– Так шумно же!
– А если эти дураки стрелять начнут, разве не будет шумно? Давай, говорю!
Спустя полминуты Максим, Валька и завизжавшая Алла увидели, на что способен самопал. Тот, кого назвали Жорой, развернул один из них к сосне, нагнул каким-то образом ствол, а потом подпалил что-то в механизме головешкой от костра. Оглушительно грохнул выстрел, и с дерева посыпались срезанные ветви, некоторые в руку толщиной. Максим и Валька переглянулись.
– Это что у вас такое? – спросил Максим, чтобы потянуть время.
Он еще подумывал открыть огонь. Автоматом крутить куда сподручнее, чем самопалом, тяжелым, и упертым в землю. Но нападавших было куда больше, и одно из их орудий продолжало смотреть прямо на них. Им и правда хватило бы одного выстрела.
– Это самопал! – отозвался снизу вожак. – Что, не видел и не слышал? Значит, издалека пришел. Все, хватит капризничать! Ты понял, что сила на нашей стороне, а поэтому слезай, пока муты не появились.
– Они умеют делать оружие!.. – громко прошептал Валька. – Надо с ними дружить, Макс!
Пришлось спускаться. Когда у Максима забрали автомат, он почувствовал себя маленьким и слабым, беззащитным. На поясе оставался нож, но и его тут же сорвали, а потом тщательно обыскали. Максим не сопротивлялся.
– Где ваша крепость? – спросил Валька. – Мы привыкли к оружию, обращаться умеем. Так что если муты появятся – вы нам обратно автоматы отдайте, мы их живо перебьем!
– Не болтай! – Жора несильно ткнул Вальку в живот. – С мутами мы и сами разбираться умеем. Наши самопалы не только вверх бьют. Товарищ капитан, связывать их будем?
– Сам как думаешь? – Мужик с хвостом, презрительно покосившись на Вальку, подошел к молчавшему Максиму. – Не сопротивляйся, все равно ведь свяжем. Вы на нашей территории, с оружием. Каждый бы захотел разобраться. Сейчас идем к нам, там с вами поговорят старшие.
– Автоматы вернете? – мрачно поинтересовался Максим.
– Не мне решать.
Руки им за спиной скрутили кожаными ремешками, не больно, но крепко. Отряд быстро шел в темноте по хорошо знакомой дороге. Ни Максим, ни Валька не смогли толком понять, куда их ведут, но, петляя между холмами и дважды перейдя через небольшие ручьи, часа через три все оказались перед высокой бетонной стеной. Командир зажег факел, посигналил и получил ответ сверху. В свете огня Максим разглядел большие железные ворота, мятые и, кажется, чиненые. На стене, похоже, имелись длинные трещины, но их каким-то образом замазали – и это, кажется, был бетон! Максим не знал, что и думать. Неужели тут живут те, кто и не собирался дичать, а каким-то образом смог сохранить технологии старого мира? Странно только было, что вместо автоматов у них имелись страшные, но неуклюжие самопалы, а трофейное оружие вызвало жадный интерес. По пути каждый потрогал автоматы, пощелкал затвором, хотя патроны старший сразу забрал себе.
В воротах оказалась небольшая калитка, прежде незамеченная Максимом. Она со скрипом открылась, и отряд, по одному, вошел на территорию крепости. Первое, что увидел Максим, переступив порог, – самопал, направленный прямо на калитку. Одним выстрелом можно было положить половину отряда. Он задрал голову и, к своему удивлению, не увидел звезд.
– Товарищ майор! Разрешите доложить? – Командир отряда шагнул к полному мужчине, по бокам от которого вытянулись два факелоносца. – Нарушители территории задержаны. При них обнаружены два автомата Калашникова и некоторое количество патронов, точный подсчет пока не произведен. Имелись три ножа, котелок из не определенного пока нержавеющего металла, увеличительные стекла, компас, зеркальце…
– Достаточно. Трофимов! Прими все и составь опись! – приказал тот, кого назвали майором, одному из факелоносцев. – Туханин, кто у них старшим был?
– Этот! – Вожак подтолкнул вперед Максима. – Прикажете отвести в камеру?
– Нет, его в дежурку. Остальных в камеру, дать воды. Наблюдать, не допускать насилия. Вопросы?
– Никак нет!
Максима снова толкнули, и он послушно прошел в помещение, названное «дежуркой». Уже внутри он неожиданно для себя сообразил, что эти слова, «капитан» и «майор», вовсе не имена живущих тут общинников, а воинские звания. Когда-то давно дядя Толя рассказывал ему об армии и полиции, но Максим тогда так и не понял, зачем же нужно придумывать какие-то особенные понятия.
– У вас что, армия? – спросил он.
– Когда надо – армия. – Майор уселся на крепкий табурет перед единственным в комнате столом и покосился на темное окно, забранное двойным слоем стекла, собранного из осколков. – Откуда вы шли и куда?
– Из нашей общины. – Максим по глазам майора понял, что тот хотел бы знать точнее, и растерянно пожал плечами. – Речка там у нас, лес… Речка называется Осотня, а раньше – не знаю, как называлась. Мы с востока пришли. Весной вышли и все время шли на запад.
– И зачем же?
– Мы хотели дойти до моря. Ну, а там решить, что дальше делать. Может, получилось бы его переплыть.
– Переплыть море? – Майор фыркнул и ковшиком налил себе из кадки, стоявшей под столом, в деревянную плошку чего-то вкусно пахнувшего. – Море не переплывешь. Ладно, если издалека прибыли, то какая, в общем-то, разница, откуда… По вам видно, что дикари. Где вы взяли оружие?
Майор теперь смотрел серьезнее, и Максим понял: это единственное, что его действительно интересует. Он рассказал все честно, понимая, что товарищей тоже подвергнут допросу. Внимательно выслушав Максима, майор, к его удивлению, достал из старинного шкафа толстую, рассыпающуюся книгу и не спеша, морщась от старательности, записал туда что-то. Глядя, как макается в плошку с чернилами заточенная палочка, Максим вспомнил, как таким же способом учили его рисовать непослушные буквы.
– У вас много бумаги, да?
– Не твое дело… – Майор бережно подул на листок и присыпал запись сухим песком. – Значит, так: по сути, ваша судьба будет решаться завтра, на совете. Но могу сказать и сейчас: никто вас отсюда не отпустит. Так что к какому бы морю вы ни шли, выкиньте дурь из головы. Оружие, само собой, переходит в собственность общины. Можете считать, что за него купили право жить с нами. От этого многие не отказались бы! Ну а кто будет упрямиться, тот пожалеет. Все понял?
– Мы вам ничего плохого не сделали. – Максим нахмурился. – А вы, получается, нас грабите и в рабство забираете?
– Быть мутобоем – не рабство, а почет. Впрочем, это еще нужно заслужить. Если не подойдешь нам, никто по тебе плакать не станет. Трофимов! Этого уводи, давай теперь убогих сюда!
Максима повели куда-то сквозь темноту. Два дюжих парня сразу взяли его под руки, хотя он и не думал сопротивляться. И так было ясно: он где-то внутри их крепости, только непонятно было, почему внутри так просторно и такой высокий потолок. Они шли на свет далеких факелов, а потом скрипнули настоящие железные петли на тяжелой двери, и Максима втолкнули в какое-то помещение.