– Да уж, – тоже опустил голову теперь и Андроник. – Такие приметы и впрямь могут подойти кому угодно. Хотя бы даже взять моих папу и дядю… Один сейчас темноволосый, а второй – наоборот… О! А вот, кстати говоря, и они!
И точно, стоило Андронику произнести эту фразу, как Эдик с Лесей тоже увидели приближающихся к ним родителей Андроника. Передвигались эти двое очень быстро, почти бежали.
– Чего это они? – удивленно пробормотал Эдик. – Руками нам машут, вроде как недовольны чем…
Сердце у Леси замерло в предчувствии каких-то новых неприятностей. Она покосилась на повязку на руке Андроника. Видна кровь? К счастью, крови видно не было, но Лесе казалось, что это совсем не облегчит их участи. И стоило родным Андроника приблизиться вплотную к притормозившей троице сыщиков, как сразу же стало ясно: знаменитое чутье сыщицы на неприятности и на сей раз ее не обмануло.
Жорж первым заметил неладное с сыном.
– Бог мой! – закричал он, страдальчески воздевая руки к небу. – Андре! Посмотри на нашего мальчика! У него повязка на руке! Он ранен!
Андре подбежал и сгреб Андроника в охапку:
– Мальчик мой!
Голос его дрожал.
– Что у тебя с рукой?
– Так… ерунда. Врачи сказали, что это просто царапина.
– Царапина? Где ты ее получил?
– Один дурак с ножом баловался.
– Ножом!
Бледный и дрожащий Жорж, который тоже обнимал Андроника, побледнел еще больше и взвизгнул:
– Андре, ты слышишь? Они резали нашего мальчика ножом!
Господин Андре не отставал от брата. Он уже облобызал Андроника в обе щеки и теперь прочувственным голосом воскликнул:
– Хорошо, хоть живой!
Затем мужчины развернулись в сторону сыщиков и произнесли уже совсем другими голосами – враждебными и угрожающими:
– Вы за это еще поплатитесь!
– Вам придется за это ответить!
Долговязые Жорж и Андре нависали над невысоким Эдиком и совсем маленькой Лесей, размахивали кулаками, почти задевая их головы. Было ясно, что братья страшно сердиты. Но за что? То есть понятно за что. Но почему они винят в случившемся Лесю и Эдика?
– В чем дело?
Андре взвизгнул:
– И он еще спрашивает!
– Да, он еще спрашивает! – поддержал брата и Жорж. – У некоторых людей совершенно нет ни стыда ни совести!
Несмотря на явную антипатию, которую открыто демонстрировали в их адрес Жорж и Андре, сыщики не понимали причины ее появления.
– Что случилось-то? – раздраженно произнес Эдик. – Вы можете хотя бы нам объяснить, почему оскорбляете нас с женой?
– Не понимаешь?
– Нет, не понимаю.
Братья уставились на него и дружно фыркнули. На их лицах отчетливо читалось выражение неприязненного отчуждения.
– Мы все знаем!
– Слышали, что ночью произошло на Высокой горке!
– Что вы слышали?
– И откуда?
– По радио в новостях передали!
– Язычники устроили на горе кровавую мясорубку!
– Пострадало несколько человек!
– В том числе священник, который пытался препятствовать ужасному ритуалу кровавого человеческого жертвоприношения!
Друзья, которые лично присутствовали при упомянутых событиях, только рты открыли, удивляясь, как за такое короткое время небольшая стычка успела превратиться в кровавое побоище. Но правоту Андре и Жоржа, продолжавших истерично вопить, подтверждало наличие перевязанной руки Андроника, в которую эти двое то и дело тыкали.
– Этого вам мало? Мало, да?
– Множество пострадавших уже доставлены в больницу!
– Есть несколько тяжело раненных!
– Состояние некоторых из них критическое!
Рты у друзей открылись еще шире. Тяжело раненные – это они про кого? Про разбитый нос одного драчуна и подбитый глаз другого? Такие раны, конечно, нельзя назвать незначительными, но все же и на тяжелые ранения они никак не тянут. Единственный, кто отчасти пострадал, был Андроник. Но и его положение не внушало врачам сколько-нибудь серьезных опасений, иначе они не отпустили бы юношу домой, а оставили бы его в стационаре хотя бы на какое-то время.
Может, и стоило это сделать. По крайней мере, тогда опекуны Андроника не вопили бы сейчас в два голоса.
– Все было не совсем так, – попыталась урезонить скандалистов Леся.
Но куда там! Ее не стали даже слушать. Родные Андроника, впечатленные преувеличенными слухами, продолжали вываливать на обомлевших друзей все новые и новые жуткие подробности произошедшего на Высокой горке кровавого побоища.
– Полицией задержано несколько человек!
– Возбуждены уголовные дела!
– Есть жертвы!
– Андроник едва не погиб!
– Наш мальчик!
– Дорогой!
– Единственный!
– Любимый!
Конца этим истерическим воплям не предвиделось. Оба брата, словно заражая друг друга истерией, кричали все громче, голоса их звучали все нервознее. Обоих уже порядком трясло. Эдик на всякий случай задвинул Лесю себе за спину. Впрочем, он сознавал, что если эти двое полезут на него в драку, эта мера безопасности мало поможет. У обоих братьев такие длинные руки и ноги, что они без труда стукнут Лесю, просто перегнувшись через голову ее защитника.
Но спасение пришло с неожиданной стороны.
Внезапно без всякого предупреждения Андроник вытянулся в полный рост, почти сравнявшись по высоте с отцом и дядей, и громко властно гаркнул на них:
– Цыц!!!
Жорж и Андре замолчали больше от неожиданности, чем от испуга. А затем Жорж уже совсем другим голосом произнес:
– Что значит «цыц», мальчик?
– Хватит кудахтать! – сердито произнес Андроник. – Какие жертвы? Какие пострадавшие? Ничего этого не было!
– Как не было?
– А так! Не было, и все!
– А драка?
– И драки не было… почти.
– А… а священник?
– Священник был. Хотя зачем он туда заявился, я не понимаю. Если бы не он и не полиция, ребята и сами бы во всем разобрались.
– Ну а твоя рука? Она как же?
– С ней все в порядке.
– В порядке?
– Ну, будет в порядке!
Между тем Жорж и Андре внимательно осматривали своего драгоценного мальчика, они даже его пощупали и потрогали, чтобы окончательно убедиться, что Андроник и впрямь жив.
– Ты больше никак не пострадал? – осторожно спросил у него Жорж. – Других ран у тебя нет?