«Помни про свой план», — напомнил себе Роуланд и вышел из пристройки, закрыв за собой дверь, посвистел, чтобы прибежал Драго. Из него вышла отличная сторожевая собака. Сначала Роуланд хотел убедить Элизу не продавать судно, потом чтобы она отдала или продала яхту ему по какой-нибудь приемлемой для обоих цене. Он даже собирался заплатить, но не было денег внести аванс.
Роуланд остановился почесать Драго за ухом и еще раз взглянуть на яхту. Строительство сильно продвинулось вперед. Яхта получалась именно такой, какой он себе представлял. Идеальное судно для перевозки по Средиземноморью грузов, легальных и не совсем. В случае с последними, денег конечно же было бы больше.
— Сиди тут, сторожи яхту, — приказал он псу.
Случись что-то с ней, окажется, он напрасно тратил силы на Элизу. Не совсем напрасно, конечно, сам получал удовольствие от такой работы, если соблазнение можно назвать работой. В этом-то и проблема. Искренний интерес к Элизе не был частью первоначального плана и все равно возник. Но пора идти. Элиза рассердится, если он заставит ее ждать.
Роуланд закрыл ворота и, сев в коляску, проверил карманы, чтобы убедиться, что не забыл маленький подарок для Элизы. Проклятие Гибралтара, он достаточно хорошо воспитан и знает, что джентльмену не следует приходить на ужин с пустыми руками. Хорошие манеры не менее соблазнительны, чем поцелуи.
До этого он приходил как наемный рабочий, рассказать о том, как продвигается работа. Но теперь все иначе. Подарок скромный, кое-что приобретенное во время странствий, большего Роуланд теперь предложить не мог, его дела пришли в упадок. Когда-то он мог осыпать избранниц шелками, благовониями и драгоценностями в неограниченных количествах. «И оружием, не забывай про оружие». Подумав, что оружие не самый подходящий подарок для хозяйки дома, Роуланд вспомнил о пистолете, который Элиза наставила на него в день их знакомства, огромный и слишком тяжелый для нее, она плохо с ним управлялась. Возможно, дамский пистолет с перламутровой рукоятью понравился бы ей больше. Он как раз уместился бы в ридикюль.
Когда Роуланд приехал к Элизе, его встретил свет лампы, лившийся сквозь кружевные занавеси. Тихий городской дом готовился к приятному вечеру. Все именно так и должно быть, и никто не заметил бы ничего неподобающего. Так думал Роуланд, поднимаясь по ступеням. По улице катились экипажи, люди ехали развлекаться. Когда начнется сезон, движение станет более оживленным, и тогда на тихой площади перед домом будет не протолкнуться. На другой стороне улицы стояла скамья, на ней сидел мужчина и читал газету. Если бы Роуланд не увлекся выбором пистолета, заметил бы, что довольно странно читать газету на скамье в парке в такое время суток. Уже темнело. Но он не обратил на мужчину внимания, поглощенный своими мыслями.
Элиза ждала его в салоне, одетая в платье глубокого бирюзового цвета, который ей очень шел. На затылке из высокой прически выбилось несколько кокетливых завитков.
— Дориан, добро пожаловать! — Она протянула ему навстречу руки.
Роуланд счел такое приветствие довольно теплым и в то же время формальным. Именно так следовало вести себя перед слугами. Он взял Элизу за руки и немного наклонился вперед, чтобы поцеловать в щеку. Такой жест могли себе позволить только родственники или близкие друзья семьи.
Из Элизы получилась бы прекрасная хозяйка. Она отлично смотрелась бы во главе стола в доме какого-нибудь знатного джентльмена. Или на вилле на берегу Гибралтара. О чем он только думает? Он не мог посадить Элизу во главе своего стола, это не входило в планы. Впрочем, новые чувства, природу которых Роуланд себе объяснить не мог, тоже не входили в планы, а Элиза Саттон между тем стала привлекать его не только физически.
Ее глаза светились от восторга, он сразу понял, что у нее есть новости. Хорошие новости.
— Что-то случилось с тех пор, как мы с тобой виделись днем, — заметил Роуланд.
И явно что-то приятное. Потому что Элиза окончательно оправилась от похмелья.
— Да. Как раз успею обо всем рассказать до ужина.
Она подошла к стоявшему у стены столику и достала из ящика лист бумаги.
— Никаких мачете. В своем столе я, в отличие от тебя, не прячу ничего интересного.
Дориан улыбнулся:
— Насколько я помню, сегодня все было иначе.
— Здесь, я надеюсь, ты будешь себя хорошо вести. — Элиза сказала это, даже не покраснев и протянула то, что достала из стола.
— Разве это весело? — Дориан взглянул на лист бумаги и увидел на нем печать Королевского темзенского яхт-клуба и подпись президента клуба, коммодора Уильяма Харрисона. — У тебя есть членство? У тебя?
Раньше он не хотел об этом говорить, хотя знал, ей понадобится членство в клубе, если она собирается принять участие в гонках, которые этот клуб организует.
— Да, есть.
Роуланд был удивлен тем, что женщину приняли в члены клуба, однако, залюбовавшись Элизой, милой и довольной собой, не стал задавать лишних вопросов.
— Как ты смогла этого добиться?
— Написала письмо с просьбой продлить членство отца и подписалась именем брата.
А принцесса изобретательна. Роуланд улыбнулся.
— Почему Уильям сам не мог этого сделать?
— Он в Оксфорде, слишком много времени ушло бы, если бы я стала просить его.
Отвернувшись убрать письмо в ящик, Элиза почувствовала, что Роуланд не доволен ее объяснением и не разделяет радостных чувств. Он подошел и положил руки ей на плечи:
— Скажи мне, Элиза, Уильям удивится, когда узнает, что он теперь член Королевского яхт-клуба?
— Это теперь не имеет значения. Что сделано, то сделано. Членство уже оплачено. И если Уильям станет сердиться, только поставит всех в неловкое положение. — Элиза повернулась к Роуланду и обняла за шею. — К ужину подадут охлажденное шампанское, чтобы отпраздновать.
— Значит, отпразднуем.
Губы Элизы были приоткрыты, она словно приглашала Роуланда. Он заметил наигранность этого движения, впрочем, довольно милого. Элиза не смогла бы яснее показать, что не хочет больше говорить о брате. Это интересно. А Роуланду казалось, они близки. Опыт подсказывал, сейчас самое время поцеловать Элизу, но он решил подождать. Чопорный дворецкий мог в любой момент войти в комнату и позвать к столу.
К счастью, лакеи испарились после того, как накрыли на стол. Элиза распорядилась сервировать все en famille [28] . Меню тоже было довольно простым: жаркое, картофель с морковью, свежий хлеб, шампанское, как и обещано, на десерт сыры и фрукты, блюдо с которыми уже стояло на буфете. Все продумано до мелочей. Два стула стояли у стола очень близко друг к другу, вместо массивных роскошных канделябров свечи вставили в простые серебряные подсвечники. Атмосфера в столовой была интимной. Дориан даже тешил себя мыслью о том, что сегодня Элиза собирается его соблазнить.