Хотя, возможно, я просто плохо искал. Сложно сосредоточиться, когда голова забита мыслями об Элзи. Часы показывали почти полночь, а от нее до сих пор не было никаких вестей. Я положил телефон между монитором и клавиатурой и усилием воли запретил себе к нему притрагиваться. Ни одного входящего сообщения. Ни одного пропущенного звонка.
Может, дом под наблюдением? Я бы с радостью разнюхал, не шныряет ли вокруг ФБР, но обещал не выходить на улицу без маминого разрешения. Она имела полное право взгреть меня на прошлой неделе, но не сделала этого – и теперь я просто не мог обмануть ее доверие. Как жаль, что нельзя рассказать ей о Зверлингах!
Я встал из-за компьютера и, подойдя к распахнутому окну, облокотился о подоконник. В нос тут же впились десятки дразнящих ароматов. Может быть, я смогу учуять и агентов?
Потрясающе, сколько запахов намешано в обычном городском ветре. Еще ночь полнилась звуками, которые только и ждали благодарного слушателя. Конечно, отчасти дело было в звериных органах чувств, но на самом деле это люди выбирают брести по жизни в полусне, глядя строго перед собой и игнорируя все, что не вписывается в их картину мира. Теперь я не мог позволить себе такую роскошь – и это определено был один из самых ценных подарков, который я получил вместе со шкурой пумы.
Эта мысль снова напомнила мне о Нире. Может, перестать ходить вокруг да около и написать ей личное сообщение? Я уже начал поворачиваться к компьютеру, как вдруг мое внимание привлекло что-то во дворе.
Это был не звук и не запах – скорее ощущение. Я распахнул ставни и свесился из окна: глаза сощурены, ноздри трепещут. В следующую секунду я услышал хихиканье. Задний двор утопал в темноте, однако ночное зрение позволило мне разглядеть Элзи, припавшую к земле под стеной. Я была так счастлив ее видеть, что все заготовленные слова вылетели у меня из головы.
– Ты бы видел, какое у тебя сейчас было лицо! – донесся из мрака громкий шепот.
Я улыбнулся и свесился еще ниже.
– Что ты тут делаешь?
– Отойди-ка, – велела она.
Я едва успел шагнуть в сторону, как через подоконник перемахнула огромная кошка. Спустя мгновение она приземлилась в центре комнаты, превратившись в Элзи. Голую Элзи.
– Упс, – сказала она, шаловливо выгибаясь.
За этим стремительно последовало новое превращение в ягуарунди – и обратно в девушку, на этот раз одетую. Я знал, что она сделала это нарочно, чтобы меня подразнить. Элзи опустила взгляд на мои джинсы, под которыми обозначилась характерная выпуклость, и ухмыльнулась.
– Рад меня видеть?
Я кивнул, но прижал палец к губам. Элзи тут же понизила голос до шепота:
– Боишься, что нас услышит твоя мама?
Ее теплое дыхание щекотало мне ухо. В штанах стало совсем тесно. Я покачал головой и прошептал в ответ:
– В комнате могут быть жучки.
– Расслабься, – ответила она уже обычным голосом. – Будь здесь жучки, я бы знала. Тетушка Минь научила меня отличать частоту, на которой работают передатчики. Как думаешь, почему я так долго сидела под окном? Кстати, если тебе интересно, у вас через дорогу стоит тачка с федералами.
– Так я и думал. Они допрашивали меня в школе, а потом весь день таскались следом.
– У тебя есть что-нибудь перекусить? – спросила Элзи. – С голоду умираю.
Я сходил в кухню и принес большую упаковку кукурузных чипсов и соус сальса.
– Ммм, – проурчала Элзи, набрасываясь на угощение.
– Почему ты не позвонила? Или не написала смс?
– Я не знала, с кем ты.
– Но я не… А, ты про ФБР.
– Они просто заполонили город. Сегодня заявились под эстакаду, хотели устроить допрос века. Конечно, все бросились врассыпную, как только их тачки вывернули из-за угла.
– Кори сказал, что устроил нескольким родичам побег с базы. Поэтому копы так и взбесились.
Элзи кивнула.
– А тут еще эти слухи про карантин в Санта-Фелисе. Неудивительно, что они зашевелились.
– Ты правда думаешь, что до этого дойдет?
– Вряд ли. Если только Зверлинги начнут бросаться на людей, – она помедлила. – Или если власти решат, что мутация заразна. Боже, какой бред!
Я бросил на нее вопросительный взгляд.
– Я уже говорила, что это подарок. От Матери-земли, Гайи, Господа, Творца – называй, как нравится. От некой созидающей силы, которая направляет мир. Тетушка Минь называет ее Благодатью, хотя я не знаю точно, что она имеет в виду – человека, место, силу или что-то среднее.
– Интересная дама эта тетушка Минь, – заметил я. – Хотел бы я с ней познакомиться.
– Почему бы и нет?
– Ты же сказала, что все разбежались.
– Только не тетушка Минь. Она не может уйти далеко – здесь ее священная земля. Да и остальные вернутся, как только свалят копы.
– Священная земля? Ты имеешь в виду Санта-Фелис?
– Не совсем. Скорее землю, на которой он стоит.
Я на секунду задумался.
– Так тетушка Минь – не Зверлинг?
– Если тебя интересует, превратилась ли она в последние полгода, то нет. Она вроде Кори – из древних родичей. По крайней мере, они гораздо старше нас с тобой. Не знаю, насколько. Тетушка Минь говорит, что первые Зверлинги появились сразу после сотворения мира – и некоторые из них до сих пор бродят по земле.
– Ты в это веришь?
Элзи пожала плечами.
– После всех этих превращений я и в цветочных фей поверю.
С одной стороны, она была права. С другой… Бессмертные Зверлинги? Я подумал, что это уже чересчур, но промолчал. Сейчас было не лучшее время для споров.
– Слушай, крутая сальса, – вдруг сказала Элзи. – Где вы такую взяли?
– Сами сделали, по рецепту Марининой мамы.
– Вкуснота.
Она макнула пару чипсов в соус и, с наслаждением отправив их в рот, принялась сосредоточенно жевать.
– Так тетушка Минь – лидер фералов? – осторожно спросил я, надеясь, что не наступлю на больную мозоль.
– Она не ферал, – ответила Элзи, прожевав. – У нас вообще нет лидера. И группировок тоже. Не думаю, что Зверлинги захотят объединяться. Хотя, возможно, тогда все было бы иначе. Может, тогда правительство считало бы нас людьми, а не сажало в клетки.
– Думаешь, это реально?
– Почему нет? Когда-то женщины не могли голосовать, а твои предки были рабами. Но мы же это исправили?
Конечно, в мире до сих пор оставались расисты и женоненавистники, но я понимал, что она имеет в виду. Сейчас стало лучше. Намного лучше. Не совершенно, но, может быть, совершенство и не достижимо. Мало дать новые законы: нужно изменить образ мышления людей, а это не делается по указке сверху.