– Какие люди? – насторожился Маргеладзе.
– Местные. Нормальные люди… Хочешь поговорить?
– Поговорю, но сначала ответь мне, – Маргеладзе перешел на грузинский язык. – Кто эти люди? Чего они хотят?
– Бизнесмены, – тоже по-грузински ответил Шалва. – Очень влиятельные здесь люди.
Важа тихонько стал переводить их разговор Антону и Вовану.
– Как вы с ними познакомились? – спросил Вахтанг.
– Они помогли нам бежать.
– Почему?
– Не знаю. Узнали, что мы от тебя, решили вмешаться.
– Русские?
– Да, все русские.
– Нормально обращаются?
– Очень нормально, Вахтанг. Хорошие люди.
– Кто рядом с тобой?
– Важа и еще двое… Вернее, один.
– Дай ему трубку.
Шалва передал телефон Антону, почему-то шепотом произнес:
– Тебя.
– Здравствуйте, Вахтанг, – сказал тот. – Очень рад вас слышать.
– Я тоже… Как вас зовут, дорогой?
– Антон.
– Спасибо, Антон, что выручили моих родственников. Я этого никогда не забуду.
– Мы это сделали исключительно из уважения к вам, Вахтанг. Мы хотим с вами не только дружить, но и сотрудничать. Вы ведь не кто-нибудь, а Маргеладзе!
– Спасибо, дорогой. Я сейчас позвоню этой суке… долбаному Линю… и скажу все, что о нем и о его маме думаю. А с этим Филином я постараюсь лично побеседовать и объяснить, чем гора Арарат отличается от горы Казбек!
– Это будет неправильно, – мягко возразил Антон. – Такие люди нормального языка не понимают. С ними можно разговаривать только с позиции силы.
– Хорошо, – согласился Маргеладзе. – Поговорим с ними с позиции силы… Завтра я пошлю к нему моих камикадзе, и они сделают то, что заставит вздрогнуть весь ваш город… Спасибо еще раз тебе, брат. Обними моих родственников.
Когда Антон положил трубку, Важа заключил:
– Вахтанг объявил войну Линнику. А это очень серьезно.
– А если он догадается обо всем? – шепотом спросил Шалва.
– Не догадается, – успокоил его Важа. – Если, конечно, мы будем нормально себя вести.
Дверь столовой открылась, и вошла заспанная Катюша. Доверчиво и с удовольствием забралась на колени к Антону, обняла его.
– Позвони папе, а?
Тот улыбнулся:
– Уже успела соскучиться?
– Очень.
– Сейчас…
Набрал номер.
– Папочка, привет, – расцвела девочка. – Это я… Как ты поживаешь? Я правда по тебе, папочка, соскучилась.
– Кто это? – шепотом спросил Вована Важа.
– Дочка Кузьмы, – так же шепотом ответил тот.
Из самолета, прилетевшего в Сибирск, в числе прочих пассажиров вышли три статных молодых кавказца. В их руках были небольшие кейсы.
На выходе их встретили также трое кавказцев, проводили к двум иномаркам, и они помчались в город.
…Линник и Филин вышли из офиса. Линник демонстративно пообщался с каким-то человеком, даже обнял его.
В сопровождении двух машин охраны джип двинулся по улице, и тут произошло нечто жуткое и невероятное.
Из-за угла на сумасшедшей скорости вынеслась «ауди», из нее выскочили три человека в черных масках, выхватили автоматы.
Охрана открыла ответный огонь, один из нападавших рухнул замертво на асфальт, а двое других продолжали стрелять.
Линник и Филин выпрыгнули из машины, бросились бежать, но пули повалили их изрешеченные тела под колеса несущегося городского транспорта.
Сделав свою работу, двое уцелевших нападавших бросились к своей «ауди». Выстрелы охраны настигли киллеров, и они распластались на окровавленной дороге.
Вахтанг стоял возле длинной стены крематория Донского кладбища перед тремя фотографиями черноволосых парней. Стоял с закрытыми глазами и, похоже, молился.
Охрана в почтении и молчании стояла поодаль.
Зазвонил мобильный. Вахтанг поднес его к уху:
– Слушаю.
Звонил из Сибирска Важа. Он сидел в большом кабинете Антона рядом с хозяином, Шалва стоял у окна, смотрел во двор.
– Город потрясен, – сказал Важа. – Такой бойни здесь еще не было.
– Я предупреждал, – спокойно ответил Маргеладзе.
– Теперь мы можем жить спокойно.
– Вы не можете жить спокойно, – жестко ответил Маргеладзе, – пока не поставите на колени губернатора и всю его шайку. Когда идете к нему?
– Завтра.
– Как ваши новые друзья?
– Они еще больше зауважали тебя. Передают привет.
– Спасибо. У тебя есть свой мобильник?
– Да.
– Продиктуй его моему секретарю Ике. И звони.
Отключил свой телефон, вдруг почувствовал на спине чей-то взгляд, оглянулся.
Метрах в десяти стоял Виктор Сергеевич, ждал, когда Вахтанг освободится.
Маргеладзе подошел к нему, пожал руку.
– Говорят, ты потерял родственников? – спросил Виктор Сергеевич.
– Да, трое молодых племянников. Тела остались там, фотографии висят здесь.
Виктор Сергеевич взял Маргеладзе под руку, и они не спеша пошли по кладбищенской аллее.
– Нужна помощь, Вахтанг.
– Деньги?
– Да.
– Сколько?
– Много. На движение «Великая Россия».
– Никто не дает?
– Дают, но крохи. Нам нужны серьезные деньги. А до съезда осталось меньше месяца.
– Кузьма?
Виктор Сергеевич смачно сплюнул на асфальт аллеи, тяжело посмотрел на собеседника:
– Я хочу устранить его.
Вахтанг не сумел скрыть удивления:
– Ты говоришь об этом так прямо?
– У меня нет другого выхода… Я его устраню, деньги переходят к нам. Там сумасшедшие деньги. Одна касса Часовщика чего стоит!
– Надо предусмотреть защитный маневр, чтобы деньги не перешли в чужие руки.
– Такой маневр я уже предусмотрел. Накануне убийства мы объявляем корпорацию банкротом с правом продажи всех активов на конкурсной основе.
Вахтанг с сомнением качнул головой.
– Затея непростая. Нужно будет подключить не только серьезных юристов, но и государственные структуры.
– В этом направлении работа уже идет.
Прошли молча несколько метров. Маргеладзе развернулся к Виктору Сергеевичу: