— Если вы стали близки этой семье, то, может, вам известно, какие сложности возникли у Маркова?
— Вы имеете в виду, за что его убили? Нет, мне неизвестно. Спросите у тех, кто его застрелил. Разве вы не знаете, как искать преступников? — Валдис еле сдержал улыбку. — Это же просто: ищите тех, кому было выгодно убрать Леню. Разумеется, они не сами автоматом орудовали, а заказали убийство.
— И ничего не предвещало трагедии?
— Ничего. Последнее время Леня с Асей ссорились, но не в моих правилах лезть в душу, когда тебя не приглашают.
— Ссоры были на бытовой почве? — не отступал Валдис.
— Я все сказала.
— Тогда извините за вторжение.
— Рада была бы помочь, да только нечем, — сказала на прощание Варвара Даниловна.
На этот раз, когда Валдис замер в машине, уставившись невидящими глазами в лобовое стекло, Ника терпеливо наблюдала за ним. У нее мыслительный процесс был ни к черту, это большой минус. Ну, вот над чем Валдис задумался? Что такого сказала Варвара Даниловна, чего не уловила Ника? А ведь наверняка он зацепился за некую информацию, перерабатывает ее в уме. Ника же о всякой ерунде думает — как выглядеть, как говорить, как держаться, чтобы перед ней замирали.
— Состояние аффекта… — проговорил Валдис, не обращаясь к ней.
— Нервное возбуждение, — подсказала Ника, думая, что он не знает значения слова.
— Состояние аффекта — это когда человек не контролирует себя, — дополнил он, но будто вел диалог с собой. — Что она искала в состоянии аффекта?
— Ася? — Ника не представляла, поэтому пожала плечами. — Какая разница? В этом состоянии человек ничего не соображает.
— Разница большая, потому что Варвара Даниловна чего-то недоговаривает, неужели ты не заметила?
— Заметила, — солгала Ника. Как же ей неловко за свою никчемность! — Надеюсь, ты не думаешь, что Варвара Даниловна участница убийств?
— Нет, — протянул он, смеясь и тем самым давая понять, что такой мысли у него близко не лежало. — Но почему она с нами была неоткровенной? Вспомни, каждый мой вопрос она обдумывала, будто опасалась сказать лишнее. Почему?
— Ты все же ее в чем-то подозреваешь, — заявила Ника, потому что ответа на его вопрос у нее не было.
— Правильно, я подозреваю ее в сокрытии фактов.
— У тебя нет оснований.
— Нет, — согласился он. — Но мои кишки подозревают, я тут ни при чем.
— Ну, хотя бы намекни: что она могла совершить?
— Если б я знал! — взмахнул он руками, смеясь.
Смешно ему стало, видите ли! А у Ники в голове калейдоскоп, мозги постепенно превращались в бесполезное желе. Она тронула машину с места, злясь на себя, на свою несообразительность, неумение уловить недосказанность. Так не пойдет, она не распишется в собственной несостоятельности, впредь будет сосредоточенной. И первое, что она сделала, — внимательно слушала Валдиса.
— У нас есть пистолет Маркова. Каким-то образом он попал в руки убийцы, раньше нигде не засветился. После убийства Маркова прошло почти семь лет, следовательно, забрали его либо в те времена, либо сейчас. А кстати! Что стало с имуществом Маркова? Кому оно досталось? Это надо выяснить.
Мирон Демьянович задержался, но предупредил Илону, что пожалуют господа следователи и надо их встретить.
— А что вы хотите? — впустив Нику и Валдиса, поинтересовалась Илона.
— Осмотреть дом, — ответил Валдис. — Где спальня? Попробуем определить, как к вам попал уж.
— Наверх проходите. — Илона последовала первой, повторно рассказала об уже, как его искали, кто был при этом и кто его нашел.
Валдис все это время осматривал спальню, окна, перешел в коридор. Ника ходила за ним хвостом, прислушиваясь к рассказу.
— Из наших никто не мог подсунуть ужа, — закончила Илона.
— И все же мы бы хотели опросить ваших людей, — сказал Валдис.
— Охранники на месте, те же, что дежурили в ту ночь. Остальные будут завтра.
— Пойдемте к охранникам.
Охранники не внесли новых деталей в ночное событие, показали, где расположены камеры слежения. Страж постарше сообразил сохранить запись той ночи, пришлось ее отсмотреть, правда, в ускоренном темпе.
— Да никто не заходил, — в унисон заверили охранники. — Запись мы показывали милиции, когда они приехали второй раз. Да если бы появился чужой, псы разлаялись бы. Из-за ужонка поднимать такой переполох, смешно, честное слово.
— Но ужонок как-то попал в постель, — проговорил Валдис озадаченно. — Еще немного, и я начну верить в сверхъестественные силы. А у вас нет версий, как это могло произойти?
— Я думала, — Илона начала излагать свою версию, — шутник сделал слепок с ключей, потом изготовил их…
— Но записи показывают, что никто к вам не входил, — возразил Валдис.
— А остановить картинку на мониторе не мог? Я такое в кино видела. За это время он пробрался в дом и…
— Маловероятно, — перебил ее охранник постарше. — Я, конечно, не знаток технических фокусов, но, думаю, это невозможно. Управление камерами у нас в комнате, а к нам никто не входил. И собаки?
— Их могли усыпить, — подала идею Илона. — На пленке собак нет.
— Их нет, потому что не было чужих, собаки спокойно лежали во дворе, — сказал второй охранник.
— Вот-вот! Не было чужих! — подхватила Илона. — Мне кажется, сюда проник человек, который неплохо знает наш дом. Скорей всего, наш знакомый, и бывал он здесь не раз, значит, собаки попросту пропустили его. Многие наши знакомые не боятся их. Этот же человек был у Кривуна и кинул ужа в вазу.
— Или ужа подсунул полтергейст, — пошутил Валдис.
В машине Ника потянулась:
— Я никакая. Ты серьезно думаешь, что в доме завелся полтергейст?
— Ника, я похож на идиота? Поехали, провожу тебя, а к себе доберусь сам.
— Вот еще глупости, — заводя мотор, проворчала она. Устала Ника, конечно, жутко, но Валдис устал не меньше. — Отвезу тебя, я все же на колесах.
Купальник Эля надела сплошной и «под шею», а не с декольте, под купальником на груди прилепили жучок. Ишутин давал ей последние указания:
— Не бойтесь, мы остановимся неподалеку, будем слышать вас, так что всегда придем на помощь, если он обнаглеет. Полагаю, сегодня станет ясно, чего от вас хочет Ричард. В воду не лезьте. Да, а как ваша Клара поживает?
— Не знаю, — ответила Эля, следя за Яшей, мерившим шагами комнату. В связи с поездкой на природу она жутко волновалась, скрывала это от мужа, а тот волновался еще больше. — Я звонила ей, как вы просили, но она не отвечает.