– Этого никогда не будет! – выкрикнул принц с такой ненавистью, что Ярослава даже вздрогнула.
Вот точно так же, наверное, ненавидит в душе своего отца её Костик… вернее, её Костики… хотя очень трудно знать точно, какие чувства таятся у сына в душе. Открыто они так никогда и не поговорили на эту тему.
– А вот это не тебе решать. – Моряна и не думала пасовать перед пылающим гневом калекой. – А только ей. И так много лет все крутили бедняжкой как хотели. Сначала дядюшка сделал всё, чтобы разлучить подопечную с любимым, потом Ральдис, продавший дружбу за сытую жизнь в замке, много лет показывал жене своим поведением всю глубину её падения. И Урдежис не отставал, подсовывал ей дурман и запретил давать Инварду личные аудиенции, ведь иногда одного слова достаточно, чтобы прорвать плотину лжи. Да она и королевой-то была только по названию. Казной и дворцом единолично управлял советник, окружил Лиоканию своими шпионками и охранницами, шагу не давал сделать без присмотра.
– Дагеберт всё изменит… издаст новые указы… – Ади ещё надеялась переубедить присутствующих, считая это собрание простым советом, пока ещё не принявшим окончательное решение.
– Адистанна, – Слава первой поняла, что ни Стан, ни Тина не смогут сейчас ничего сказать этой девушке с добрыми, но невыносимо наивными глазами, – послушай меня. Если всё сделать так, как хочешь ты, и провозгласить твоего брата королём, то через несколько дней его погрузят на корабль и повезут в Хамшир, женить на императорской дочери. Им всё равно, здоровый он или нет, и нужен не он, а архипелаг. После свадьбы Сузерд немедленно объявят частью империи, а тебе подыщут надёжного жениха из числа племянников императрицы. И назначат его наместником. Это очень плохо для вашей страны. Насколько я знаю по собственному миру, империи вообще явление беспощадное и уродливое. Подумай немного, и сама поймёшь – решение основать федерацию для вашей родины самое верное. И ещё я хочу сказать про адмирала… советник обошёлся с ним очень жестоко, и Инвард, по сути, такая же жертва Урдежиса, как и вы. Думаю, это именно советник уговорил растерянную Лиоканию отдать в обитель одного из детей. Как мне объяснили, у анлезийцев никогда не бывает двойняшек, и если бы о вашем рождении стало известно сразу, возможно, Инвард ещё тогда начал бы подозревать правду. А своих детей он бы обязательно вырвал из лап советника и Ральдиса… я уверена. Сегодня он стоял на краю могилы… Ральдис решил отомстить за ваше рождение. Но когда мы пришли, адмирал беспокоился не о себе, а пытался спасти нас.
– Там есть краник… – словно в никуда пробормотала моряна, – если его повернуть, яд сиханского паука вспыхнет мгновенно. Ральдис намеренно растягивал время, чтобы полюбоваться, как Бенедли будет умирать. Сам он специально не садился, дым тянуло в очаг, и он дышал чистым воздухом. Возможно, ещё надеялся сбежать.
В комнате снова повисла тяжёлая тишина. Адистанна безуспешно старалась заглянуть в глаза брата, но принц жёстко кривил губы и прятал от неё взгляд.
Первым не выдержал Бенедли.
– Моряна… а почему обязательно соправителем должен стать я? Может быть…
– Не может, – категорично отрезала повелительница, – я желаю иметь дело с рассудительным, выдержанным и опытным человеком, а такой среди кандидатов лишь один. Ты. Поэтому это даже не обсуждается, как и вопрос о дате указа. Он должен быть оглашён сегодня.
– И у тебя уже заготовлен черновик, – мрачно усмехнулся Инвард.
– Конечно, – моряна положила на стол тонкую трубочку, скрученную из дорогой бумаги, – я всегда сначала думаю, а потом делаю.
– Мы можем идти в свои покои? – сквозь зубы процедил Геб.
– Конечно, если вам совершенно неинтересна судьба своей родины, – равнодушно ответила русалка.
Окружающие поглядывали на неё с уважением, в котором сквозила изрядная доля изумления, и лишь один Стан точно знал, что вовсе не так уж спокойна моряна, как хочет казаться. Ну да, щиты у неё стоят, но если посмотреть с помощью зрения унса, усиливающего способности, легко понять значение прорывающихся из-под щитов эмоций. Правительница растеряна и озабочена какими-то неясными пока обстоятельствами.
А ещё обижена, и тут Стан вполне солидарен с её чувствами. Королеву вместе с Ади и Гебом они буквально от смерти спасли и вернули возможность жить в замке прежней жизнью, а они даже спасибо не сказали, ему и самому обидно. Хотя у него есть и более веская и личная причина для печали. Зря он уходил с обеда, оставив все козыри Тине. Никакой пользы это Костику не дало… а может, даже и навредило… только менять что-то, похоже, уже поздно… да и не хочет он ничего делать.
И раз так, чего сидит и кого ждёт?
– Я хочу добавить несколько слов, как подданный морской повелительницы и как иномирянин, – произнёс Стан и, поднявшись с дивана, отошёл к окну, отсюда лучше наблюдать за лицами всех присутствующих. – Мне сейчас очень обидно за то отношение, каким вы платите моряне за своё спасение. Конечно, я могу понять, как жаль вам уступать ей королевскую власть, но ведь именно моряна организовала нашу поездку в приют. Но я не слышал, чтобы Дагеберт сказал правительнице морян хотя бы элементарное спасибо. А как раз в тот момент, когда Дагеберта волокли на башню, в Тину выстрелили кучей отравленных болтов, но она перед тем, как потерять сознание от боли, успела предупредить нас о происходящем и тоже заслужила несколько слов благодарности. Ведь если бы мы не успели снять принца с края башни, то о королевском титуле и речи бы не было. Как не было бы и самого Геба.
– Я не за спасибо… – смущённо буркнул Костик.
– Конечно. Просто ты так воспитана и знаешь точно, погибающих нужно спасать. А потом позволила себя усыпить и отвезти в качестве пленницы в замок, так как знала: если не расстроить замысел советника, то ему удастся короновать своего сына, и это будет бедой для всего Сузерда. Тебе эта вылазка удалась… вам с Вастом. И снова никакой благодарности! Подождите, я пока не закончил мысль.
Мне хочется спросить Дагеберта, а что хорошего сделал людям лично он?! Почему считает всех обязанными рисковать ради него жизнями? Ты ведь просто родился принцем и вёл весёлую жизнь, Геб, пока не попал в ловушку к советнику? Сколько денег и за какие развлечения ты был ему должен, раз безропотно поехал в северную крепость? Почему тебя там держали на положении бедного родственника? Кстати, адмирал, харифа северной крепости неплохо бы проверить на вшивость.
Так вот, про принца… я сначала тоже его жалел: обманули, заманили… А теперь смотрю и думаю, а не ошибся ли я? Может, прав советник и его Гинлоред был бы лучшим королём? По крайней мере, нет сведений, чтобы он сорил деньгами, устраивая пирушки для друзей, задевал прохожих и доставал откуда-то запрещённое тут вино? И не стрелял от скуки из лука по чужим унсам.
– Как ты… ты… можешь… про него… – Адистанна вскочила с места и смотрела на Стана, задыхаясь от негодования и обиды, – ты же не знаешь…
– Всё знаю, – устало и горько усмехнулся командир, прощаясь в душе со своей синеглазой мечтой, – унсы непрерывно следят за ним после той попытки прыгнуть с башни. Знаю даже о его гадкой привычке называть тебя дурочкой и овечкой… и упрекать провинциальным воспитанием.