– А Энди и Грейс?
Данн опустил глаза и отвернулся.
– Физически они в порядке; психологически – в жутком состоянии. Энди просто… она говорит так бессвязно. Господи, я не знаю… – Он повернулся и отошел к группе врачей.
– Тебе известно про Хелен Манетт? – спросил Дэвенпорт у Рукс.
– От Франклина, – ответила она и покачала головой. – Я не знаю, что теперь будет. Нам придется разговаривать со всеми из офиса окружного прокурора. Мы собираемся ее арестовать, но удастся ли передать дело в суд – тут у меня большие сомнения. Но не она наша главная проблема.
Лукас кивнул.
– Вулф?
– Да. Нам предстоит встреча с ней и ее адвокатом. – Рукс посмотрела на часы. – Примерно через сорок пять минут. Тебе лучше быть рядом.
– Я рассчитывал, что она не станет возбуждать дело.
– Твои надежды не сбылись, – мрачно сказала Рукс.
Послышался шум, и Лукас обернулся. Появился мэр.
– Мне пора идти, – сказала Роуз Мари. – Не уходи далеко от своего кабинета.
– Конечно, – ответил Дэвенпорт.
Рукс позвонила через час, когда Лукас сидел в своем кабинете и разговаривал со Слоуном и Делом.
– Тебе лучше спуститься, – сказала Роуз Мари.
Секретарша шефа проводила его до кабинета.
– Они ждут, – сказала она. – Господи, сегодня было замечательное утро… Вы мой герой.
– Да, но надолго ли? – спросил Дэвенпорт.
– До конца недели, – обещала секретарша.
Нэнси Вулф, полный мужчина с веснушками и блестящими рыжими волосами, Лестер и Роуз Мари Рукс расположились вокруг письменного стола. Рыжий мужчина в аккуратном сером костюме с золотым значком на лацкане сидел с переплетенными перед собой пальцами.
«Адвокат», – подумал Лукас.
Рукс указала на свободный стул рядом с Лестером.
– Садитесь. Мы пытаемся разобраться, что произошло сегодня утром.
– Вы знаете, что произошло, – резко сказала Вулф и бросила яростный взгляд на Дэвенпорта. – Вопрос в том, что вы собираетесь делать?
– А что вы хотите? – спросил Лукас.
– Я хочу, чтобы вы ушли из полиции, – сказала она. – Я оставляю за собой право обратиться в суд, но требую, чтобы вы немедленно уволились.
– Мы спасли жизнь вашей партнерше.
– Вам следовало найти другой способ…
– У нас не было времени.
– …и не применять… насилие по отношению ко мне.
Дэвенпорт покачал головой.
– Времени не было.
– Вам следовало действовать иначе, – настаивала на своем Вулф.
Роуз Мари откашлялась.
– Лукас останется. Я не стану его увольнять. Более того, я намерена объявить ему благодарность. Сожалею, что вам причинили неудобства.
– Неудобства? – Голос Вулф стал пронзительным. – Меня раздели и обыскали, выдали тюремную робу, заставили сидеть и слушать, как они на меня кричат… – Ее губы задрожали. – И мне не позволили позвонить адвокату или кому-то еще.
– Роуз Мари, мы говорим о крупной сумме, – сухо сказал адвокат. – Бывали случаи, когда и за гораздо меньший прессинг по отношению к тем, кто заслуживал большего, следовало суровое наказание. Народ устал от вашего департамента, от того, как вы обращаетесь с людьми. Вы потеряете миллион, два или пять – в нашем случае такое вполне возможно, – и вас отсюда выгонят. Если же вы уволите Дэвенпорта, то хотя бы покажете, что не одобряете его методов.
Роуз Мари решительно покачала головой:
– Я этого не сделаю.
Адвокат кивнул Вулф и сказал:
– Ну что ж, тогда все ясно.
Женщина взяла сумочку.
– Встретимся в суде, – обещала она.
– Вы можете обратиться в суд, – неожиданно заговорил Лестер. – Однако я не думаю, что вы одержите победу. У нас были серьезные основания для допроса доктора Вулф.
Дэвенпорт с сомнением посмотрел на Лестера и перевел взгляд на Рукс, которая приподняла брови. Она также не знала, что имеет в виду Лестер.
Адвокат, который опустил руки на колени, когда говорил о пяти миллионах, вновь переплел пальцы и обратился к Лестеру:
– Я понимаю, о чем вы думаете. Если бы присяжные принимали решение прямо сейчас, вы могли бы унести ноги. Госпожа Манетт и ее дети в больнице, телевизионщики сходят с ума, многие сочувствуют тому, что сделал Дэвенпорт. Но суд состоится через шесть месяцев или через год. И тогда вы проиграете. А госпожа Вулф полна решимости идти до конца.
Лестер несколько раз пытался его прервать, но потом сдался.
– Я думаю совсем о другом, – заговорил он, когда адвокат смолк. – Речь пойдет вовсе не о деле Манетт.
– В таком случае, о чем? – удивился адвокат.
– Об Уильяме Чарльзе Аакерсе и Карлосе Нерода Сончесе, – ответил Лестер. – Двух пациентах доктора Вулф… и доктора Манетт. Мы планировали допросить доктора Вулф об этих делах, когда шеф Дэвенпорт обнаружил, где скрывается подозреваемый Мэйл, и ему пришлось уехать. Но вернемся к доктору Вулф по поводу…
Он держал в руках два больших конверта; оба были пустыми, но на каждом стояли фамилии, написанные аккуратным женским почерком: Аакерс и Сончес. Он передал их адвокату.
– Что это такое? – спросил рыжий, глядя на Вулф.
– Два пациента, – прошипела она. – Он пытается меня шантажировать.
– Ничего подобного, – спокойно возразил Лестер. – Эти карточки временно потерялись из-за бюрократической неразберихи, но мы их обязательно найдем и сделаем экспертные оценки. У нас есть ощущение, что они дадут нам повод для возбуждения уголовного дела.
– Что? – спросил адвокат, который теперь смотрел на Лукаса.
Дэвенпорт пожал плечами.
– Ваша клиентка лечила педофилов, не поставив в известность правоохранительные органы. Все это есть в имеющихся у нас документах. И мы их найдем, даже если нам придется разобрать департамент по кирпичикам.
Рукс откинулась на спинку кресла; Лестер был полон энергии, Лукас отвернулся.
– Ах вы, ублюдки, – злобно пробормотала Вулф.
– Шантаж, – сказала вечером Уэзер, доедая лангуста.
– Да, наверное, – ответил Лукас. – Вулф оставила за собой право подать на нас в суд, но она не станет этого делать. Ничего не будет.
– Не думаю, что я вас одобряю.
– Конечно, я могу сжечь документы – если сумею их найти, – заявил Дэвенпорт. – А потом мы позвоним ей и скажем, что сожалеем, и она получит возможность подать на нас в суд.
– Вы очень жестоко с нею обошлись.