— Ламберт взял один из моих автомобилей и поехал в деревню купить газет, — поспешил добавить старик, предвосхищая вопрос, который уже вертелся на губах молодой женщины.
Джулия благосклонно улыбнулась.
— Ламберт не успокоится, пока не просмотрит экономический раздел, — сказала она.
— Он так и сказал мне, — кивнул Бэрри. — Так если вы действительно собрались на прогулку, то, может быть, позволите мне составить вам компанию?
Что угодно, лишь бы избавиться от охватившего ее возбуждения и отвлечься от навязчивых мыслей!
— Наверное, мы и так уже нарушили заведенный здесь порядок, доставив вам столько хлопот, — смущенно проговорила она.
— Что вы! — воскликнул старик и улыбнулся. — Разве мужчине моего возраста может доставить какие-либо хлопоты столь прекрасная женщина?
Джулия засмеялась, но не потому, что намек был вполне прозрачен. Просто шутливый тон старого О’Мейла скрашивал ее нервозное состояние.
— Что ж, в таком случае, — сказала она, беря его под руку, — я с удовольствием прогуляюсь с вами.
— Куда вам хотелось бы пойти? — спросил Бэрри, когда они вышли из замка на лужайку, освещенную майским солнцем. Распускались цветы, слышалось пение птиц, и все кругом благоухало.
Старый О’Мейл, сощурившись, взглянул на Джулию.
— Моя покойная супруга посвящала много времени этому саду. После ее смерти им уже никто не занимается, хотя, надо признать, особенного ухода он и не требует.
Джулия еще по приезде догадалась, что Бэрри О’Мейл уже многие годы был вдовцом.
— Как жаль, — тихо сказала она.
— Да, жаль, — задумчиво ответил старик и лукаво посмотрел на нее. — Вот что, Джулия, я очень рад, что нас никто не слышит. Скажите, с женской точки зрения, как вы думаете, осудят ли меня родственники, если я объявлю им, что влюбился? В моем-то возрасте!
Ее глаза расширились от изумления.
— Я не уверена, что осудят. Впрочем, даже не знаю…
— Простите. — Бэрри слегка хмыкнул и покачал головой. — Я вовсе не хотел шокировать вас.
— Все в порядке, — успокоила его Джулия, ощущая неловкость от своей реакции на просьбу старика.
— Мне просто хотелось услышать мнение постороннего человека, прежде чем обсуждать этот щекотливый вопрос со своим семейством, — нахмурившись, сказал Бэрри О’Мейл. — Правда, Алан уже в курсе…
И здесь на первом плане Алан, раздраженно подумала Джулия, пропуская Бэрри вперед, за изгородь сада.
— Так что же вы все-таки думаете? — спросил он.
Она огляделась, ее глаза светились от восторга.
— Здесь просто прекрасно! Я такой красоты даже представить себе не могла!
— На самом деле я имел в виду свое признание, — перебив, поправил ее старик.
Но она и понятия не имела, что на это ответить! Хозяин замка, несмотря на почтенный возраст, выглядел еще вполне привлекательным мужчиной. Так почему бы ему и не влюбиться? Но, с другой стороны, оценивая свою собственную реакцию на любовную связь матери, Джулия могла себе представить, что у родственников Бэрри подобное известие вызовет, по крайней мере, удивление…
— Вижу, что я слишком утомил гостью своими личными проблемами. Забудем об этом и поговорим о чем-нибудь другом.
— Да нет же! — смутилась Джулия. Просто вы поставили меня перед своеобразной дилеммой, — призналась она. — Видите ли, я уже столкнулась с подобной ситуацией. В общем, похожая история приключилась с моей матерью.
В глазах Бэрри О’Мейла появилось любопытство.
— Ну и что же?
Джулия поморщилась.
— Боюсь, моя реакция была далека от положительной, — с сожалением признала она.
— Вот как, — кивнул он.
— Возможно, я еще не разобралась до конца в том, что произошло, — вздохнула она. — Единственное, что могла бы вам посоветовать: не слишком полагайтесь на первоначальные ощущения. Стоит выдержать время и все тщательно взвесить.
Старик поднял седые брови.
— То есть, вы хотите сказать, что ощущения у вас по поводу решения матери не были радостными? — догадался он.
Джулия неловко рассмеялась.
— Если быть откровенной, то поначалу я даже не находила себе места.
В конце концов было ли так уж плохо то, что мать встретила человека, который на склоне лет мог скрасить ее одиночество? Видимо, нет, особенно если учесть, что она сама не жила с ней и не могла ежедневно дарить то тепло, в котором нуждалась пожилая женщина. И потом, разве ей самой не довелось испытать бурю в душе, неожиданно открыв в себе глубокие чувства по отношению к Алану?
— Скажите мне, Джулия, — медленно начал Бэрри, наблюдая за ней с задумчивым любопытством. — Что вы думаете о моем внуке?
Глаза девушки расширились от такой резкой перемены разговора.
— О каком из них? — вырвалось у нее.
— А вы разве знакомы с Уилсоном или Кевином? — улыбнулся старик.
— Только с Кевином. Мы… — тут она осеклась, внезапно задумавшись, как отнесется Бэрри к ее рассказу, о том, что она вместе с Аланом и четой Макклаудов обедала в ресторане. — Но Уилсона я тоже видела. Они с Кевином очень похожи, не так ли?
— Это видно невооруженным глазом, — кивнул Бэрри и с гордостью добавил: — Моя порода, и я очень доволен этим! Но вы все-таки не ответили на мой вопрос относительно Алана.
— Думаю, что характер он унаследовал от деда! — отшутилась Джулия.
Старик хмыкнул от удовольствия.
— Эй, привет! — раздался чей-то голос, прервавший их разговор.
У калитки стоял Ламберт и махал им рукой.
Джулия почувствовала несказанное облегчение, увидев его. Она не знала, что ответить, если бы старик продолжал задавать свои, отнюдь не простые вопросы.
— Посмотрите, кого я встретил по дороге, — весело крикнул Ламберт, отступив в сторону.
Джулия едва не задохнулась от неожиданности. Перед ней стояла… ее собственная мать! Вот это да!
— Флой?! — в удивлении воскликнула она, назвав мать по имени.
Неужели Алан все-таки позвонил ей?
— Флой… — в свою очередь растерянно прохрипел Бэрри.
Резко обернувшись, Джулия уставилась на него, обнаружив, что старик испытывает некоторое неудобство от неожиданного поворота событий… Впрочем, нет, он скорее был не на шутку смущен, что легко читалось по беспокойству в глазах и румянцу на щеках. И ей мгновенно все стало ясно. Бэрри ведь сам сказал, что влюбился на старости лет!
— Джулия, я думаю, ты не права…
— Меня не интересует твое мнение! — отмахнулась она, продолжая яростно запихивать одежду в чемодан. — В сложившихся обстоятельствах лучшее, что ты можешь сделать, так это не произносить ни единого слова на больную тему!