-реки, легко перестраивался из ряда в ряд и в какой-то момент обратил внимание, что его упорно кто-то преследует. Взглянул в зеркало заднего вида и узнал машину Ларисы. Она посигналила фарами, рукой попросила остановиться в удобном месте.
Парень нехотя взял вправо, поставил машину на ручник, стал ждать.
Лариса обиженно и подчеркнуто неторопливо подошла к его автомобилю, села на соседнее сиденье.
– С каких это пор я стала бегать за тобой как дворняжка?
– А ты не бегай, – довольно грубо ответил Глеб.
– Мог бы, значит, сам подойти. – Женщина показала на туфли. – Видишь, на каких каблуках?
– Что нужно?
– Как ты со мной разговариваешь?
– Разговариваю, как могу. Говори быстрее, некогда.
Лариса отодвинулась к дверце.
– Что происходит, Глеб?
– А что происходит? – в свою очередь спросил тот.
– Мы не виделись уже почти месяц. А потом – стиль разговора.
– Говори конкретно, что нужно.
– Я слышала, тебя Виктор отправляет в командировку?
– Слышала? Или подслушала?
– Ты отвратительно со мной разговариваешь. Как хам и быдло!
– Разговариваю на языке равных.
Женщина покрылась пятнами от обиды.
– Я сейчас ударю тебя по лицу… – Губы ее дрожали.
– Ударь… Пожалуйста, ударь. – Глеб даже подставил щеку и вдруг заорал: – Что тебе от меня нужно?!
– Что нужно? Любви. Встреч. Секса! Вот чего нужно! Я схожу с ума. Понял? Схожу с ума, потому что не понимаю, что происходит. Я не понимаю, куда мой идиот тебя ссылает! Почему? Сказал, что надолго. А я не переживу. Слышишь, не переживу. Лучше скажи мне – пошла вон, чем эта неопределенность! Чем это безнадежное ожидание. Ну скажи мне – пошла вон! – У Ларисы была истерика.