Джейн смущенно потупилась.
Люк снова огляделся и удивленно спросил:
– А как вы вместе собрались?
– Сначала жандармы взяли у Макса показания, – начала Дженни, – потом он позвонил Джейн, попросил ее найти нас с Робером. А когда вернулся в Л’Иль-сюр-ла-Сорг и узнал, что тебя здесь нет, то очень перепугался и рассказал нам обо всем, что произошло.
Макс неловко закашлялся, но Дженни не обратила на него внимания и продолжила:
– Пап, я вообще много чего не поняла из его объяснений, однако Джейн велела пока не приставать к тебе с вопросами. Мы не верили, что ты погиб. Робер сказал, что волшебная лаванда убережет тебя от смерти. А я чувствовала, что ты спасся. Вот только мы не понимали, куда ты пропал, а потом я сообразила, где ты.
– Я вернулся домой, – прохрипел Люк, превозмогая подступившие к глазам слезы, и снова огляделся.
Он лежал на кровати в спальне своих приемных родителей: простенькая старая мебель, занавески на окнах, сшитые Голдой… Вот только исчезли семейные фотографии, некогда украшавшие стены. Люк смутно припомнил, как, почти теряя сознание, ввалился в дом, ключ от которого хранил в мешочке на груди, рядом с семенами лаванды и капсулой с ядом. Судя по всему, в дом никто не заходил с тех самых пор, как отсюда увезли семью Боне. В Сеньоне многие дома пустовали, их обитатели погибли или уехали в город на поиски лучшей жизни.
Джейн, Макс и Робер пристально смотрели на Люка, сознавая, какую бурю чувств вызвало в нем возвращение в родной дом.
– Люку нужно отдохнуть, – решительно заявила Джейн, понимая, что он хочет остаться наедине со своими воспоминаниями.
Все тихонько вышли из спальни.
– Джейн, – прошептал Люк.
– Послушай, ты меня неправильно понял, когда…
– Нет, что ты, не нужно никаких объяснений, – ответил он.
Она взбила ему подушки, подала воды, уложила поудобнее и занялась перевязкой раны, нежно касаясь прохладными ладонями его воспаленной груди.
– Прости, что я их всех отсюда выгнала. Видишь ли, я должна тебе кое в чем признаться, хотя ты сейчас очень слаб и измучен, тебе нужен отдых…
Он хотел ей возразить, но она остановила его укоризненным взглядом.
– Я не на свидание ходила, а ужинала с Максом.
Люк ошеломленно уставился на нее.
– Макс пришел ко мне в гостиницу, – пояснила Джейн, – потому что боялся за тебя. Он мне во всем признался, я перепугалась и хотела связаться с тобой, но к тому времени вы с Дженни уже уехали. Позже я поняла, что произошло, как это выглядело со стороны, но… В общем, мы с Максом решили вас перехватить и вслед за вами направились в Прованс, прямиком в Фонтен-де-Воклюз, потому что знали, что ты сначала поедешь в Мон-Муше, к Роберу. Вдобавок, Макс нам все рассказал про фон Шлейгеля.
Люк вздрогнул, и Джейн ласково погладила ему плечо.
– Не волнуйся! Мы бы все равно выпытали у него, в чем дело. И Дженни надо было как-то успокоить, она очень переживала, бедняжка. Тебе не пришло в голову, что ты мог оставить ее сиротой?
Люк сокрушенно покачал головой.
– Я совсем обезумел! У меня словно рассудок помутился… Теперь с этим покончено, фон Шлейгель умер.
– Да, я знаю.
– Самоубийство.
– Как ни крути, его смерть – на твоей совести.
– Мне все равно. Я освободился от долгого кошмара.
– Ты и правда так считаешь?
Люк недоуменно взглянул на Джейн.
– И что изменилось? – жестко спросила она. – Кто-то воскрес из мертвых?
– Я не для этого… – резко начал Люк, но Джейн оборвала его на полуслове.
– Неправда! Ты убедил себя, что смерть фон Шлейгеля каким-то образом искупит твою несуществующую вину. Не тебе одному война причинила горе, не ты виноват в том, что случилось. Если хочешь, обвиняй союзные войска – не остановили Холокост, вини Гитлера, вини океан в смерти Лизетты и Гарри… Пойми, ты был бессилен что-то изменить. А теперь еще одна семья оплакивает смерть… Да, война превращает людей в зверей, но об ужасах военного времени надо забыть.
– Не говори так!
– Послушай, я устала от страданий. Моя жизнь была мрачной и унылой, и только встреча с тобой наполнила ее светом и дала мне надежду на будущее. Я полюбила вас с Дженни, а ты меня безжалостно оттолкнул, бросил дочь и отправился на смерть…
Люк растерянно молчал.
– А кто за мной ухаживал? – наконец спросил он.
– Один замечательный юноша, с которым я совсем недавно познакомилась, – рассмеялась Джейн. – Твой старый приятель, Робер. Как выяснилось, у него большой опыт по уходу за ранеными. Мы нашли тебя на полу у входа, без сознания. Робер боялся, что начнется заражение, я волновалась, что ты от холода заболеешь, а Дженни больше всего перепугалась крови. Впрочем, ты умудрился остановить кровотечение, – сердито заметила она. – Робер зашил и перевязал рану. Без врачей тебе не обойтись, но, по-моему, ты ему жизнью обязан.
– В очередной раз… – вздохнул Люк.
– Он говорит, что пуля прошла навылет, чудом не задев ни одного внутреннего органа.
– Фон Шлейгель стрелял в упор, я нарочно подставился, – мрачно пошутил Люк. – А как Макс?
– Ох, они теперь втроем – не разлей вода. Дженни вне себя от счастья, два красавца за ней наперебой ухаживают, все ее капризы выполняют, опекают ее, как сестренку. Дженни очень перепугалась, когда ты бредил, вспоминал Лизетту и Вольфа, твердил, что тебе надо успеть на поезд в Лион… Макс и Робер еле уговорили меня не отвозить тебя в больницу, иначе пришлось бы долго объяснять твою идиотскую выходку.
Люк протянул руку и нежно сжал пальцы Джейн.
– Почему идиотскую? – спросил он.
– Ты не понимаешь, что поставил под угрозу все наши жизни? Что бы стало с Дженни, если бы тебя этот мерзавец убил? А обо мне ты подумал?
Он растерянно вздохнул.
Джейн грустно покачала головой.
– Ты меня пугаешь. Мы с тобой едва знакомы, я почти ничего о тебе не знаю, а теперь выясняется, что ты безумец и жаждешь смерти.
– Неправда…
– Послушай, вот что я о тебе знаю… Во-первых, у тебя очаровательная и умная дочь, которой нужны твой совет и поддержка. Во-вторых, тобой безмерно восхищаются и гордятся два прекрасных молодых человека, которые считают тебя отцом. Обид ты не прощаешь и помнишь их долго. Ты умеешь любить – самозабвенно и безоглядно. С тобой весело, но ты очень скрытен, и это доводит меня до слез. Да, ты прожил непростую жизнь, но в этом ты не одинок: война причинила горе целому поколению. Однако же только по-настоящему смелые люди способны с надеждой глядеть в будущее. Не имеет смысла бередить старые раны. У тебя есть Дженни, Робер, Макс… Все остальное не имеет значения. Прошлого не изменить. Дженни – удивительный ребенок, ты не представляешь, как тебе с ней повезло. А ты ведь даже не задумывался, каково бы пришлось Максу с безутешной девочкой! – укоризненно произнесла Джейн.