– Помещение нежилое. – Татьяна Васильевна вздохнула. – Тридцать лет почти никто здесь не жил, получердачное потому что. Зато теперь оно твое, не ведомственное, а именно твое, и ты его потихоньку приведешь в порядок, наши мастера помогут: я распоряжусь. И чердак тоже осваивай, остальные жильцы общим пользуются, а этот только к твоей квартире приписан. Помещение выделили тебе по городской программе помощи бездомным. А ты не зевай, работа дворником – это так, на первое время, иди на курсы какие-нибудь, нет денег – я тебе одолжу, получай нормальную профессию, не век же тебе дворы мести, молодая, неглупая, справишься. Ты моей Татьяне была опорой до последнего ее дня, считай, что я долг отдаю, устроила тебя так, как ее бы устроила, она бы этого хотела. Я Петровичу уже задание дала, сантехнику он тебе сегодня установит, без нее никак, начальник вчера еще подписал наряд, выделили ванну почти новую, смесители, а плиту газовую на неделе поставим, пока вот электрическая специально для тебя куплена, а в коробке набор кастрюль и чайник. Не благодари, это коллектив тебе на новоселье дарит, а от меня – вот, ложки-вилки, давай монету взамен, потому что здесь в ящичке и ножи имеются, а ножи не дарят, надо выкупать. Свет наши электрики проведут, и остальное тоже поможем. А сантехнику – это самое необходимое, так что прямо сейчас Петрович установит, он пока трезвый – руки золотые… а вот и он.
Петрович, местный сантехник, пожилой мужик с испитым лицом, и вправду оказался мастером – золотые руки. Майя помнит, как странно выглядела среди столетней пыли и грязи белая сантехника и новые трубы.
– Ты, девка, не смотри, что не из магазина. Все снято мной лично из квартир восьмого дома, что под снос пошел, хранил на всякий случай, резерв всегда нужен, хоть и неучтенный, а, однако ж, не раз пригодился, за это начальник меня и уважает – за хозяйственность, значит. Ну а насчет качества не сомневайся, я фуфло не держу, разбираюсь, значит. Качество здесь такое, что куда там испанскому. У меня имущество это лежало в целости, только ради сиротства твоего отдаю, значит. Все сделал в лучшем виде, Васильевну уважил, опять же, а если надо чего будет по моей части – обращайся, горемыка, чем смогу – помогу. Только водки мне никогда не давай, я в завязке. Даже если просить буду или ругаться – не наливай. Ну, бывай, обживайся.
Майя тогда до ночи отмывала грязные полы, обдирала клочья обоев, газет, выковыривала из щелей тряпки и вату. Мебели у нее не было, и первое время спала она на матраце прямо на полу. Но это неважно, потому что это была точка отсчета. Новая страница.
Сейчас у нее вполне современная квартира. Белые стены, белые потолки, белые двери, белоснежные занавески, белая мебель и покрывало на тахте, сияющий паркет. Она сама все сделала, своими руками – постепенно, по сантиметру приводя в порядок стены, полы, потолок. Майе нравится ее квартира, хотя она многое еще хочет здесь изменить, но и то, что уже есть, ей по душе.
– Ну-ка вылезай.
Она достает из пакета коробку с куклой. На коробке надпись – Габриэль. Это, похоже, имя такое.
– Нет, дорогая. Имя не годится, как и платье. И вовсе ты не Габриэль, ты Луиза, и платье тебе нужно из кружев цвета слоновой кости и золотистой тесьмы, и шляпа нужна… с лентами. В общем, сегодня сооружу, найду только ткань подходящую. Той, второй, не повезло, кто-то разбил ее и выбросил, дикие люди, ей-богу. Не нужна тебе игрушка – вынеси к мусорному баку и оставь, кто-нибудь возьмет – так нет, надо испортить, чтоб никому не досталась… вот народ у нас!
Кукла доверчиво смотрит на нее синими глазами в длинных ресницах, ее рыжие локоны блестят, на фарфоровом личике застыла приветливая улыбка.
– Придумали тоже – Габриэль… Нет уж.
Отложив куклу, Майя вынимает из-за пояса джинсов бумажник, уже изрядно прилипший к пояснице.
– Так, что здесь у нас?
В бумажнике оказалось неожиданно много денег – две тысячи долларов, десять тысяч рублей, кредитные карточки, Майя режет их на мелкие кусочки и спускает в унитаз. Так же поступает и с бумажником. Коробку, в которой нашла куклу, и ее платье она режет на полосы и сжигает на кухне, открыв окно. Мало ли. Береженого Бог бережет. Никаких документов или визиток в бумажнике Майя не нашла и отчего-то рада этому.
– Он просто валялся на земле.
Если б она нашла бумажник в том дворе, который приставлена убирать, она бы ни за что его не присвоила. Но он валялся на земле на чужой территории, никаких указаний на хозяина в нем не было, и Майя поняла, что часом позже его подберет неряха Светка, и тогда две недели подряд ей, Майе, возможно, придется убирать и соседний участок – такое было уже, и не раз. Светка склонна уходить в запои.
Достав из пакета рукав от куртки, Майя брезгливо осмотрела кровавое пятно.
– Угораздило же…
Набрав в миску воды, она утопила рукав и налила пятновыводитель.
Запихнув рабочую одежду в стиральную машинку, Майя наскоро нырнула под душ, переоделась и пошла на кухню. Сварив какао, налила его в чашку, чтоб остывал, а сама запарила овсянку, добавила в нее ложку хрена и вздохнула – времени все-таки в обрез, а надо бы еще почту проверить.
Расправившись с завтраком, она вымыла посуду и убрала ее на полку, тщательно протерев все поверхности. Она любит, когда все сияет чистотой.
В почте оказалось письмо – два ее лота на интернет-аукционе нашли своих покупателей. Майя пишет им стандартные письма и закрывает программу, выключает компьютер и, схватив сумку, идет в прихожую. Через пятнадцать минут она должна быть на работе.
– Хорошо, что рядом.
Огромный супермаркет «Восторг» находится в трех кварталах от ее дома. Его желтые стены ярко выделяются на фоне городских домов, большая стоянка практически пуста – без десяти девять, народ начнет подтягиваться где-то через час.
– Майка, где ты бродишь!
Лилька, ее напарница, нетерпеливо подпрыгивает. Она студентка, подрабатывает здесь так же, как Майя, и они вполне ладят.
– Нормально, че. Как раз вовремя.
Майя переодевается в красную форму работника супермаркета, надевает бейсболку с большим козырьком – она нравится ей, потому что козырек скрывает лицо.
– Идем, там Анка шумит уже.
Они бегут в комнату для персонала, где старшая смены выдает наряды.
– Скобликова и Михайлова, вы на тележках, как всегда. Урны почистите в конце смены, только не забудьте.
Майя довольна, работа непыльная – собирать тележки, которые бросают на стоянке покупатели, и отвозить их обратно в супермаркет. В первой половине дня их не так много, и тут главное смотреть, чтоб никто не наехал на тележку своей машиной, но и это дело нехитрое.
– Все, идите работать.
Майя идет за Лилькой, мысленно подсчитывая время – освободится в час, надо успеть домой, посмотреть почту, если придут деньги, то отослать лот, прибраться в подъездах дома, что справа от клумбы, и успеть на курсы.