Трикса быстро и тщательно обыскали, сняли ремень и завязки башмаков, срезали пуговицы, прощупали подкладку куртки – и приволокли в подземелье. Ни одного грубого слова не сказали! А здесь уже ждал кузнец – придворный кузнец со-герцога Солье! Мрачный, но вовсе не подавленный. И молотом своим, Трикс ничуть не сомневался, кузнец мог легко уложить всю троицу стражников – рядом с ним они перестали казаться такими уж здоровенными…
Кузнец раскалил прут и запер дверь. И ушел, оставив инструмент в коридоре, не оглядываясь на юного со-герцога и не слушая его возмущенных криков. И стражники ушли, оставив напротив клетки факел – уже догорающий.
Трикс смущенно потер лоб. Кричал он зря. Какие-то неправильные были слова. В хрониках они очень даже хорошо смотрелись: и про то, что «триста лет твои предки верой и правдой служили моим предкам», и про «предательство высушит твое сердце», и про «истину», которая «всегда восторжествует»…
В сыром подземелье слова прозвучали смешно.
Почему-то казалось, что наверху, среди ярких гобеленов и цветных витражей, слова чувствовали бы себя увереннее…
Факел начал чадить. Трикс опустил голову на колени, сжался в комок. Рано или поздно за ним придут. Это все специально – чтобы сломить его дух. Так положено.
Вдали громыхнула дверь. Вторая. Трикс поднял голову, с надеждой вглядываясь в коридор, по которому плыл яркий свет фонаря. Может быть, стражники со-герцога Солье? Усыпили бдительность, навалились, перебили захватчиков…
К камере подошел плечистый мужчина в кольчуге. Сид Канг. Капитан стражи со-герцога Сатора Гриза. Или уже надо говорить – капитан стражи герцога Сатора Гриза?
Трикс молчал.
И капитан Сид молчал, разглядывая мальчика. Хороший солдат – так говорил о нем отец Трикса. Он не раз бывал во дворце со-герцога Солье, а однажды даже потратил целый день, пытаясь научить Трикса стрелять из арбалета. Попытка не удалась, но Сид лишь пожал плечами и проронил: «Не твое, тренируйся с мечом».
– Не плачешь? – спросил Сид. – Хорошо.
Трикс презрительно усмехнулся. Если этот предатель… хотя можно ли его называть предателем, ведь он верно служит Сатору Гризу?.. Если этот солдафон ожидает, что юный со-герцог разревется, будто посаженный в чулан за кражу варенья поваренок, – его ждет разочарование.
Сид повернулся, посмотрел на ящик с кузнечными инструментами. Подошел к ящику, наклонился – мягко зашелестела кольчуга из тончайших стальных звеньев. Выпрямился, уже держа в руках огромные клещи. Примерился к пруту – и покачал головой. Бережно, с уважением, положил инструмент обратно в ящик. И взялся за прут обеими руками.
Трикс фыркнул. Какую бы подлость Сид ни задумал, голыми руками сталь не разогнуть.
Сид Канг нахмурился, будто что-то вспоминая. И произнес:
– Сила пришла, будто ветра порыв перед бурей…
Его ладони окутало бледное, едва заметное голубое сияние.
Заклинание!
Трикс вскочил.
Заклинание было слабеньким, то ли составленное неопытным магом, то ли розданное слишком многим людям. Сиду пришлось напрячься – вздыбились мускулы на руках, лицо побагровело. Но толстый железный прут неохотно выпрямился. Сид вытащил его, бросил наземь. Каменные плиты пола были покрыты таким слоем грязи, что вместо удара послышался мягкий шлепок. Свечение вокруг ладоней угасло.
Сид Канг открыл решетку. Посмотрел на Трикса. Сказал:
– Не бойся, юный со-герцог.
Это значит – отец мертв…
Трикс сглотнул вставший в горле комок. Отца он видел едва ли чаще, чем повара или конюха. И все же это был его отец.
– Твой отец погиб, – подтвердил Сид. – В бою. Как подобает. Тебя тоже убьют, со-герцог Трикс Солье.
– Убивай, – прошептал Трикс. Даже попытка сопротивления была глупостью. Сид Канг – хороший солдат. А он – плохой наследник трона.
Сид покачал головой.
– Не нужно это, господин Трикс. Власть теперь у Сатора. Он бы тебя пощадил, его сын – против.
– Я не сомневался в своем возлюбленном кузене Дэрике, – сказал Трикс. Гордые слова сами лезли на язык и на этот раз звучали почти достойно. – Делай, что тебе приказали, солдат!
Капитан молча сбросил с плеч легкий плащ. Кинул Триксу.
– Надень это, господин Трикс. Зачем проливать лишнюю кровь. Я выведу тебя из дворца.
Трикс посмотрел на упавший к ногам плащ. Спросил:
– Что с моей матерью?
– Она повела себя достойно. Приняла яд и выпрыгнула в окно. – Сид уважительно склонил голову. – Погибло всего пять человек, со-герцог. Не становись шестым.
Трикс молчал. Поступок матери его ничуть не удивил – она поступила так, как поступали благородные дамы в балладах и хрониках. Наверное, еще подошла к окну, выходящему на городскую площадь – чтобы больше народа увидело ее отважный поступок…
– Не хнычь, Трикс, – тяжелая рука Сида опустилась ему на плечо. – Не ко времени.
Совсем рядом – на поясе Сида – были ножны с кинжалом. Только протянуть руку…
– И не глупи, – предупредил Сид.
Трикс нагнулся и поднял плащ.
– Пошли, – велел капитан.
– Найди мне веревку, – попросил Трикс. Хотел потребовать, но получилась только просьба.
– Зачем? – не понял Сид.
– Штаны без ремня спадают. Я так далеко не уйду.
Сид, не споря, отрезал от ящика с кузнечными инструментами прочный кожаный ремень и подал Триксу.
Под плащом стало теплее. Трикс надвинул на глаза капюшон – так велел Сид – и смотрел только в пол. Они поднялись из подземелий какими-то узкими грязными коридорами, Трикс даже не смог их опознать, вышли во двор. Было тихо. Очень по-мирному тихо – в конюшне негромко ржали кони, из открытых окон кухни доносилось звяканье посуды, на башне часы пробили четверть первого. Трикс приподнял голову – кое-где в окнах горел свет. Даже стражники стояли там, где и должны были стоять, – только теперь это были другие стражники.
– Только трое слуг дрались до конца? – спросил он.
– Двое, – ответил Сид. – Еще один упал на лестнице и сломал шею. В панике. Молчи. Спрячь лицо.
Они подошли к воротам. Сид крепко обхватил Трикса за плечи, прижал к себе. Громко спросил:
– Все спокойно?
– Совсем-совсем спокойно, капитан, – послышался быстрый южный говорок. – И в городе все тихонько. А вы…
Трикс напрягся. Сейчас капитан Сид убьет собственного стражника… так всегда и бывает.
– Мы с подругой прогуляемся, – ответил Сид, и они вышли за ворота.
Трикс не обиделся. В конце концов, великий князь Дилон бежал когда-то от своих врагов в женском платье, обрядив жену в мужской костюм, сына – в девичье платьице, а дочь – в ливрею. Ну что поделать, если враги всюду искали высокого тощего мужчину, толстую маленькую женщину, девицу на выданье и малыша трех-четырех лет? Только превратиться в высокую тощую женщину, следующую за толстяком-мужем в сопровождении маленькой дочки и юного слуги. А княжество Дилон, и Трикс это признавал, куда больше и куда древнее со-герцогства Солье и Гриз.